Ретроспективный анализ деятельности судебных органов в сфере контроля над преступностью на территории Казахстана

УДК 341:342.56
 
Р.Ж. МУКАНОВ,
кандидат юридических наук, докторант кафедры криминологии Московского университета МВД России
 
Судебное устройство Казахстана в период его присоединения к России представляло собой две параллельно действовавшие системы:
1) местные национальные суды — суд биев и суд казиев, действовавшие на основании адата и шариата, разбирали относительно незначительные уголовные и гражданские дела, относящиеся к казахам;
2) общеимперские судебные учреждения разбирали особо важные уголовные дела казахов и все дела, возникавшие между представителями различных народностей.
 
Сущность такого положения наиболее показательно отражена в архивных первоисточниках, зафиксировавших отчеты российских чиновников и позицию имперских властей: «крутая отмена обычаев, сложившихся веками, может угрожать нарушением спокойствия среди киргиз»[1]. В соответствии с этой позицией имперская политика была концептуально направлена на изучение деятельности суда биев и суда казиев, а также постепенное сужение их юрисдикции за счет поэтапного внедрения собственной судебной системы.
В этой связи согласимся с мнением В.Я. Басина, утверждавшего, что «царское правительство в течение 80—90 лет после начала присоединения края к России почти не затрагивало основных принципов организации и деятельности суда биев, ибо оно на деле признавало, что Казахстан все еще не является частью Российской империи» [2. С. 50].
Вместе с тем следует отметить, что в Казахстане суд казиев и шариат не имели такого большого распространения и практического значения, как суд биев и обычное право. Отмечая, что «мусульманство пока еще не въелось в нашу плоть и кровь», Чокан Валиханов писал: «Мусульманские законы никогда не были приняты киргизами и были введены в степь путем правительственной инициативы» [3].
В отчете оренбургского военного губернатора о состоянии Букеевской орды за 1860 год указано: «При разбирательствах и решении дел прибегают к нормам адата, а не шариату, который вместе с исламизмом так усердно пытался ввести покойный хан Джангер. В настоящее время только по делам о наследстве и брачным делам прибегают киргизы к разбирательству мулл по шариату, остальные же все споры и тяжбы разбираются и разрешаются судами биев по обычаям» [4].
Безусловно, одним из сдерживающих факторов широкого распространения шариата в Казахстане явилось поэтапное внедрение элементов русского права.
В связи с присоединением Казахстана к России начали происходить различные изменения, главным образом социально-экономического характера. В 1820—40-х годах органы
западно-сибирской и оренбургской администрации произвели территориально-административное разделение подведомственных им территорий, населенных казахами, и организовали в них средние и низовые звенья управления в виде волостных управителей, аульных старшин, деятельность которых была сопряжена с переломом в сложившейся системе социальной организации. За изменениями социально-экономического характера закономерно последовали существенные изменения и в области судопроизводства. Российское правительство
стало заниматься устройством общеимперской судебной системы в Казахстане. Был модифицирован суд биев, в частности официально сужена его юрисдикция, распространявшаяся отныне только на незначительные деликты.
Так, Уставом о сибирских киргизах 1822 года были внесены серьезные изменения в подсудность суда биев. Согласно этому уставу, все судебные дела, возникающие среди казахов, разделялись на три категории: уголовные, исковые и по жалобам на управление. Уголовными делами считались: государственная измена, убийство, грабежи и барымта, явное неповиновение установленной власти. По этим делам казахи судились в царских судах на основании общеимперских законов.
Необходимо отметить, что Устав о сибирских киргизах положил начало выделению
некоторых категорий преступлений, совершаемых в казахском обществе, которые были отнесены к подсудности российских судов.
С данного момента фактически начинают действовать уже две судебные системы в области уголовных правонарушений — это казахское обычное право и российское уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство. Однако необходимо отметить, что функционирование этих систем не распространялось на всю территорию Казахстана.
