Роль международного права в определении преступности экоцида по УК РФ

О.Ю. ГРЕЧЕНКОВА,

соискатель Ставропольского государственного университета, старший преподаватель кафедры гражданского права и процесса Южно-Российского государственного университета экономики и сервиса

В  российской уголовно-правовой доктрине вслед за развитием международно-правовых теорий и норм в конце ХХ века активно разрабатывается концепция экологических преступлений против мира и безопасности человечества[1]. Однако только в 1996 году с принятием Уголовного кодекса РФ правоотношения и интересы в экологической сфере стали полноправным объектом уголовно-правовой охраны. Защита экологической среды обитания впервые стала официально расцениваться как юридические интересы, связанные с обеспечением жизненно важных интересов всего человечества.

В системе преступлений против мира и безопасности человечества появилась норма об экоциде как о преступлении, ставящем под угрозу существование благоприятной для обитания окружающей среды, а следовательно, существование самого человечества. Практически все авторы отмечают, что введение в российский уголовный закон нормы об экоциде во многом связано с формированием международного уровня природоохранной деятельности государств и развитием системы международного права.

Международная охрана окружающей среды имеет целью согласованными усилиями государств сохранить природные ресурсы, находящиеся на территории нескольких государств (регионов), нейтральных территориях, либо ресурсы глобального характера (мировой океан, атмосферный воздух и т. п.) Впервые на международном уровне решение проблемы обеспечения экологической безопасности стало расцениваться в качестве условия существования и развития всего человечества. Экоцид как преступление против безопасности человечества связан с необратимыми последствиями для окружающей среды и существования человека.

По мнению В.Н. Кудрявцева, вопрос об экоциде как о самостоятельном виде международного преступления в практическом (правоприменительном) плане возник во время войны во Вьетнаме. Термин «экоцид» в Южном Вьетнаме обобщает все направления разрушения природной экосистемы, включая в себя массированные бомбежки, изменяющие стоки вод, уничтожение почвенного и растительного покрова механическими средствами. Но самые большие потери вызваны применением дефолиантов — гербицидов направленного действия. «Диким варварством было уничтожение гербицидами и химическими веществами всего живого в ряде местностей Вьетнама. Экоцид как преступление имеет своим истоком агрессивную войну. Он как бы вырос из нее. Его опасность заключается и в том, что нарушение экологического равновесия в каком-либо одном районе пагубно сказывается и на других, часто далеко лежащих местностях»[2].

Вопрос о загрязнении окружающей человека среды — фактически вопрос о здоровье настоящего и будущего поколений, жизни на Земле — стал ключевым для человечества. В условиях научно-технического развития, когда накоплено невероятное количество самых разных веществ, могущих убить все живое, экоцид стал опаснейшим преступлением против безопасности человечества.

Впервые в международном праве запрет на недопустимое военное воздействие на окружающую среду был закреплен в I Дополнительном протоколе: «Запрещается применять методы или средства ведения военных действий, которые имеют своей целью причинить или, как можно ожидать, причинят обширный, долговременный и серьезный ущерб природной среде» (ч. 3 ст. 35).

Запрет использования воздействия на окружающую среду произошел из принципа ограничения воюющих в выборе средств и методов ведения военных действий. Он впервые сформулирован в ст. XXII Гаагского положения о законах и обычаях сухопутной войны (1907): «Воюющие не пользуются неограниченным правом в выборе средств нанесения вреда неприятелю». В дальнейшем этот принцип был развит во многих международно-правовых документах. Так, в преамбуле Конвенции о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие (1981) сформулированы принципы международного права, согласно которым «право сторон в вооруженном конфликте выбирать методы или средства ведения войны не является неограниченным», и запрет применения «в вооруженных конфликтах оружия, снарядов и веществ и методов ведения войны, которые могут нанести чрезмерные повреждения или принести излишние страдания».

Аналогичное положение, запрещающее произвольный выбор сторонами вооруженного конфликта средств и методов ведения войны, содержится во многих международно-правовых документах.

Более того, в соответствии с I Дополнительным протоколом при изучении, разработке, приобретении или принятии на вооружение новых видов оружия, средств или методов ведения войны «Высокая Договаривающаяся Сторона должна определить, подпадает ли их применение при некоторых или при всех обстоятельствах под запрещения, содержащиеся в настоящем Протоколе или в каких-либо других нормах международного права, применяемых к Высокой Договаривающейся Стороне» (ст. 36). Запрет неизбирательного применения вооруженной силы и ограничение в выборе средств и методов ведения военных действий распространен и на вооруженные конфликты внутреннего характера (см. II Дополнительный протокол).

