Современное международное право об ответственности юридических лиц за правонарушения

УДК 341.2 

Страницы в журнале: 110-115

А.Х. АБАШИДЗЕ,

доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой международного права Российского университета дружбы народов, вице-председатель Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам aslan.abashidze@gmail.com

Автор рассматривает актуальные вопросы, связанные с решением сложной проблемы теоретического и практического характера — привлечения к уголовной ответственности юридических лиц за совершенные ими правонарушения —с позиций современного международного права.

Ключевые слова: современное международное право, ответственность, юридические лица, правонарушения.

Modern International Law on Liability of Legal Persons for Offenses

Abashidze A.

The article is devoted to topical issues related to the solution of complex problems of theoretical and practical - criminal liability of legal persons for offenses committed by them in terms of contemporary international law.

Keywords: modern international law, responsibility, legal person offense.

В  конце 30-х годов ХХ века во время работы Конференции по кодификации международного права (далее — Конференция), которая проходила под эгидой Лиги Наций и была посвящена вопросам, связанным с возмещением государством ущерба, причиненного собственности иностранца на территории данного государства, правительство Германии предложило ввести ответственность юридических лиц за совершенные ими правонарушения. Речь шла о тех юридических лицах, которые были делегированы государством для исполнения функций, присущих государственной власти.

Правительство Германии обосновало данное предложение, ссылаясь на принцип ответственности государства за действия его органов. Этот принцип, по мнению правительства Германии, в равной степени применим и в том случае, когда государственные функции осуществляются юридическими лицами в силу делегирования им государством полномочий последнего. В соответствии с обозначенным принципом не имеет значения ведомственная или иная принадлежность конкретных исполнителей (например, выполняет государство охранные функции силами полиции или с привлечением частных охранных предприятий).

На базе данного предложения правительства Германии была выработана следующая формула для дальнейшего обсуждения на Конференции: «Государство несет ответственность за ущерб, причиненный иностранцу в результате действий или бездействия таких… автономных учреждений, которые осуществляют государственные функции административного характера, если такие действия или бездействие противоречат международным обязательствам этого государства»[1]. К сожалению, эта попытка не привела к каким-либо конкретным результатам.

Международные договоры, заключенные в последнее время, содержат положения, касающиеся деятельности юридических лиц, осуществляющих деятельность в рамках полномочий, которыми они наделены международными соглашениями. В частности, Конвенция ООН по морскому праву 1982 года (далее — Конвенция ООН по морскому праву) на базе п. 2 (а) ст. 153 предоставляет право юридическим предприятиям на основе полученных ими лицензий от Органа по морскому дну осваивать часть дна Мирового океана (часть района). Это  могут быть государственные предприятия либо юридические лица, зарегистрированные в государствах-участниках или находящиеся под эффективным контролем государств, за которые государства-участники поручились.

Все условия деятельности предприятий закрепляются в соответствующем контракте. Контроль над соблюдением положений этого контракта осуществляет Орган по морскому дну, имеющий «право в любое время принять любые меры» для обеспечения соблюдения условий контракта и других условий, предусмотренных в Конвенции ООН по морскому праву. Предприятиям открыт доступ к процедурам урегулирования споров, касающихся морского дна (ст. 187 и 291 Конвенции ООН по морскому праву).

Очевидно, что предоставление таких прав юридическим лицам по международным договорам порождает и необходимость постановки вопроса об ответственности юридических лиц за нарушения положений соответствующих международных договоров.

Постановка вопроса об ответственности (включая уголовную) юридических лиц содержится во многих международно-правовых актах, принятых в последнее время. Например, в ст. 9 Конвенции о защите окружающей среды посредством уголовного законодательства, принятой в рамках Совета Европы 4 ноября 1998 года (далее — Конвенция о защите окружающей среды), установлено:

«1. Каждая из Сторон принимает соответствующие необходимые меры по созданию условий для применения уголовных или административных санкций или мер воздействия к юридическим лицам, от имени которых преступления, упомянутые в статьях 2 и 3, были совершены их органами или частными или иными представителями»[2].

Обращает на себя внимание тот факт, что одновременно устанавливается ответственность различных субъектов за совершение одного преступления: ответственность государственного органа, ответственность юридического лица и ответственность индивида. Именно такое обстоятельство учитывается в п. 2 ст. 9 Конвенции о защите окружающей среды, согласно которому «корпоративная ответственность в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи не исключает уголовного преследования физического лица».