Объясняется это тем, что в связи с административно-территориальным делением Казахстана и отнесением его к разным волостям Российской империи законы в отношении казахов, в частности об изъятии из подсудности дел о преступлениях, принимались в разное время.
Так, в отличие от казахов Среднего жуза, относящихся к Сибирскому ведомству, для казахов Младшего жуза, входившего в Оренбургское ведомство, суд биев был оставлен на
прежних основаниях примерно до 1837 года. Поэтому обычное право в Младшем жузе до 1840-х годов распространялось на достаточно широкий круг уголовных преступлений.
Суд биев Старшего жуза до 1870-х годов продолжал решать наиболее важные уголовные дела на основании норм обычного права. Положением об управлении оренбургскими киргизами в 1844 году царское правительство попыталось ограничить деятельность суда биев, изъяв основные категории уголовных дел и отнеся их к рассмотрению общеимперскими судами. Несмотря на это, суд биев продолжал рассматривать большинство уголовных дел, совершенных казахами.
«Много преступлений, — писал Л. Мейер, — скрывается умышленно от русского управления местным киргизским начальством, потому что оно находит верный расчет судить их домашним образом» [5. С. 31].
Более того, к суду биев нередко обращались и русские пограничные жители (крестьяне, купцы и пр.) по своим делам с казахами, хотя им было предоставлено право судиться по общеимперским законам [6. С. 76—77].
В 1847 и 1863 годах последовало специальное распоряжение правительства о том, что претензии, возникающие между киргизами Сибирского и Оренбургского ведомств, будут разбираться на особых съездах из представителей от каждой стороны по народным обычаям. В одной из объяснительных записок Главного управления Западной Сибири указывалось более 24 тыс. в год решаемых судом биев дел по одной области сибирских киргизов [6. С. 77].
Таким образом, приведенные данные свидетельствуют о том, что практически до 1870-х годов абсолютное большинство общеуголовных дел казахов рассматривалось преимущественно судом биев, который, в свою очередь, руководствовался нормами обычного права.
В целом, говоря об изменениях в судопроизводстве на территории Казахстана, необходимо подчеркнуть, что действие норм обычного права носило сквозной характер и практически охватывало исторический отрезок с XVII по первую четверть XX века. Это обусловливалось в том числе нежеланием биев отдавать наиболее выгодные в материальном отношении дела в
судебные инстанции Российской империи.
Поэтому влияние коренной судебной системы было, несомненно, сильным.
Вместе с тем, характеризуя данные изменения, заключающиеся в фактическом существовании двух судебных систем, следует отметить, что дела о казахах, совершивших уголовные преступления, все-таки поступали в судебные инстанции Российской империи (их было не так много), но эти дела были подсудны различным судам. По законам империи казахи, находящиеся в различных областях Казахстана, были подсудны различным судебным инстанциям.
Таким образом, подсудность, установленная царским правительством не только в отношении представителей разных национальностей, но и в отношении одного и того же народа, приводила к разногласиям в применении наказания.
Так, указом от 19.05.1854 «О распространении на сибирских киргизов общих законов империи» было установлено, что казахи Сибирского ведомства подлежат уголовной ответственности по общим законам империи за совершение следующих видов преступлений: измену, убийство, разбой, барымту и т. д. С присоединением территории Старшего жуза к России в 1850-х годах население этого жуза за совершение барымты, убийства и грабежей подлежало подсудности военных судов [5. С. 32].
В связи с усилением антифеодального и антиколониального движения казахских трудящихся в Младшем жузе царское правительство издало ряд дополнительных законов о подсудности уголовных дел казахов военным судам. Так, 3 ноября 1837 г. Государственный совет принял закон «Об осуждении киргизов военным судом». Данным законом было внесено дополнение к ст. 168 Свода законов уголовных, в котором указывалось, что казахов, кочующих вне пограничной линии, по делам в измене, убийстве, грабеже, барымте и явном неповиновении установленным властям судить военным судом.
