УДК 340.114.5:340.131.4
Страницы в журнале: 10-12
А. КУНЕВ,
аспирант Российского университета кооперации
Статья посвящена специфике профессиональной деятельности юриста, направленной на установление законности и правопорядка. Раскрываются сущность, содержание и признаки юридической профессии. Особое внимание уделяется роли юристов в формировании правовой культуры общества.
Ключевые слова: юрист, законность, правовая культура.
The role of lawyers in strengthening the rule of law and legal culture
Kunev А.
The article is devoted to specific professional activities of lawyers, aimed at establishing law and order. The essence, contents and features of the legal profession. Particular attention is paid to the role of lawyers in shaping the legal culture of society.
Keywords: lawyer, law, legal culture.
В публикациях последних лет довольно часто поднимался вопрос о роли юристов в укреплении законности и развитии правовой культуры, однако многие рассуждения часто заканчивались общими фразами. Публицистические высказывания в некоторой степени заменили собой научные выводы, что во многом затрудняет развитие теории права по указанной проблеме. Между тем именно сегодня, в условиях активной деятельности государственной власти в части преодоления правового нигилизма, определение роли юристов в укреплении законности и развитии правовой культуры представляется чрезвычайно важным.
Серьезные экономические, политические и социальные изменения, которые переживает российское общество, заметно сказываются на его социальной структуре. Эти процессы не могут не привлекать самого пристального внимания представителей общественных наук, в том числе правоведов. Последствия этих изменений сказываются на функционировании государства и права, использовании их возможностей в целях разрешения проблем, с которыми сталкивается страна. Специальный интерес может представлять и развитие самой профессионально-юридической общности.
Важно учитывать, что какими бы основательными ни были экономические и политические преобразования, они должны проводиться с учетом принципа преемственности. В противном случае эффективность всех реформ может существенно снизиться. В связи с этим бесспорный научный интерес представляет историческое развитие профессионально-юридической группы, в том числе в период, непосредственно предшествовавший настоящему времени.
Юристов объединяет в самостоятельную группу принадлежность к профессии. Их роль в общественной организации труда — основной критерий, позволяющий определить положение профессиональных юристов в социальной структуре общества. На юристов в полной мере распространяется основной признак интеллигенции, позволяющий выделить ее в качестве особого социального слоя: место и роль в общественном разделении труда, т. е. профессиональная занятость умственным трудом и связанное с этим выполнение специфических функций управления в производстве и других сферах общественной жизни.
До 90-х годов двадцатого столетия в нашей стране законодательно запрещалась предпринимательская деятельность, и для подавляющего большинства профессиональных юристов характерно было прежде всего участие в государственном управлении. Это давало основание рассматривать их в качестве подотряда управленческой интеллигенции. В условиях современной России, когда резко возросло число юристов, занимающихся оказанием юридических услуг и работающих в коммерческих структурах, подобный подход был бы неточным.
Принципиально важно учитывать единство и отличие социального характера труда юристов и его профессиональное содержание. Юридическая деятельность как род занятий отличает юристов от других основных отрядов интеллигенции: инженерно-технической, сельскохозяйственной, медицинской, педагогической, научной, художественной, военной. Различия по роли в общественной организации труда и его характеру являются признаками, которые позволяют не только отграничить юристов от других социальных групп, но и дифференцировать их внутри самой профессионально-юридической общности. С точки зрения выполняемых в обществе функций, а также содержания труда всех юристов-профессионалов можно разделить на следующие основные виды: судьи, прокуроры (их заместители, помощники), следователи, юрисконсульты, нотариусы, адвокаты, судебные приставы. Что касается ученых-юристов, а также преподавателей права, то в литературе они нередко причисляются к профессиональной группе юристов[1]. Однако представляется, что по содержанию своего труда они относятся к отряду научной и педагогической интеллигенции. Профессиональные юристы отличаются от ученых-юристов и преподавателей-юристов по основным классификационным признакам профессий: предмету, целям, орудиям и условиям труда[2].
Критерием отнесения юристов к интеллигенции является профессиональное занятие умственным трудом — деятельностью, требующей высокой квалификации и предполагающей наличие у работников высшего или среднего юридического образования.
