Процессуальный порядок производства и исследования судебной экспертизы в ходе судебного следствия

УДК 343.139 

Страницы в журнале: 128-133

А.А. ВАСЯЕВ,

кандидат юридических наук, адвокат «Коллегии адвокатов Павла Астахова»

Рассматривается процессуальный порядок производства судебной экспертизы в ходе судебного следствия.

Ключевые слова: исследование доказательств, экспертиза, суд, нарушение, заявление.

Procedural order of proceeding expertise’s research during investigation in court

Vasyaev A.

In this article it considers procedural order of proceeding expertise’s research during investigation in court.

Keywords: evidence, expertise, court, breach, application.

По ходатайству сторон или по собственной инициативе суд может назначить судебную экспертизу (ч. 1 ст. 283 УПК РФ), которая должна проводиться с соблюдением порядка, установленного главой 27 УПК РФ. Изучение ряда уголовных дел выявило, что процесс назначения и производства экспертизы в суде имеет следующий порядок:

— стороной процесса заявляется ходатайство о назначении экспертизы;

— судом выносится определение (постановление) об удовлетворении либо отказе в удовлетворении заявленного ходатайства;

— при назначении судебной экспертизы председательствующий предлагает сторонам представить в письменном виде вопросы эксперту (вопросы во всех изученных случаях задавали защитник и государственный обвинитель);

— председательствующий оглашает все вопросы (ни в одном из изученных нами уголовных дел участники судебного разбирательства не высказывали по заявленным вопросам своего мнения);

— суд утверждает круг заявленных сторонами вопросов в определении (постановлении) о назначении экспертизы, выносимом в совещательной комнате. В процессе обобщения судебной практики нам не удалось выявить случаев, когда при постановке вопросов для дачи по ним экспертного заключения участвовал специалист или эксперт. Заявленные участниками процесса вопросы для постановки их перед экспертом были отклонены судом в 50% изученных дел, причем отводы не мотивировались и не были обоснованы. Суд в совещательной комнате при разрешении вопроса о назначении экспертизы, помимо утверждения поставленных вопросов, должен также решить: какие дополнительные документы и материалы следует истребовать, не возникает ли в связи с проведением экспертизы необходимость в производстве судебных действий, какую именно экспертизу следует назначить;

— после оглашения определения (постановления) суда эксперту предоставляются необходимые материалы и дается время для подготовки заключения, в связи с чем объявляется перерыв в судебном заседании или судебное разбирательство продолжается производством других действий, не связанных с экспертизой. Во всех изученных нами уголовных делах постановления (определения) суда о назначении экспертизы составлялись в соответствии с требованиями, установленными в ст. 195 УПК РФ. Следует отметить, что приостановление производства по уголовному делу в суде на период проведения экспертизы УПК РФ не предусмотрено. Так, например, постановлением Елабужского городского суда Республики Татарстан от 13.04.2005 по уголовному делу в отношении С. была назначена физико-химическая экспертиза и на период ее проведения производство по уголовному делу было приостановлено. Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Татарстан от 17.05.2005 данное постановление отменено. В обоснование своего решения Судебная коллегия указала следующее. В статье 238 УПК РФ приведен исчерпывающий перечень случаев, при наступлении которых суд приостанавливает производство по уголовному делу. Приостановление производства по уголовному делу в период проведения какой-либо судебной экспертизы в УПК РФ не предусмотрено. Это и обусловило отмену постановления в части приостановления производства по уголовному делу[1].

 Срок производства экспертиз в изученных делах не превышал одного месяца. Обратим внимание на позицию Европейского суда по правам человека относительно сроков производства экспертизы в суде. Так, в решении «Комарова против Российской Федерации» Европейский суд указал, что «задержки в производстве по делу были обусловлены неоднократными определениями суда о проведении судебной экспертизы в Северо-Западном региональном центре судебных экспертиз. Европейский суд полагает, и власти Российской Федерации это не оспаривают, что причиной отказа центра выполнить запрос суда от 6 декабря 2002 г. был тот факт, что суд сам не представил центру необходимых материалов. Таким образом, получившаяся задержка продолжительностью почти 2 года и 11 месяцев — с 23 августа 2001 г., когда центру было впервые поручено проведение экспертизы, по 30 июля 2004 г., когда суд первой инстанции получил экспертное заключение, — обусловлена действиями национальных властей. <...> Учитывая изложенное, Европейский суд полагает, что длительность производства по настоящему делу не отвечает требованию “разумного срока”. Следовательно, противоречит п. 1 ст. 6 Конвенции»[2];

— суд выносит постановление (определение) о приобщении заключения эксперта к материалам уголовного дела;