Ответственность юридических лиц предусмотрена в Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию, принятой в рамках Совета Европы 27 января 1999 года. В ней закреплено требование к государствам-участникам о том, чтобы юридические лица подлежали уголовному преследованию на национальном уровне за те преступления, которые указываются в международных соглашениях. Этот документ заслуживает внимания, поскольку в нем дается определение юридического лица — «любое образование, имеющее таковой статус в силу применимого национального права, за исключением государств или других публичных органов, действующих в осуществление государственных полномочий, а также межправительственных организаций»[3].

В Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 года содержится следующее требование: государство-участник принимает меры, какие могут потребоваться для установления ответственности юридических лиц за участие в преступлениях, признанных таковыми в соответствии с данной конвенцией. Ответственность юридических лиц может быть уголовной, гражданско-правовой или административной (ст. 26). Но при этом выбранный вид ответственности должен быть эффективным, соразмерным и способным оказать сдерживающее воздействие уголовных и не уголовных санкций.

Применительно к проблемам, связанным с угрозой терроризма, в одном из положений Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма от 9 декабря 1999 года (далее — Конвенция о борьбе с финансированием терроризма) рассматривается та связь, которая существует между ответственностью юридического лица за совершенные правонарушения и ответственностью физических лиц за преступления, наказания за которые предусмотрены этой конвенцией. Пункт 1 ст. 5 гласит: «Государство-участник в соответствии с принципами своего внутреннего права принимает необходимые меры для того, чтобы можно было привлечь юридическое лицо, находящееся на его территории или учрежденное по его законам, к ответственности в случае совершения физическим лицом, ответственным за управление этим юридическим лицом или осуществляющим контроль над ним, которое выступает в своем официальном качестве, преступления, указанного в статье 2».

Ответственность может носить уголовный, гражданский или административный характер. В пункте 2 ст. 5 Конвенции о борьбе с финансированием терроризма подчеркивается: «Такая ответственность юридического лица наступает без ущерба для уголовной ответственности физических лиц, совершивших эти преступления».

Также в Конвенции о борьбе с финансированием терроризма содержится положение, согласно которому государства должны принимать необходимые меры для того, чтобы обеспечивать привлечение к ответственности, которая может носить уголовный, гражданский или административный характер в отношении совершивших уголовное правонарушение юридических лиц (п. 3 ст. 5).

Аналогичные нормы нашли закрепление в ст. 10 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 года. Необходимо подчеркнуть, что такой подход в настоящее время является преобладающим в процессе обсуждения проекта Всеобъемлющей конвенции ООН по противодействию международному терроризму[4].

В праве Европейского союза (далее — ЕС) также определена уголовная ответственность юридических лиц. Так, 19 ноября 2008 года Европейским парламентом и Советом была принята Директива 2008/99/ЕС об охране окружающей среды уголовным правом (далее — Директива). Данная Директива наряду с Директивой 2004/35/ЕС, устанавливающей гражданско-правовую ответственность за причинение экологического ущерба, унифицирует нормы ЕС в сфере экологической ответственности. В Директиве содержится значительное число новелл, которые должны быть обязательно учтены законодателями стран-участниц ЕС. Этот международно-правовой документ закрепляет положения об уголовной ответственности за нарушение норм и правил, установленных на уровне ЕС. Список актов сообществ, за нарушение положений которых государства-члены обязаны ввести уголовные наказания, приводится в приложениях к Директиве.

В последнее время в резолюциях Совета Безопасности ООН, посвященных вопросам борьбы с терроризмом, все чаще появляются положения, непосредственно адресованные действиям юридических лиц. Например, в Резолюции № 1373 от 28 сентября 2001 года Совбез ООН предусматривает:

«1. Все государства должны:

… d) запретить своим гражданам или любым лицам или организациям на своей территории предоставление любых средств, финансовых активов, или экономические ресурсов, или финансовых или иных соответствующих услуг, прямо или косвенно, для использования в интересах лиц, которые совершают или пытаются совершить террористические акты или содействуют или участвуют в их совершении, организаций, прямо или косвенно находящихся в собственности или под контролем таких лиц, а также лиц или организаций, действующих от имени и по указанию таких лиц».

