Реформа Гражданского кодекса Российской Федерации через призму системы юридических лиц

УДК 347.191

Страницы в журнале: 42-46 

О.А. Серова,

доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой гражданского права и процесса Балтийского федерального университета им. И. Канта Россия, Калининград OlgSerova@kantiana.ru

Анализируются основные изменения главы 4 «Юридические лица» Гражданского кодекса РФ. Новеллы оказывают существенное влияние на систему юридических лиц России. Выделяются позитивные изменения правового регулирования: четкость общих положений о коммерческих корпорациях, ограничение видов некоммерческих организаций. Отмечаются спорные положения закона, в том числе связанные с отсутствием единой доктринальной позиции.

Ключевые слова: юридическое лицо, реформа, Гражданский кодекс, система юридических лиц, корпорации, унитарные организации.

Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 07.10.2009) [5, с. 5—7] (далее — Концепция) определила основные направления совершенствования общих положений Гражданского кодекса РФ о юридических лицах. Значимость данного правового института оценивалась очень высоко. Определение организационно-правовых форм и статуса юридических лиц рассматривались разработчиками Концепции в качестве «матрицы», определяющей статику гражданского оборота, необходимую для динамичного развития гражданского оборота.

Данная «матрица» является основой для формирования системы юридических лиц Российской Федерации как совокупности взаимосвязанных и взаимодействующих элементов — организаций, имеющих статус юридического лица, обладающей свойствами целостности, устойчивости и целесообразности. Система юридических лиц выступает гражданско-правовым механизмом правового регулирования общественных отношений, который опосредует участие в обороте самостоятельных субъектов, является инструментом достижения определенных целей, сформированных экономическими и общественными потребностями участников оборота [8, с. 330—331].

После длительного обсуждения и попыток достижения компромисса по многим ключевым вопросам был принят Федеральный закон от 05.05.2014 № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» [7], определивший новое содержание ГК РФ, связанное с институтом юридического лица. Анализ принятых изменений позволяет сделать некоторые прогнозы относительно возможных позитивных и негативных последствий их реализации на перспективу (как среднесрочную, так и более длительную).

Основные новеллы ГК РФ, оказывающие влияние на систему юридических лиц России. Изменения главы 4 ГК РФ достаточно многочисленны и значимы. Каждый исследователь может выделить те или иные нормы, которые он сам определяет как наиболее важные. Представляется, что в нашем случае в качестве критерия выбора тех или иных нововведений имеет смысл остановиться на ключевых характеристиках оценки системы юридических лиц России. Это позволит сохранить логику исследования и сформировать определенное комплексное представление о новеллах ГК РФ.

Включив в предмет гражданского законодательства корпоративные правоотношения (ст. 2 ГК РФ), законодатель в качестве основного классификационного деления юридических лиц рассматривает теперь их разграничение на корпоративные и унитарные организации. Соответственно, на этой основе строится логика всей главы 4 ГК РФ, посвященной юридическим лицам. Определяется правовое положение коммерческих корпоративных и унитарных организаций, затем идут два параграфа, посвященные некоммерческим корпоративным и унитарным организациям. Подобное расположение норм позволило законодателю выстроить законодательную регламентацию института юридических лиц от общего к частному. Все общие правила о корпоративных или унитарных организациях применимы к нормам, направленным на регулирование правового положения отдельных организационно-правовых форм юридических лиц. При этом в значительной степени интерес законодателя был направлен на корпоративные организации, так как общие положения об унитарных юридических лицах даны поверхностно и не позволяют сформировать общее понимание сущности данной классификационной группы, ее основные признаки.

Изменением, имеющим принципиальный характер для системы юридических лиц, является новый перечень организационно-правовых форм как коммерческих, так и некоммерческих юридических лиц, закрепленный ГК РФ. К коммерческим организациям отнесены хозяйственные товарищества и общества (последние создаются в форме обществ с ограниченной ответственностью и акционерных обществ), крестьянские (фермерские) хозяйства, хозяйственные партнерства, производственные кооперативы, государственные и муниципальные предприятия. В соответствии со ст. 50 ГК РФ закреплен существенно обновленный перечень видов некоммерческих организаций. К некоммерческим корпоративным организациям отнесены потребительские кооперативы, общественные организации, ассоциации (союзы), товарищества собственников недвижимости, казачьи общества, внесенные в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации, общины коренных малочисленных народов Российской Федерации. Унитарными некоммерческими юридическими лицами признаны фонды, учреждения, автономные некоммерческие организации, религиозные организации, публично-правовые компании.