— во всех случаях представленная экспертиза оглашается судом, и ни в одном из изученных дел участники судебного разбирательства не заявляли ходатайства и не ставили вопросы по результатам оглашения экспертизы. Подобная практика, на наш взгляд, необоснованна. Оглашать экспертизу должен эксперт, проводивший ее, потому что участники судебного разбирательства имеют право не только знать результаты представленной экспертизы, но и получать мотивированные ответы эксперта на возникшие у них вопросы (п. 11 ч. 4 ст. 47 УПК РФ) в целях разъяснения или уточнения данного экспертом заключения, а возможно, эксперту следует также привести дополнительные аргументы о надежности примененной им методики. Подобные разъяснения способны повысить убедительность выводов эксперта, облегчить оценку заключения и содержащихся в них выводов. По нашему мнению, следует закрепить в ст. 283 УПК РФ следующее положение: «Заключение дается экспертом в письменном виде, оглашается им в судебном заседании и вместе с вопросами приобщается к делу. Эксперт вправе включить в свое заключение выводы по обстоятельствам дела, относящимся к его компетенции, о которых ему не были поставлены вопросы». Любое экспертное исследование — это задача, поставленная перед специалистом, разрешение которой является для него повседневной функцией. Круг вопросов, определенный участниками процесса, представляется порой специалисту недостаточным, неполным и даже ограничивающим исследователя в его специальных изысканиях. Неспециалист не может компетентно разобраться в предмете экспертизы, а значит, и правильно сформулировать вопросы. Следуя данной логике, специалист для всестороннего и полного экспертного анализа должен быть наделен инициативой включать в исследование выводы по обстоятельствам дела, которые, на его взгляд, приводили бы к установлению сути. Вопросы эксперту должны задаваться сторонами в том же порядке, что и при допросе в суде иных лиц (ч. 2 ст. 282 УПК РФ). По нашему наблюдению, вопросы, заданные эксперту, и его ответы на них не всегда точно и правильно фиксируются в протоколах судебных заседаний.

Несмотря на важность выводов, получаемых в результате производства экспертизы, суды неохотно используют этот познавательный прием и редко вызывают эксперта.

На практике не единичны случаи, когда суды не исследуют материалы, на основе которых проводится экспертиза. Так, при рассмотрении Воронежским областным судом 16 мая 2007 г. уголовного дела в отношении К., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 290 и п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ, государственный обвинитель заявил ходатайство о назначении подсудимому стационарной судебно-психиатрической и комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Суд удовлетворил ходатайство и поручил экспертизу Государственному научному центру социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского. В качестве одного из оснований для назначения экспертизы суд определил перенесенное К. заболевание менингитом. Однако из представленных судом материалов видно, что какие-либо медицинские или другие документы, свидетельствующие о перенесенных К. заболеваниях, судом не исследовались; не проверялось, состоял ли он ранее на учете у психиатра. Определения суда не содержат обоснований необходимости назначения подсудимому стационарной и комплексной экспертизы. Не обсуждался и вопрос о его амбулаторном обследовании, специалист-психиатр для оценки состояния подсудимого в суд не был приглашен[3].

Следует признать закономерной позицию УПК Республики Армения, где, помимо допроса эксперта и производства экспертизы в ходе судебного следствия, предусмотрено исследование заключения эксперта в судебном разбирательстве. Если при предварительном следствии была произведена экспертиза, в судебном разбирательстве стороны и суд исследуют заключение эксперта (ст. 344 УПК РА). При необходимости эксперт приглашается для участия в судебном разбирательстве, в исследовании доказательств, относящихся к предмету экспертизы; при допросе подсудимого, потерпевшего, свидетелей задает им вопросы, относящиеся к предмету экспертизы, участвует в осмотре вещественных доказательств и в иных следственных действиях.

Экспертное заключение, как и любое другое доказательство, должно подвергаться тщательному и критическому исследованию, а не только зачитыванию, как это происходит на практике в ходе судебного следствия, результаты которого должны быть полностью отражены в приговоре. Суд в приговоре должен указывать, какие обстоятельства установлены в заключении эксперта, почему судья их принял (не принял) как достоверные, при этом не ограничиваясь лишь ссылками на полученные выводы экспертного заключения.

В процессе исследования заключения эксперта следует выяснить: соблюдались ли при подготовке, назначении и проведении экспертизы требования УПК РФ; если было допущено нарушение, то каковы его последствия; соблюдались ли требования процессуального закона о специальной правоспособности лица, назначенного экспертом, не было ли оснований для отвода (ст. 70 УПК РФ); соблюден ли процессуальный порядок назначения и проведения экспертизы (ст. 283 УПК РФ) (в том числе соблюден ли порядок направления материалов и объектов на экспертизу согласно ст. 199 УПК РФ); соблюдены ли права заинтересованных лиц при назначении и проведении экспертизы (ст. 198 УПК РФ); в соответствии ли с законом эксперт реализовал обязанность по даче заключения (ст. 283 УПК РФ); соответствует ли заключение по форме и содержанию требованиям закона (ст. 204 УПК РФ).

