Социальный контроль как средство противодействия коррупции

УДК 343.9

Страницы в журнале: 9-13

Н.А. ГУЩИНА,

доктор юридических наук, профессор Калининградского пограничного института ФСБ России,

Н.А. РЕНЕР,

кандидат юридических наук, доцент Калининградского пограничного института ФСБ России

В статье рассмотрен широкий диапазон вопросов, связанных с социальным контролем как средством противодействия коррупции. Противостоять коррупции, снизить ее уровень, минимизировать и ликвидировать последствия можно только «всем миром», включая все способы и средства противодействия.

Ключевые слова: коррупция, социальный контроль, профилактика коррупционных действий.

Social control as means of corruption counteraction

Gushchina N., Rener N.

In article the wide range of the questions connected with the social control as means of counteraction of corruption is considered. To resist to corruption, to lower its level, to minimize and liquidate consequences it is possible only «all world», including all ways and counteraction means.

Keywords: corruption, the social control, preventive maintenance of corruption actions.

В  условиях развития демократических процессов коррупция — самое пагубное явление для российского государства и общества. Если не принимать кардинальных мер по противодействию этому явлению, можем получить не систему народовластия, а классическую олигархию, власть элитарных, привилегированных групп, которым не будет близка идея демократии. Коррупция в механизме власти связана с обособлением ее от общества, с использованием отдельными должностными лицами своего служебного положения в личных и групповых целях, противоречащих интересам общества. Неуемная жажда личного обогащения «любой ценой» негативным образом сказывается на интересах государства, подрывает доверие к власти, снижает престиж российской государственности перед мировым сообществом. Одновременно деятельность участников коррупционных отношений дискредитирует важнейшие свойства права, и в первую очередь способность защитить права и свободы личности, противостоять беззаконию. Именно поэтому меры борьбы с коррупцией должны носить комплексный характер и осуществляться по всем направлениям с учетом установленных приоритетов — правовых, организационных, воспитательных и др.

Существенный вклад в решение данной проблемы должна внести наука, в том числе и юридическая. В целях противодействия коррупции ученые призваны разрабатывать разнообразные механизмы и формы борьбы с ней. Часто имеет место упрощенный подход к решению этой проблемы — через ужесточение ответственности за коррупционные действия и повышение роли правоохранительных органов. Однако вряд ли только такими мерами можно добиться желаемого результата. Нельзя недооценивать и профилактические меры по их предотвращению. Нужна скоординированная деятельность государственных, общественных и иных институтов. В Федеральном законе от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» определяется, что противодействие коррупции — это деятельность федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, институтов гражданского общества, организаций и физических лиц по предупреждению коррупции (профилактика), а также по уголовному преследованию лиц, совершивших коррупционные преступления, по минимизации и ликвидации последствий коррупции.

Существенную роль в профилактике коррупционных действий может сыграть социальный контроль. Без общественной инициативы и социального контроля снизить масштабы коррупции в России вряд ли удастся. Термин «контроль» имеет французские корни происхождения (фр. controle — проверка, наблюдение с целью проверки[1]). Любой человек, прогнозируя последствия своих поступков до их совершения, осуществляет поэтапный самоконтроль между реальным и желаемым положением вещей. В литературе самоконтроль определяется как социальный контроль, когда человек оценивает самого себя и свое поведение глазами окружающих[2]. Поведение человека контролируется внутренними психологическими механизмами — его сознанием, волей, эмоциями и др., когда он вынужден свое восприятие действительности сообразовывать с тем, которое выработано до него и которое усваивается им в процессе общения с социальной средой. Из сказанного вытекает, что социальный контроль аккумулирует в себе опыт не одних только современников, а всех предшествующих поколений, осознававших связанность процессов и явлений с их последствиями. Самоконтроль и социальный контроль внутренне взаимосвязаны. Неслучайно в литературе социальный контроль определяют как способ саморегуляции общественной жизнедеятельности, который посредством принятия в обществе социальных ценностей и норм обеспечивает упорядоченное функционирование его компонентов[3].