Резолюция № 1373, являясь актом, обязательным для исполнения государствами, закрепляет необходимость последних предупреждать и пресекать финансирование террористической деятельности. Помимо этого, государства должны в незамедлительном порядке налагать арест на финансовые активы и средства юридических лиц, которыми владеют или которые контролируют прямо или косвенно лица, совершающие, пытающиеся совершить террористические акты, или участвующие в подобных актах, или содействующие их совершению.

Эта позиция Совета Безопасности ООН была выработана не только по собственной инициативе, но и с учетом мнений других организаций и лиц. Например, Генеральный секретарь ООН рекомендовал Совбезу ООН принять соответствующие меры, направленные против тех юридических лиц, которые вовлечены в незаконную торговлю природными ресурсами (особенно природными алмазами), а также в поставки стрелкового оружия воюющим в конфликтах, тем самым нарушая нормы международного гуманитарного права и международного права в области прав человека[5].

Необходимо подчеркнуть: международное право больше всего преуспело в части определения ответственности юридических лиц за нарушение прав человека. Специалисты и правозащитники единодушны в том, что корпорации обязаны соблюдать в своей деятельности положения Всеобщей декларации прав человека 1948 года[6]. Крупные транснациональные корпорации (ТНК) уже заявили в своих программах о соблюдении ими прав человека[7].

На концептуальном уровне возникает много вопросов, связанных с проблематикой ответственности юридических лиц по международному праву за противоправные деяния. Именно совокупность указанных вопросов обусловливает поливариантность направлений потенциальных исследований, посвященных указанной проблематике.

Так, по нашему мнению, одно из таких направлений детерминировано следующим: несмотря на то что основным субъектом современного международного права в части, касающейся уголовной ответственности, является государство, применяемые принципы и нормы международного права могут быть распространены и на деяния корпораций в зависимости от степени их причастности к совершению международных преступлений.

Для квалификации данной ситуации целесообразно обратиться к соответствующим положениям Проекта статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния, принятого Генеральной Ассамблеей ООН в 2001 году (далее — Проект). Так, в ст. 1 закреплено: «Каждое международно-противоправное деяние государства влечет за собой международную ответственность этого государства». Согласно ст. 2 Проекта международно-противоправное деяние государства имеет место, когда какое-либо поведение, состоящее в действии или бездействии, присваивается государству по международному праву или представляет собой нарушение международного правового обязательства этого государства. Квалификация деяния государства как международно-противоправного определяется только международным правом.

В контексте проблематики ответственности юридических лиц обращает на себя внимание следующее положение: ответственность государства наступает не только в связи с совершением этим государством непосредственно международно-противоправных деяний, но и в связи с международно-противоправным деянием другого государства. Здесь прежде всего имеется в виду случай, квалифицированный  в ст. 16 Проекта «Помощь или содействие в совершении международно-противоправного деяния»: «Государство, которое помогает или содействует другому государству в совершении последним международно-противоправного деяния, несет международную ответственность за это, если: а) данное государство делает это, зная об обстоятельствах международно-противоправного деяния; б) деяние являлось бы международно-противоправным в случае его совершения данным государством».

В указанных в ст. 16 Проекта ситуациях речь идет, с одной стороны, о государстве, несущем главную ответственность, т. е. государством-исполнителем, а с другой стороны, о содействующем государстве, играющем вспомогательную роль в совершении международно-противоправного деяния. Обращает на себя внимание тот факт, что в ст. 16 Проекта проводится различие между помощью (или содействием) и соучастием в международно-противоправном деянии, согласно которому помощь или содействие со стороны содействующего государства следует отличать от ответственности государства-исполнителя. Следовательно, содействующее государство будет нести ответственность за совершенное международно-противоправного деяния лишь в той мере, в какой его собственное поведение способствовало его совершению.

Необходимо заметить, что среди всей совокупности сложных аспектов концептуально-нормативного характера, сопряженных с рассматриваемой проблематикой, возникает главный вопрос: существуют ли конкретные международно-правовые принципы и нормы, запрещающие одному государству оказывать помощь другому государству в совершении противоправного деяния?