Исследование архивных материалов и других источников показывает, что до 1870-х годов в судебных учреждениях, действовавших на территории Казахстана на основании общеимперских законов, уголовных дел рассматривалось немного. «Сведения юридической статистики о киргизах, — писал подполковник Генштаба Л. Мейер, — как можно было ожидать, весьма неполны, потому что множество поступков и преступлений по причине обширности территории и подвижности кочевой жизни остаются совершенно неизвестными властям» [5. С. 32].
По некоторым данным, приведенным Л. Мейером, в военно-судных комиссиях Оренбургского ведомства в 1854—1863 гг. было осуждено 274 казаха. Из них за государственные пре-
ступления — 26 человек, за умышленное убийство — 62, за грабеж — 71 человек [5. С. 33].
«Значительное большинство совершаемых в киргизской степи наказуемых по российским законам преступлений, — писал барон Дельвиг, — остается необнаруженным при всех стараниях следственной части» [5. С. 33].
Немного было рассмотрено дел и в Сибирском ведомстве. По данным Ч. Валиханова, в Омское областное правление в течение трех лет (1861—1863) поступило всего 111 дел. Из них было решено 103 дела [7].
По временному положению 1867 года дела казахов, узбеков и лиц других национальностей, совершивших разбой, грабеж, нападение на купеческие караваны и т. д., были отнесены к подсудности военно-судных комиссий. Лишь военно-судные комиссии решали дела о пре-
ступлениях этих категорий на основании общеуголовных законов (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных). Передавая дела о преступлениях в военно-судные комиссии, царское правительство как бы подчеркивало необходимость решения в казахской степи дел без промедления.
Но, как показало исследование, дел, рассмотренных на основании общеимперского законодательства, было не много. Так, например, в официальном письме генерал-губернатору военный губернатор Тургайской области писал: «Извлеченные из дел Судебного отделения Областного правления сведения показывают, что в период времени с образования области по 1876 год, т. е. в течение 8 лет, всех случаев преступлений киргиз, подлежащих общему уголовному суду, было в тургайской области — 87, а всех подсудных — 341. В то же время в течение трех лет (1880—1882) во все шесть военно-судных комиссий Сырдарьинской области поступило всего 773 дела» [8].
Следовательно, дела казахов в общеимперские судебные органы, действовавшие на территории Казахстана, поступали довольно редко. Несмотря на ограничения имперского
законодательства, деятельность суда биев продолжала существовать, суд этот фактически все так же рассматривал большое количество уголовных преступлений, совершаемых казахами. Так, по неполным данным, согласно записям в книгах биев, за 1887 год судом биев Семиреченской области было рассмотрено 17 815 уголовных и гражданских дел.
Согласно отчету Палена, в суде биев кочевого населения Сырдарьинской и Семиреченской областей было рассмотрено следующее количество дел:
— в Сырдарьинской области: в 1905 году — 3083 дела, в 1906 — 3020 дел, в 1907 году — 1909 дел;
— в Семиреченской области: в 1905 году — 2530 дел, в 1906 — 736 дел, в 1907 году —
4462 дела.
По данным статистического обзора Уральской области за 1911 год, судом биев было рассмотрено 4795 уголовных дел, из которых подавляющее большинство было связано с барымтой, кражами [6. С. 78].
Во многих местностях Казахстана суд биев нередко рассматривал категории общеуголовных дел с превышением предоставленных ему прав, подменяя фактически общеимперские суды.
Таким образом, приведенные данные в полной мере подтверждают то, что казахское обычное право, несмотря на изменения, внесенные в период вхождения Казахстана в состав Российской империи, продолжало оставаться основным средством, с помощью которого казахские бии воздействовали на преступность. Как уже отмечалось ранее, казахское обычное право носило сквозной характер и действовало вплоть до установления советской власти.
 
Список использованных источников:
1. Центральный государственный архив Республики Казахстан. Ф. 15. Д. 472. Л. 27.
2. Басин В.Я. Казахстан в системе внешней политики России в первой половине 18 века // Ка-
захстан в 15—18 веках. — Алма-Ата, 1969.
3. Центральный государственный архив Республики Казахстан. Ф. 18. Д. 32. Л. 13.
4. Астраханский вестник. 1893. № 1290.
5. Мейер Л. Киргизская степь Оренбургского ведомства. — СПб., 1865.
6. Культелеев Т.М. Уголовное обычное право казахов. — Алма-Ата, 1955.
7. Центральный государственный архив Республики Казахстан. Ф. 18. Д. 32. Л. 18.
8. Центральный государственный архив Республики Казахстан. Ф. 25. Д. 2505.