Правовая регламентация общественной жизни объективно отражает потребности социума. Нормы права не зависят от воли и сознания каждого отдельного индивида, они могут приниматься или отвергаться ими. В силу этого, как правильно заметил Б.П. Беляев, появляется потребность проверять, как исполняют и в каком совершенствовании нуждаются устанавливаемые государством предписания, т. е. во внешнем контроле[4]. Суть подобного контроля составляет осознание связанности действий и поступков индивида с юридическими правами, обязанностями и санкциями. Такой контроль можно назвать правовым, он выражается в реакции государства на социально значимые действия и поступки, которые одобряются и поощряются или осуждаются и наказываются. Правовой контроль предполагает внутренне-личностный и внешний контроль в его специфических формах. Воля, сознание, мотив как психологические элементы внутреннего контроля личности потенциально заложены в самой природе юридических норм. Для правового контроля значение имеют не сами юридические нормы, а их санкции, позволяющие стимулировать и поддерживать правомерное поведение либо сдерживать и наказывать противоправные действия и поступки. Обеспечивая внешний контроль над поведением людей, санкции юридических норм позволяют субъекту осуществить сознательный выбор средств и вызвать к жизни определенные виды поведения.

Порой ученые сужают содержание правового контроля, определяя его как совокупность средств и методов воздействия общества на нежелательные формы поведения[5]. По мнению профессора Ю.И. Гревцова, нельзя сводить правовой контроль к действию лишь негативных санкций, поскольку это только часть правового контроля. Он полагает, что санкции могут быть и позитивные (поощрительные)[6]. Следовательно, правовой контроль охватывает систему мер, внушений, негативных санкций, с одной стороны, и систему стимулов, позитивных санкций, с другой.

Движение общества к демократии и свободе объективно обусловливает повышение роли позитивных санкций, формирующих мотивационно-стимулирующие механизмы правомерного поведения. Нет сомнения, что и сегодня наказательные санкции и принуждение занимают существенное место в системе контрольных и обеспечительных правовых механизмов. Однако принуждение имеет производное значение как альтернатива на случай неисполнения правовых обязанностей субъектами. Его реализация, основанная на правовых началах, применяется лишь тогда, когда не срабатывают механизмы убеждения, стимулирования и др. И даже назначая меры наказания, государство и его органы применяют принуждение лишь в случаях, прямо предусмотренных законом и в строгом соответствии с ним. Это позволяет публичной власти исключить возможность нелегитимного принуждения.

Достижение позитивных результатов в сфере борьбы с коррупцией не может быть связано исключительно с возможностью применения мер принуждения, ориентирующих субъектов на неблагоприятные последствия в случае нарушения антикоррупционного законодательства. Справедливо замечено, что правомерное поведение субъекта складывается не только под угрозой наступления нежелательных последствий за совершение правонарушения, но и в силу поощрения, стимулирующего достижение требуемых правомерных действий[7].

Правовое поощрение выступает как позитивный стимул, воздействующий на сознание индивида, вызывая заинтересованность в получении определенных благ, и одновременно выполняет ограничивающую роль, косвенно удерживая позитивными средствами от противоправного антиобщественного поведения. Воздействие позитивных санкций на поведение субъектов сводится к возможности применения разнообразных мер поощрения за заслуженное правомерное поведение, полезное для личности и общества. Организация и применение поощрительных стимулов обеспечивает формирование устойчивой ориентации личности, создает предпосылки для упрочения демократических традиций.

В контексте сказанного можно отметить, что в Федеральном законе от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» наряду с ужесточением санкций за коррупционные правонарушения следовало бы предусмотреть создание в нормах права позитивных стимулов. Юридические нормы с введенной системой запретов, ограничений и разрешений при наличии стимулирующих механизмов способны сформировать у своих адресатов положительную мотивацию правомерного поведения, заинтересовать их выгодностью последствий для

себя и других. Ограничения и запреты в комплексе с позитивными стимулами явились бы превентивной мерой по недопущению коррупционных правонарушений.

Стимулирующим средством может быть введение поощрений, например, за успешную реализацию проекта национальной программы, за эффективную работу органов местного самоуправления в регулировании земельных отношений, за своевременную выдачу документов на приватизацию земельных участков гражданам, представившим полный пакет документов. Это в значительной степени ускорило бы решение проблемы дачной амнистии.