Думается, что ответ является далеко неоднозначным: в международном праве можно найти лишь положения, косвенно затрагивающие этот вопрос. Для подтверждения данного тезиса вполне уместно обратиться к положениям п. 5 ст. 2 Устава ООН 1945 года (далее — Устав ООН), который гласит: «Все Члены Организации Объединенных Наций оказывают ей всемерную помощь во всех действиях, предпринимаемых ею в соответствии с настоящим Уставом, и воздерживаются от оказания помощи любому государству, против которого Организация Объединенных Наций предпринимает действия превентивного или принудительного характера». Как видно, речь идет, во-первых, о «воздержании от оказания помощи», а не о запрещении, а во-вторых, эти положения касаются прежде всего санкций Совета Безопасности ООН. Более четкие положения в данном плане содержатся в актах, именуемых актами «мягкого права». Имеются в виду резолюции Генеральной Ассамблеи ООН (например, резолюция 2625(XXV) от 24 октября 1970 года; резолюция 3314(XXIX)), которые содержат положения, требующие от третьих государств пресекать помощь одного государства другому в совершении последним определенных противоправных деяний.

В ст. 16 Проекта предусмотрены конкретные ограничения сферы ответственности за помощь или содействие одним государством в совершении другим государством международно-противоправных деяний, а именно:

«а) соответствующему органу государства, предоставляющему помощь или содействие, должно быть известно об обстоятельствах, придающих поведению государства, которому предоставляется помощь, международно-противоправный характер;

 б) помощь или содействие должны предоставляться с целью облегчения совершения такого деяния и фактически должны вести к его совершению;

в) совершенное деяние должно носить противоправный характер, как если бы оно было совершено самим содействующим государством».

Первое упомянутое ограничение находит отражение в словосочетании «зная об обстоятельствах международно-противоправного деяния». Если государство, предоставляющее помощь или содействие, не знает об обстоятельствах, при которых другое государство намерено использовать такое содействие или помощь, данное государство не несет никакой международной ответственности. Таким образом, в приведенном случае на передний план выходит проблема доказательства, что на практике трудно разрешимо.

Другое ограничение сферы ответственности состоит в том, что содействие или помощь должны предоставляться в целях облегчения совершения противоправного деяния и должны фактически для этого использоваться. Это ограничение, зафиксированное в ст. 16 Проекта, основано на принципе, закрепленном в ст. 34 и 35 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, согласно которому государство не может делать при помощи другого государства то, чего оно само не может сделать. Иначе говоря, государство не связано обязательствами другого государства по отношению к третьим государствам. Следовательно, необходимым требованием для возникновения ответственности содействующего государства должно быть то, чтобы соответствующее деяние (если оно вменяется в вину содействующему государству) представляло собой нарушение его собственных международных обязательств.

В целом практика государств подтверждает целесообразность положения о наделении международной ответственностью государства, которое намеренно участвует в совершении международно-противоправного деяния другого государства путем предоставления помощи или содействия в обстоятельствах, когда нарушение обязательства в равной мере может быть вменено в вину содействующему государству. Об этой практике подробно рассказывается в комментариях к Проекту. Следует привести некоторые из аналогичных деяний.

Так, в 1984 году Иран выступил с протестом против предоставления финансовой и военной помощи Ираку со стороны Великобритании, которая, как утверждалось, включала поставки химического оружия, использовавшегося против иранских вооруженных сил. Данный протест основывался на том, что указанная помощь содействовала совершению актов агрессии Ираком. Правительство Великобритании отрицало все обвинения Ирана.

Другой пример связан с заявлением правительства ФРГ в ответ на утверждение о том, что Германия участвовала в вооруженном нападении, разрешив военным самолетам США и Великобритании использовать аэродромы на ее территории в связи с военной интервенцией США в Ливане. Правительство ФРГ отрицало факт, что меры, принятые США и Великобритании на Ближнем Востоке, представляли собой агрессию, однако при этом оно согласилось с тем, что действия государства, предоставляющего свою территорию в распоряжение другого государства для содействия незаконному применению силы этим другим государством, сами по себе являются международно-противоправным деянием.