Возникновение и существование профессионально-юридической группы основано на реальных связях и отношениях, на таких важнейших признаках социальной группы, как общность интересов и целей, единство действий.
Важно подчеркнуть, что этим критериям соответствуют как вся профессионально-юридическая общность, так и составляющие ее специализированные профессиональные группы юридических работников. Поэтому мы можем говорить о следователях, прокурорах (их заместителях и помощниках), судьях, адвокатах, нотариусах, арбитражных судьях, юрисконсультах, работниках милиции (сотрудниках уголовного розыска и др.), сотрудниках уголовно-исполнительных учреждений как об относительно самостоятельных профессиональных группах.
В самом широком социальном плане труд юристов, как и право, является важнейшим средством интеграции общества, устранения возникающих в нем конфликтов. Юристы, с одной стороны, способствуют преодолению противоречий в правовом развитии общества путем приведения законодательства в соответствие его новым потребностям, а с другой — устраняют конфликты между различными субъектами общественных отношений, предполагающих правовое опосредование. Во всех случаях юристы стимулируют с помощью правовых средств процессы интеграции в различных сферах и на различных уровнях социальной организации.
Одним из важнейших условий устойчивого развития российского общества, осуществляемых в нем преобразований является правовое обеспечение интеграционных процессов. Оно предполагает прежде всего эффективное правовое регулирование общественных отношений, совершенствование действующего законодательства и практики его реализации, укрепление законности и правопорядка, заметное усиление борьбы с преступностью.
Законность и правовая культура юристов, являясь относительно самостоятельными социальными явлениями, находятся в тесной и неразрывной связи. Прежде всего это объясняется тем, что они имеют единую историческую обусловленность. В современном же правовом демократическом государстве становится особенно очевидным, что законность и профессиональная правовая культура находятся в неразрывной связи не только с государством и правом, но и с культурным уровнем общества. Это обусловливается и проистекает из зависимости государства и права не только от экономики, но и от уровня культуры.
Можно проследить и относительно самостоятельную взаимообусловленность и взаимосвязь законности и профессиональной правовой культуры. Необходимо исходить из того, что повсеместное установление режима законности, обеспечение устойчивого правопорядка — основная социальная цель юристов. Можно говорить о единстве и общности социальной цели правового регулирования и профессиональной деятельности юристов. Вместе с тем можно выделить специальную, вытекающую из функционального содержания труда цель юридической социально-профессиональной группы — нормальное функционирование самого механизма правового регулирования.
Обеспечение необходимого правопорядка и законности в стране приобрело чрезвычайную значимость. Сегодня это — важнейшее условие не только последующего успешного развития, но и сохранения безопасности страны. Отсюда выявляется необходимость повышения требований к деятельности судов и правоохранительных органов.
В свою очередь обеспечение режима законности в обществе во многом зависит от состояния юридической социально-профессиональной группы. Это обусловливается социальным предназначением юристов, их местом и ролью в правовой жизни общества, в преодолении возникающих трудностей и противоречий. Следует подчеркнуть, что роль юристов в этом процессе исключительно важна и значима, поскольку именно на юристов во многом ложится социальная ответственность за состояние действующего законодательства, практику его реализации, борьбу с отклонениями от установленного правового порядка. Успех профессиональной деятельности юристов во многом зависит от уровня их правовой культуры[3].
Возникает вопрос: что понимать под профессиональной правовой культурой? На наш взгляд, правовая культура юристов выступает прежде всего как один из видов групповой профессиональной культуры, являясь составным элементом культуры общества. Как известно, профессиональная принадлежность — один из важнейших критериев выделения социальных групп. Если видеть в истории развития труда ключ к пониманию всей истории общества, то профессиональный срез социальной структуры необходимо рассматривать как чрезвычайно важный для его исследования.
В строго научном смысле под профессиональной правовой культурой может пониматься правовая культура, носителем которой являются юристы, профессионально занимающиеся юридической деятельностью. Отсюда понятно качественное отличие правовой культуры юристов от правовой культуры других профессиональных групп и их отдельных представителей. Исходя из этого значения термина, правовая культура других социально-профессиональных групп не является профессиональной. Она может рассматриваться таковой лишь в первом, широком значении термина «профессиональный».