Аналогичные положения о запрете широкомасштабного агрессивного воздействия на окружающую среду как преступном средстве ведения вооруженного конфликта содержатся в новейших документах международного права. Так, в Римском статуте Международного уголовного суда (1998) определено, что военным преступлением, караемым по международному праву, является умышленное нападение, совершаемое в ходе вооруженного конфликта международного характера, когда известно, что такое нападение «явится причиной... долгосрочного и серьезного ущерба окружающей природной среде, который будет явно несоизмерим с конкретным и непосредственно ожидаемым общим военным превосходством» (п. 4 ч. «b» ст. 8).

В последние десятилетия широкомасштабное воздействие на окружающую среду перестало расцениваться как преступление, совершаемое исключительно в ходе вооруженных конфликтов. В ст. 1 Конвенции о воздействии на природную среду указано, что не допускается не только военное, но и «любое иное враждебное» использование средств воздействия на окружающую среду, которое имеет «широкие, долгосрочные или серьезные последствия», в качестве способов разрушения, нанесения ущерба или причинения вреда любому другому государству—участнику Конвенции. Статья 2 уточняет термин «средства воздействия на природную среду», который применим к определению любого средства для изменения путем преднамеренного управления природными процессами (динами) состава или структуры Земли, включая ее биоту, литосферу, гидросферу и атмосферу, а также космическое пространство.

Эти предписания были сформулированы во многих международных документах. Так, в Конвенции о загрязнении воздуха под загрязнением понимается любое (прямое или косвенное) введение веществ или энергии в воздушную среду, влекущую за собой вредные последствия такого характера, как «угроза здоровью людей, нанесение вреда живым ресурсам, экосистемам или материальным ценностям» (ст. 1).

В Венской конвенции об охране озонового слоя (1985) термин «неблагоприятное воздействие» определен как изменение в физической среде или биоте, включая изменение климата, которое имеет «значительные вредные последствия для здоровья человека, или для состава, восстановительной способности или продуктивности природных и регулируемых экосистем, или для материалов, используемых человеком» (ст. 1). В соответствии с Конвенцией о загрязнении моря государства-участники обязываются принять все возможные меры для предотвращения загрязнения моря сбросами отходов и других материалов, которые «могут представлять опасность для здоровья людей, повредить живым ресурсам и жизни в море, нанести ущерб зонам отдыха» (ст. 1).

Таким образом, в документах международного права преступность воздействия на окружающую среду и ее составляющие определяются через возможное причинение вреда здоровью и жизни человека, а также вероятное наступление неблагоприятных последствий в виде серьезного изменения экологических свойств окружающей среды (экологической системы).

Наиболее последовательно идея всемерной защиты окружающей среды от масштабных неблагоприятных воздействий выражена в Декларации Рио. Этот документ, с одной стороны, заставляет государства «уважать международное право, предусматривающее защиту окружающей среды в период вооруженного конфликта» (принцип 25), а с другой — само развитие человечества, мир и защиту окружающей среды провозглашает обязательными принципами государственной политики вне зависимости от наличия вооруженного конфликта (принцип 26). Но самое значимое предписание сформулировано в принципе 13, согласно которому все государства должны разработать национальные законы, касающиеся ответственности за загрязнение и экологический ущерб.

Одним из национальных законов является уголовный, в котором на внутригосударственном уровне сформулированы преступность и наказуемость экологических преступлений и экоцида как наиболее тяжкого преступления экологического характера, представляющего собой угрозу для безопасности всего человечества. В новейших документах международного права формулируются основания и пределы уголовной ответственности за «широкомасштабный ущерб» окружающей среде, который в национальном законодательстве ряда государств получил название «экоцид». Именно положения международного уголовного права сыграли решающую роль в установлении преступности экоцида во внутригосударственном уголовном законодательстве.

В соответствии с ч. 2 ст. 1 УК РФ «настоящий Кодекс основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права». Большинство авторов считают международные договоры России источниками ее уголовного права. Это означает, что определение преступности деяния (в том числе экоцида) в национальном уголовном законодательстве должно соответствовать определению преступности соответствующего деяния, сформулированному в международном праве. Следовательно, норма российского уголовного права о преступности экоцида (ст. 358 УК РФ) является имплементированной из соответствующих положений международного уголовного права и имеет бланкетный характер. При определении преступности акта экоцида УК РФ непосредственно отсылает к положениям международного уголовного права[3].

Библиография

1 См.: Плешаков А.М. Экологические преступления против мира и безопасности человечества // Гос-во и право. 1994. № 7. С. 81—90.

2 Международное уголовное право. 2-е изд. / Под ред. В.Н. Кудрявцева. — М., 1999. С. 131.

3 См.: Коняхин В.П. Ответственность за экоцид: соотношение международного и внутригосударственного уголовного законодательства // Экология. Культура. Образование. — Краснодар, 1997. С. 4—5. В доктрине же нередко упоминается об имплементации норм международного гуманитарного права. См.: Соколова Н.А. Имплементация норм международного гуманитарного права по защите природной среды // Российский ежегодник международного права. 2004. — СПб., 2005. С. 19—27.