Рассмотрим подробно некоторые аспекты оценки работы эксперта.

Компетентно ли лицо, проводившее экспертизу? Соответствует ли квалификация и опытность эксперта предмету экспертизы? Не вышел ли эксперт за пределы своей компетенции? Оценка личности эксперта, а именно его квалификации и компетентности в решении поставленных перед ним вопросов, сводится к установлению у него специального образования, определенной специализации и опыта работы по ней. «Оценивая заключение эксперта с точки зрения компетентности последнего, следователь и суд: а) изучают вопросы, поставленные перед экспертом, и определяют, к какой отрасли знания их следует отнести; б) изучают данные, установленные экспертизой, решают вопрос о том, требовались ли для их установления специальные познания и какие именно; в) знакомятся с данными, характеризующими эксперта как специалиста в определенной отрасли знания; г) устанавливают, относятся ли к компетенции эксперта научные положения и методы исследования, которые были использованы при проведении экспертизы»[4].

На практике выход эксперта за пределы своей компетенции наблюдается, когда он:

— выполняет несвойственную ему функцию оценки источников доказательств, на которых затем основывает свое заключение;

— самостоятельно собирает доказательства по объектам, не представленным на экспертизу;

— устанавливает наличие субъективной стороны или состава преступления в действиях подсудимого;

— использует выводы так называемых узких специалистов, производивших дополнительные исследования, как свои собственные выводы, хотя сам факт привлечения этих специалистов к проведению экспертизы свидетельствует об отсутствии у эксперта специальных познаний, достаточных для обоснования заключения;

— устанавливает обстоятельства дела на основе догадок и предположений.

Насколько полно проведено экспертное исследование? С этой целью необходимо выяснить: насколько полно эксперт использовал предоставленные ему материалы; применял ли он разнообразные, дополняющие друг друга методы (методики), необходимые для получения достоверных ответов на поставленные вопросы; по всем ли вопросам эксперт дал заключение; насколько полно описан в заключении ход экспертного исследования.

Были ли представлены эксперту достаточные и надлежащие объекты исследования? Должны оцениваться «подлинность, пригодность и полнота объектов экспертного исследования; достаточность в количественном и качественном отношении материалов экспертизы»[5]. Приведем пример. В Октябрьском районном суде г. Саранска в ходе судебного разбирательства по обвинению К. в хищении имущества суд исключил результаты дактилоскопической экспертизы, поскольку на рассмотрение эксперта была представлена дактилопленка с места происшествия по ул. Севастопольской, а не по ул. 50 лет Октября г. Саранска, где было совершено преступление, и подписи на упаковке дактилопленки понятым не принадлежат[6].

Являются ли ход и результаты экспертного исследования научно обоснованными, логически непротиворечивыми? Решение этой задачи предполагает проверку соблюдения экспертом пределов научной компетенции, а также оценку формирования фактического основания исследования, логический анализ структуры заключения, проверку соответствия выводов эксперта установленным в ходе исследования обстоятельствам, а также обоснованность и допустимость примененных экспертом методов (методик) (п. 9 ч. 1 ст. 204 УПК РФ).

Очевидно, что оценка таких элементов содержания заключения эксперта, как правильность избранного научного положения и правильность его реализации в ходе исследования через специальные методики, требует владения специальными знаниями. Р.С. Белкин отмечает: «Следователь и суд в состоянии оценить лишь полноту заключения, проверив, на все ли поставленные вопросы даны ответы; ни научную обоснованность выводов, ни правильность выбора методов исследования, ни соответствие этих методов современным достижениям соответствующей области научного знания они оценить не в состоянии, поскольку субъекты такой оценки должны обладать теми же познаниями, что и эксперт»[7].

В этой связи возникает вопрос: может ли (и обязан ли) суд проверять и оценивать научную состоятельность заключения эксперта, в частности, научную обоснованность примененных им методик?

По мнению А.Ю. Рожкова, «эксперт свободен в выборе научных методов исследования; это положение вытекает из принципа независимости эксперта, который следует закрепить законодательно. Кроме того, оценка содержания научных положений, из которых исходил эксперт, равно как и научной состоятельности избранных им методик, ведет к вторжению в сферу специальных знаний, носителем которых в процессе — в силу выполняемых функций — предполагается эксперт, но не суд. Наконец, объективно невозможно обязывать суд быть компетентным во всех отраслях специальных знаний, которые могут составлять основы различных экспертиз, используемых на практике»[8].