Стимулами могут быть не только правовые поощрения, но и предоставленные дополнительные субъективные права либо освобождение от ответственности и наказания. Например, в уголовное законодательство предлагаем ввести статью, согласно которой уличенные впервые в коррупции должностные лица, постоянно или временно либо по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти или выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, освобождаются от ответственности и наказания, если не позднее чем через 10 суток после содеянного явятся с повинной и загладят причиненный ущерб. Введение такой нормы позволит оказывать на виновных в совершении коррупционных деяний более эффективное воздействие, стимулируя их к деятельному раскаянию. Законодательство, закрепляя жесткие меры ответственности за коррупционные действия, одновременно должно быть направлено на их предотвращение, на ограничение возможности должностных лиц и государственных служащих быть привлеченными к этим мерам ответственности. Ю.И. Гревцов справедливо обращал внимание на то, что центр тяжести социально-правового контроля не столько в воздействии за уже совершенное отклонение от норм и стандартов, сколько в склонении индивидов к социально полезным моделям поведения в обществе[8].

Правовое стимулирование, заложенное в законодательстве, выступает как внешний фактор, воздействующий на субъектов извне, однако действует через внутренние механизмы (мотивы, стремления, цели, интересы). Поэтому процесс правового стимулирования включает в себя не только создание внешней благоприятной ситуации, но и необходимое ее соответствие внутренней структуре личности. Правомерный характер поведения подобных субъектов связывается не только с совершенством контрольных и обеспечительных механизмов;  многое зависит от самой личности, накопленных ею правовых знаний, уровня правосознания и правовой культуры, от общих условий культурно-исторического развития общества. На информационно-психологическом уровне санкции юридических норм формируют антикоррупционные стандарты поведения, не допуская пренебрежения интересами личности, общества и государства.

Наряду со средствами правового контроля превентивную роль в борьбе с коррупцией может сыграть общественность, особенно на низовых уровнях управления, где коррупция малоощутима к импульсам, идущим сверху. Массовую низовую коррупцию порождает деятельность государственных и муниципальных служащих, которые «продают» свои услуги тем, кто в них нуждается, что вызывает недовольство граждан. В целях противодействия коррупции на этом уровне необходимо усиление социального контроля, повышение активности граждан и их объединений, общественных организаций, расширение их доступа ко всей информации о деятельности органов власти и органов местного самоуправления, исключая лишь содержащую служебную и коммерческую тайну.

Новые условия функционирования государственной службы диктуют необходимость развития общественного контроля. Он должен сформировать у чиновников чувство ответственности перед обществом. Пассивность общества порождает пустоту в системе ценностей государственного или муниципального служащего, который в этом случае начинает ориентироваться на собственные интересы либо волю начальника или отдельных заинтересованных лиц. Общественный контроль может быть эффективным, если за ним следуют адекватные меры правоохранительных органов вплоть до привлечения к юридической ответственности и лишения «руководящего» кресла. Так, по сигналу, поступившему от гражданина, прокуратурой Калининградской области была проведена проверка, в ходе которой выявлены «проколовшиеся» чиновники, совмещающие государственную и муниципальную службу с коммерческой деятельностью. В списке значатся начальники ряда подразделений регионального правительства и управленцы более высокого ранга, в их числе министр развития инфраструктуры[9]. Такое положение недопустимо даже при отсутствии явных злоупотреблений властью, поскольку государственные и муниципальные чиновники обязаны руководствоваться только интересами государства. Никакие другие личные интересы и мотивы не должны влиять на эту деятельность.

Однако прокурорам на местах мешает решительно вести борьбу с нарушениями законов должностными лицами участие региональных управленческих структур в формировании прокурорской системы. Многие факты должностных преступлений на высших эшелонах власти, ставшие достоянием общественности, не расследуются. Часто контрольные органы оказываются под опекой президента. В результате сам глава государства и его аппарат находятся вне контроля. Становится очевидным, что назрела необходимость создания государственного контроля как самостоятельной контрольной ветви власти. По этому пути идут уже многие страны[10]. Среди механизмов противодействия коррупции в высших эшелонах власти особое впечатление производит институт независимого прокурора США[11]. Вся деятельность контрольной ветви власти должна осуществляться строго в рамках закона. По выявленным фактам правонарушений принимать решения может только суд.