Перечисленные организационно-правовые формы коммерческих и некоммерческих компаний составляют основу системы юридических лиц России. Однако объем правовой регламентации тех или иных классификационных групп или отдельных организационно-правовых форм не соразмерны друг другу, что в дальнейшем неизбежно приведет к появлению дополнительных норм и правил уже на ином уровне регулирования (в отдельных федеральных законах). Насколько будут соответствовать эти нормы основополагающим идеям ГК РФ, можно только догадываться.

Проблемы унификации норм по отдельным классификационным группам юридических лиц: коммерческие корпоративные организации. Разработчикам удалось сформировать достаточно полное и системное представление о коммерческих корпоративных организациях, что должно существенным образом отразиться на стабильности законодательства и правоприменительной деятельности в ближайшие годы. Закреплено понятие корпоративного юридического лица, где учредители (участники) обладают правом участия (членства) и формируют в них высший орган (ст. 65.1 ГК РФ). Определены права и обязанности участников корпорации (ст. 65.2). Что касается обязанностей участников корпораций, то они впервые получили такое полное закрепление в российском законодательстве, это можно только приветствовать [11, с. 107—130]. Выстроена система управления в корпорации (ст. 65.3). В целом, редакцию раздела ГК РФ, связанную с коммерческими корпоративными юридическими лицами, следует признать удачной. Новые положения соответствуют всем базовым требованиям к построению системы юридических лиц, основными признаками которой являются связанность отдельных элементов, иерархичность структуры, а также связь с реальностью. Система юридических лиц отражает уровень развития экономических отношений в обществе, основные потребности участников гражданского оборота.

Однако есть и некоторые недостатки. В частности, можно выделить отсутствие в ГК РФ положений о хозяйственном партнерстве. Совершенно ясно, что принятый вариант изменения ГК РФ есть результат значительного компромисса различных групп, интересов и пр. Не случайно Д.И. Степанов отметил, что в нововведениях, посвященных юридическим лицам, «примерены идеализм и некоторая наивность академической науки в отношении того, как должна строиться система корпоративного права в России и где должны проходить границы дозволенного, с одной стороны, и беспринципность и цинизм бизнеса, ратующего за максимальное дерегулирование коммерческих отношений, с другой» [10, с. 31]. Наиболее остро непримиримость существующих позиций проявлялась по поводу принятия закона о хозяйственных партнерствах [12, с. 33—34]. Несомненно, что хозяйственное партнерство (в определенном смысле) является «инородным телом» в российской системе юридических лиц. Ключевым отличием данного юридического лица от основных корпоративных форм хозяйствования, на наш взгляд, является возможность «ухода» от зависимости объема прав и обязанностей участников партнерства от доли в складочном капитале, что для хозяйственных обществ составляет основу их конструкции и правового статуса. Несмотря на данное обстоятельство, ГК РФ не должен был игнорировать произошедшее включение данной организационно-правовой формы в действующую систему юридических лиц, использовав необходимые меры и формы адаптации и интеграции хозяйственного партнерства в отечественную правовую систему [9, с. 18—21]. Так, представляется возможным использование формы хозяйственного партнерства для создания организаций, обладающих признаками социального и семейного предпринимательства.

Достаточно спорным представляется и выбранный законодателем путь к определению понятия «публичное хозяйственное общество». В соответствии с логикой размещения нормативного материала, ст. 66.3 «Публичные и непубличные общества» должна была установить основания данного деления для использования в отношении хозяйственных обществ. Однако из содержания самой статьи становится очевидным, что публичным может быть только акционерное общество. Далее, в ст. 97 «Публичное акционерное общество» дается характеристика этой разновидности акционерных обществ. Возникает вопрос, с какой целью вводилось якобы классификационное деление для подгруппы хозяйственных обществ? Более простым и эффективным способом в этом случае могло стать выделение признаков и особенностей правового регулирования публичного акционерного общества как вида акционерного общества. Напрашивается вывод, что подобное, не совсем логичное решение имело своей целью попытку «маскировки» произошедшей формальной замены типов акционерного общества (закрытого и открытого) введением нового института публичного акционерного общества. Содержательно данные конструкции мало чем отличны друг от друга. Установленные особенности правового статуса публичного акционерного общества вполне могли быть введены изменениями закона при сохранении устоявшегося в стране деления акционерных обществ на два типа. Кроме того, нельзя признать однозначно верным решение использовать характеристику «публичное» применительно к акционерному обществу и новой организационно-правовой форме некоммерческой организации — публично-правовой компании. В указанных случаях термин «публичный» наполнен различным содержанием.