Любая примененная методика или экспертный прием исследования должны быть прокомментированы в ясной форме, чтобы лица, исследующие заключение эксперта, могли не только воспринять логический процесс производства экспертизы, но и проверить законность методов экспертного исследования. Именно поэтому обоснованно привлечение специалистов соответствующей квалификации, которым можно было бы поручать проведение научной оценки как дополнительной гарантии, состоятельности выводов эксперта с оформлением результатов в виде заключения специалиста.

Соответствует ли проведенное исследование эксперта нравственному критерию? Исследование соответствия заключения эксперта нравственному критерию позволяет характеризовать этическую приемлемость применяемых экспертом средств и способов исследования, что может быть важно для оценки допустимости специальных методов.

С достаточной ли полнотой было проведено экспертное исследование и сделаны выводы? Полнота экспертного заключения непосредственно зависит от использования разнообразных, дополняющих друг друга методов экспертного исследования и от охвата исследованием всего экспертного материала. Эксперт должен ответить на поставленные судом, назначившим экспертизу, вопросы. «Экспертное исследование в ряде случаев будет неполным, если, например, эксперт ответил на вопрос о причине смерти, основываясь только на данных судебно-медицинского вскрытия трупа, и не учел при составлении заключения данных судебно-химического, гистологического, бактериологического исследования различных частей тела»[9].

С.Г. Чаадаев и М.В. Чадин пишут: «На протяжении многих лет является спорным вопрос о доказательственном значении вероятных выводов эксперта. Многие авторы считают, что такие выводы не могут использоваться в качестве доказательства, а имеют только ориентирующее значение. Другие обосновывают их допустимость. В судебной практике нет единства по этому вопросу. Некоторые суды ссылаются на них в приговорах как на доказательства, другие их отвергают. Однако в любом случае нужно иметь в виду, что доказательственная ценность таких выводов (если таковую признать) значительно ниже, чем категорических, они являются лишь косвенным доказательством устанавливаемого экспертом факта»[10].

Приговор должен быть основан на достоверно установленных сведениях, предположительный вывод эксперта сам по себе не может использоваться как доказательство. Именно поэтому, по нашему мнению, следует дополнить ч. 1 ст. 80 УПК РФ требованием, что заключение эксперта должно быть категорическим, а в случае невозможности прийти к такому выводу эксперт обязан привести соответствующие мотивы и отказаться от составления заключения.

Участие в производстве по уголовным делам в качестве адвоката-защитника сформировало недоверие ко всему, что собирает следователь (дознаватель) в качестве доказательств. Особенно негативное отношение вызывают заключения эксперта, который проводит исследования по ходатайству следователя (дознавателя).

Исследование нами уголовных дел выявило множество случаев крайне недобросовестной, а  порой даже незаконной деятельности следователей (дознавателей) в отношении порядка назначения и проведения экспертизы: от договоренности с экспертом «натянуть» результаты экспертизы для нужных следователю (дознавателю) выводов до производства по просьбе следователя (дознавателя) экспертизы без материалов, предоставляемых эксперту для исследования.

Каждый подобный случай обжалуется нами, при этом все заключения экспертов подвергаются исследованию соответствующим специалистом, анализирующим выводы. Как показывает практика изучения уголовных дел, во всех случаях заключения эксперта опровергаются полностью либо частично, что во многих делах ведет к назначению дополнительной или повторной экспертизы, результатом которой становятся (в числе прочих) и ожидаемые выводы.

Библиография

1 См.: Обзор судебной практики Верховного суда Республики Татарстан по уголовным делам за второй квартал 2005 г. URL: http://www.tatsud.ru/index.php?link=document.php

2 Постановление Европейского суда по правам человека от 02.11.2006  № 19126/02 по делу «Комарова против Российской Федерации» // Бюллетень ЕСПЧ.  2007.  № 7.  С. 94—95.

3 Определение ВС РФ от 06.08.2007 № 14-О07-25 // Бюллетень ВС РФ.  2008.  № 4.  С. 28.

4  Петрухин И.Л. Экспертиза как средство доказывания в советском уголовном процессе. — М., 1964.  С. 243.

5 Бородин С.В., Палиашвили А.Я. Вопросы теории и практики судебной экспертизы. — М., 1963. С. 76.

6 Уголовное дело № 4-78/03 // Архив Октябрьского районного суда г. Саранска. 2003.

7 Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. От теории — к практике. — М., 1988.  С. 45.

8 Рожков А.Ю. Криминалистическое обеспечение гражданского и арбитражного судопроизводства. URL: http://www.kursach.com/biblio/00010201/207.htm

9 См.: Петрухин И.Л. Указ. соч. С. 231.

10 Чаадаев С.Г., Чадин М.В. Судебно-экономическая экспертиза. URL: http://www.cfin.ru/press/black/2001-1/02_03_ chaadaev6.shtml