Поскольку сущность профессии определяется содержанием юридической деятельности, основным признаком, позволяющим отнести то или иное лицо к профессионально-юридической группе, является осуществление именно такой деятельности. Что же касается юридического образования, то, несмотря на его исключительно важное значение, особенно в современных условиях, оно является признаком, подчиненным профессионально-юридической деятельности. Вот почему представляется правильным содержащееся в некоторых справочных юридических изданиях указание на то, что юрист — это не только человек с юридическим образованием, правовед, но и практический деятель в области права[4].
К сказанному необходимо добавить, что возникновение и существование профессионально-юридической группы основано на реальных связях и отношениях, на таких важнейших признаках социальной группы, как общность интересов, целей, единство действий[5]. Важно подчеркнуть, что этим критериям соответствуют как сама профессионально-юридическая общность в целом, так и составляющие ее специализированные профессиональные группы юридических работников. Поэтому мы можем говорить о следователях, прокурорах (их заместителях и помощниках), судьях, адвокатах, нотариусах, юрисконсультах, судебных приставах, работниках милиции (сотрудниках уголовного розыска и др.), сотрудниках уголовно-исполнительных учреждений как об относительно самостоятельных профессиональных группах[6].
Исследование профессиональной культуры требует более обстоятельного анализа сущности, содержания и признаков юридической профессии.
В социальном плане сущность юридической профессии, труда юристов заключается в обеспечении функционирования механизма правового регулирования. Само же это регулирование выступает в качестве одного из инструментов управления государством, обществом, процессами, которые в них протекают. Идет ли речь о проектировании, конструировании, наладке, запуске, эксплуатации, ремонте этого механизма, — юристам в этом процессе принадлежит исключительно важная роль.
В содержании труда юристов можно выделить как социальный, так и функциональный аспект. Первый указывает на характер труда, его социально-экономическую направленность. Труд юристов нужно охарактеризовать прежде всего как умственный, творческий, зачастую управленческий. Вместе с тем к нему могут быть применены и такие характеристики, как исполнительский, рутинный и др. Функциональный аспект труда юристов подчас не зависит от конкретно-исторических форм его организации и функционирования, его социального характера. В нем содержится и то общее, что присуще работе юристов с точки зрения ее содержания, независимо от того, в каком обществе она осуществляется. Не случайно можно найти много совпадающего в функциях, связанных, например, с отправлением правосудия, осуществляемым судьей в рабовладельческом и современном обществах.
Социальный аспект труда юристов проявляется в целях, на которые в конечном счете он ориентирован; в принадлежности юристов к тем или иным социальным классам; в защищаемых ими интересах; в месте, которое юристы занимают в системе общественного производства; в общественной и политической жизни.
Таким образом, социальный аспект труда юристов не всегда тождествен содержанию их труда как совокупности трудовых функций. Он определяется не своим функциональным содержанием, а рядом характеристик: конкретно-историческими условиями его организации, социально-экономическим устройством общества, местом, которое занимают в обществе представители юридической профессии, их ролью в управлении делами общества и государства. Социальный аспект труда юристов детерминирован, таким образом, общественным способом производства и объективно зависит от него.
Библиография
1 См.: Жалинский А.Э. Профессиональная деятельность юриста. Введение в специальность: Учеб. пособие. — М., 1997. С. 72, 132.
2 См.: Столяренко А.М. Юридическая педагогика: Курс лекций. — М., 2000. С. 225.
3 Подробнее об этом см.: Соколов Н.Я. Основные направления исследования профессиональной культуры юристов // Материалы междунар. науч.-практ. конф. «35 лет Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации и ее роль в развитии юридического образования». Т. 1. — М., 2005. С. 21—31.
4 См., например: Большой юридический словарь / Под ред. А.Я. Сухарева, В.Е. Крутских. — М., 2000. С. 697.
5 См.: Социальная психология. — М., 1975. С. 49—64.
6 Подробнее об этом см.: Колоскова И.Ю., Соколов Н.Я. Юристы как социально-профессиональная группа // Государство и право. 2003. № 10. С. 63—70.