Проблемы правового положения некоммерческих корпоративных и унитарных организаций. Введение закрытого перечня организационно-правовых форм некоммерческих организаций можно только приветствовать. Несмотря на появление в ГК РФ достаточно спорных видов некоммерческих организаций — казачьих обществ, внесенных в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации, и общин коренных малочисленных народов Российской Федерации, уход от постоянного, ничем не обоснованного расширения видов некоммерческих организаций только положительно скажется на системе правового регулирования создания и деятельности некоммерческих организаций.

Несмотря на положительную общую оценку, многие новеллы ГК РФ воспринимаются неоднозначно. Во-первых, спорным и не до конца продуманным является само введение деления некоммерческих организаций на корпоративные и унитарные. Отсутствие в ГК РФ понятия унитарного юридического лица, спорность содержания понятия «членство» в корпорации и наличие некоторых «переходных» или «смешанных» форм некоммерческих организаций, сочетающих в себе признаки унитарности и корпоративности, могут стать причиной противоречивых толкований тех или иных норм, нестабильности правоприменительной практики. В качестве примера можно привести нормы об автономной некоммерческой организации, признанной унитарным юридическим лицом, не имеющим членства (ст. 123.24). При этом законодатель предоставляет достаточно значимые права учредителям данной организации. Состав учредителей может быть изменен после создания автономной некоммерческой организации. Лицо по своему усмотрению может выйти из состава учредителей организации, равно как и быть принятым в него. Учредители (а в контексте правил ГК РФ можно использовать и термин «участники») обладают существенными правомочиями в управлении организацией, что также свидетельствует о смешении признаков корпорации и унитарного юридического лица.

Отсутствует в тексте ГК РФ решение многих достаточно острых вопросов, поднятых в отечественной юриспруденции в последнее время. Это замечание касается правовой природы кооператива как значимого социально-правового явления, выходящего за рамки корпоративной структуры, цели которого не соответствуют традиционному представлению о целях коммерческих и некоммерческих организаций. Не решен спорный вопрос о возможности создания общественно-государственных объединений, природа которых находится в явном противоречии с определением общественной организации как добровольного объединения граждан, объединившихся в установленном законом порядке на основе общности их интересов для удовлетворения духовных или материальных потребностей (ст. 123.4).

Затрагиваемая проблема участия государства в гражданском обороте путем создания юридических лиц применительно к новым положениям ГК РФ имеет еще один важный аспект. В ст. 50 ГК РФ, как уже отмечалось, упоминается публично-правовая компания как организационно-правовая форма некоммерческой организации. Кроме того, в соответствии с п. 4 ст. 48 ГК РФ установлено, что правовое положение Центрального банка РФ (Банка России) определяется Конституцией РФ и законом о Центральном банке РФ. Очевидно, что таким образом законодателем фактически была легализована концепция юридического лица публичного права. При этом в теории права отсутствует единое понимание данной концепции, в том числе имеющее своей целью примирение позиций сторонников данной концепции и ее противников. Оценивая особенности правовой природы данных организаций, в литературе сделан верный вывод о том, что «юридическое лицо публичного права жестко контролируется государством и несет публично-правовую ответственность. Поскольку субъекты, обладающие властными полномочиями, не могут стоять на одной  черте с лицами, не имеющими таковых, представляется, что публичная ответственность для юридических лиц публичного права должна быть несколько строже, чем у юридических лиц частного права, исходя из презумпции знания первыми административно-правовых норм, так как они являются субъектами, обладающими властью» [4, с. 68—69].