Аналогичная ситуация возникла в связи с бомбардировкой Триполи в апреле 1986 года. Ливия обвинила в этом инциденте Великобританию, основываясь на том обстоятельстве, что Великобритания разрешила боевым самолетам США использовать свои авиабазы для совершения нападений на объекты в Ливии. Ливия утверждала: Великобритания «несет частичную ответственность» за «поддержку и непосредственное содействие» совершению этого нападения. Великобритания отрицала свою ответственность на основании того, что воздушный рейд США носил законный характер, являясь актом самообороны против террористических нападений Ливии на американские объекты. На предложенную Советом Безопасности ООН резолюцию, касающуюся этого нападения, США и Великобританией было наложено вето. В то же время Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, осуждающую «военное нападение» в качестве «нарушения Устава ООН и норм международного права» и призывающую все государства «воздерживаться от оказания какой-либо помощи или предоставления каких-либо средств для совершения актов агрессии против Ливийской Арабской Джамахирии».

Следует подчеркнуть, что обязательство не предоставлять помощь для облегчения совершения международно-противоправного деяния другим государством не ограничивается запретом на использование силы. Государство может нести ответственность также в том случае, если оно помогает другому государству обойти санкции, наложенные Совбезом ООН (п. 5 ст. 2 Устава ООН), или оказывает материальную помощь государству, которое использует данную помощь в целях грубого и систематического нарушения прав человека.

Генеральная Ассамблея ООН не раз призывала государства-члены воздерживаться от поставок оружия и предоставления другой военной помощи государствам, совершающим серьезные нарушения прав человека.

Необходимо отметить: согласно ст. 16 Проекта содействующее государство несет ответственность за свое деяние однозначно в случае, когда оно намеренно оказывало помощь другому государству в нарушение международно-правового обязательства, которым они оба связаны. Однако в разных ситуациях указанное различие может иметь или не иметь особого значения. При этом следует иметь в виду то обстоятельство, что, оказывая помощь другому государству в совершении международно-противоправного деяния, государство отнюдь не обязано возмещать ущерб жертве за все последствия данного деяния, а лишь за те из них, которые вытекают из его собственного поведения.

Статья 16 Проекта не затрагивает вопрос о приемлемости судебного разбирательства для установления ответственности оказывающего помощь государства без согласия того государства, которому предоставлялась помощь. Это скорее всего объясняется влиянием позиции Международного суда ООН, занятой в рассмотренном в 1954 году деле о монетарном золоте, вывезенном из Рима в 1943 году.

Суд применил принцип, согласно которому противоправность помощи, предоставленной первым из этих государств, обусловливается, в частности, противоправностью поведения последнего. Следует подчеркнуть, что принцип, примененный в деле о монетарном золоте, связан с допустимостью претензий в международный судебных разбирательствах, но не с вопросами об ответственности как таковой. Более того, данный принцип не является всеохватывающим и не может служить препятствием для проведения судебных разбирательств в каждом случае.

При этом следует учитывать: противоправная помощь, предоставляемая другому государству, нередко приводила к возникновению дипломатических протестов. Государства имеют право предъявлять претензии в связи с причастностью к противоправному поведению другого государства даже в том случае, если ни один международный суд не обладает юрисдикцией для вынесения решения по данному пункту обвинения.

В заключение нужно подчеркнуть, что все отмеченные в настоящей публикации нюансы, касающиеся ответственности государства, содействующего другому государству в совершении международно-противоправных деяний, в полной мере можно также применить к ситуациям, когда содействующей стороной выступает юридическое лицо.

Библиография

1 League of Nations. Conference for the Codification of International Law. Bases of Discussion for the Conference drawn up by the Preparatory Committee. III. Responsibility of States for Damage Caused in their Territory to the Person on Property of Foreigners // Doc. C 75. M. 69. 1929. V. P. 90—92.

2 Международное уголовное право в документах: в 2 т. / Р.М. Валеев, И.А. Тарханов, А.Р. Каюмова. — Казань, 2005. Т. 1. С. 318.

3 Там же. С. 303.

4 См.: Draft art. 9. Report of the Ad Hoc Committee Established by General Assembly 51/210 of 17 December 1996 Sixth Session. 28 January — 1 February 2002. GAOR 57 Session. 37 (A/57/37). P. 10.

5 См.: Report of the Secretary-General to the Security Council on the protection of civilians in armed conflict // Doc. S/2001/331. 30 March 2001.

6 См.: Viera de Mello S. Human Rights: what role for business? // 2 (1) New Academy Review 19.

7 URL: http://www.business-humanrights.org/company-policies-examples.htm