Но с точки зрения гражданско-правового регулирования не были предприняты шаги, которые позволили бы определить основные принципы создания подобных организаций, особенности их участия в обороте. Данное обстоятельство имеет ряд негативных последствий. Ввиду отсутствия даже определения публично-правовой компании в ГК РФ последующими законами правовая природа данных организаций может быть существенным образом изменена, даже в сравнении с теми общими представлениями о них, которые есть в данный момент в обществе. Вместе с тем, само включение названной организационно-правовой формы в содержание ГК РФ имеет важнейшее последствие. Публично-правовым компаниям (какими бы признаками они не обладали) предоставлена гражданская правоспособность. Следует согласиться с А.В. Барковым в том, что правосубъектность следует понимать как признак, которым легально наделяется субъект для признания его участником гражданских правоотношений [1, с. 6—7]. А это означает: как субъект гражданского права данные компании существовать будут, но их правовой статус окажется за рамками гражданско-правового регулирования. На наш взгляд, подобная ситуация может породить нарушение основного начала гражданского законодательства — признанного равенства участников гражданско-правовых отношений [6, с. 85]. 

Достаточно спорным следует признать выделение религиозных организаций в самостоятельную организационно-правовую форму, относящуюся к унитарным организациям (ст. 123.26 ГК РФ). Ранее религиозные организации признавались одной из разновидностей общественных организаций, признаваемых в настоящее время корпоративными юридическими лицами. На наш взгляд, новые положения ГК РФ о религиозных организациях, их учредителях в целом не выполняют целей законодательного регулирования общественных отношений, к каковым относится «их упорядочение, установление правоотношений, наделение их участников правами и обязанностями, от фактической реализации которых зависит благополучие граждан, общества и государства» [3, с. 83].

Фактически закрепляется приоритет специального законодательства и внутренних установлений над гражданско-правовым статусом данных юридических лиц. Нормы ГК РФ не позволяют закрепить правовое положение религиозных организаций как участников гражданского оборота (несмотря на достаточно активное присутствие последних в экономической и хозяйственной деятельности). В современном российском обществе «праву устойчиво противопоставляется иная система социального нормирования (“другое право”, нравст-венность, религия)» [2, с. 123]. Подобные условия могут негативно сказаться на системном характере института юридического лица и возможности использования норм ГК РФ для создания четкой, единой основы правовой регламентации новых классификационных групп юридических лиц — некоммерческих унитарных организаций.

Проведение масштабной законодательной реформы, к которой следует причислить внесение изменений о юридических лицах в ГК РФ, должно осуществляться на основе согласованных интересов различных социальных групп, достижениях правовой доктрины и выводах правоприменительной практики. Неудачный компромисс как результат правотворчества может в большей степени привести к негативным социально-экономическим и правовым последствиям, чем сохранение действующей редакции закона несмотря на понимание необходимости тех или иных перемен.

В отношении отечественной системы юридических лиц сохраняется надежда на дальнейшие рациональные действия законодателя, который при внесении изменений в нормативные акты, связанные с отдельными организационно-правовыми формами юридических лиц, а также при разработке новых законов, будет следовать тем общим принципам, которые содержатся в обновленной редакции главы 4 «Юридические лица» ГК РФ.

Список литературы

1. Барков А.В. Гражданская правосубъектность как научно-правовая категория: соотношение со смежными цивилистическими понятиями // Современное право. 2008. № 12. С. 3—7.

2. Бирюков С.В. Отрицание права как теоретико-правовая категория: моногр. М.: Юрлитинформ, 2010.

3. Боголюбов С.А. Проблемы реализации права собственности на природные ресурсы // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 82—90.

4. Диденко А.А. Публичная компания как организационно-правовая форма юридического лица // Власть закона. 2014. № 2. С. 68—74.

5. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., 2009.

6. Кузнецова О.А. Принцип равенства участников гражданских правоотношений: правоприменительный эффект // Российский юридический журнал. 2004. № 3. С. 78—86.

7. О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации: федер. закон от 05.05.2014 № 99-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2014. № 19. Ст. 2304.

8. Серова О.А. Теоретико-методологические и практические проблемы классификации юридических лиц современного гражданского права России: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2001.

9. Серова О.А. Проблемы адаптации хозяйственного партнерства к системе юридических лиц Российской Федерации // Приложение к журналу Предпринимательское право. 2013. № 3. С. 18—21.

10. Степанов Д.И. Новые положения Гражданского кодекса о юридических лицах // Закон. 2014. № 7. С. 31—55.

11. Суханов Е.А. Комментарий к ст. 65.1—65.3 ГК РФ // Вестник гражданского права. 2014. № 3. С. 107—130.

12. Шиткина И. Новеллы российского корпоративного законодательства // Хозяйство и право. 2012. № 4. С. 27— 41.