В борьбе с коррупцией важную роль могут сыграть средства массовой информации, которые раскрывают ее вред для социума, в общественной среде поддерживают нетерпимость к любым ее проявлениям. Для обеспечения гласности о работе должностных лиц государственных и муниципальных органов важнейшие решения публикуются в печати и размещаются на сайтах в Интернете. Информация на сайтах периодически обновляется. Однако неисполнение обязанностей по ее пополнению, равно как и распространение недостоверной информации, должно повлечь за собой организационные выводы в отношении должностных лиц, вплоть до освобождения от занимаемой должности и привлечения к уголовной ответственности за должностной подлог. Уголовное законодательство нуждается в обновлении в соответствии с объективными потребностями общества.

Часто должностные лица пытаются оказать давление на деятельность журналистов. Например, сложились довольно непростые отношения губернатора Калининградской области Г.В. Бооса с прессой. За якобы необъективное освещение работы областного правительства была уволена с должности главного редактора «Калининградской правды» Т. Замятина; пострадал фактически за независимость от партии власти депутат областной думы журналист И. Рудников, который обвиняется в избиении трех омоновцев; возбуждается уголовное преследование журналиста А. Махлова, обвиняемого в предательстве интересов России, работе на западные спецслужбы и т. д. Список может быть продолжен[12]. Средства массовой информации могут объективно отражать происходящие процессы и качественно выполнять свои обязанности, если они являются независимыми.

В целях недопущения консолидации коррупционной системы и формирования власти привилегированных групп, ориентированных исключительно на обогащение за счет большинства граждан России, следует использовать все механизмы и средства борьбы с коррупцией, а также осуществлять профилактические меры по ее предупреждению. Для этого необходимо:

— наряду с ужесточением санкций за коррупционные правонарушения создавать стимулы правомерного поведения, закрепленные в законодательстве, чтобы тем самым вызвать заинтересованность в получении определенных благ, когда чиновнику было бы выгодно и в материальном, и в моральном плане вести себя правомерно;

— обеспечить комплексное использование правоохранительных мер и реального стимулирования по предупреждению и пресечению коррупции;

— формировать условия для свободы средств массовой информации в получении и распространении информации о коррупции;

— развертывать систему антикоррупционного правового просвещения в целях повышения уровня правосознания и правовой культуры государственных и муниципальных служащих;

— прививать навыки конкретных действий при соприкосновении граждан с проявлениями бытовой коррупции, улучшать их правовое воспитание;

— создать независимый орган государственного контроля для последовательного проведения антикоррупционной политики в Российской Федерации, который на началах коллегиальности обеспечит взаимодействие с органами внутренних дел, прокуратурой и органами Федеральной службы безопасности;

— установить запрет на занятие государственных и муниципальных должностей теми, кто был уличен в коррупции.

Противостоять коррупции, снизить ее уровень, минимизировать и ликвидировать по-

следствия можно только всем миром, включая все способы и средства противодействия. Лишь при таких условиях наша страна может исполнить взятые на себя международные обязательства в области противодействия коррупции и формирования антикоррупционных стандартов поведения в системе государственной и муниципальной службы.

Библиография

1 См.: Современный словарь иностранных слов. — СПб., 1994. С. 306.

2 См.: Кудрявцев В.Н., Казимирчук В.П. Современная социология права. — М., 1995. С. 140.

3 См.: Трошихин В.В., Шилов В.Н. Социология и политология: Учеб. пособие. — Белгород, 2002. С. 102.

4 См.: Беляев Б.П. Контроль как форма юридической деятельности и гарантии законности // Право и политика. 2004. № 2. С. 15.

5 См.: Основы социологии и политологии / Под ред. А.О. Бороноева, М.А. Василика. — М., 2001. С. 396.

6 См.: Гревцов Ю.И. Право как инструмент социального контроля / Под ред. М.В. Сырых. — М., 2001. С. 264.

7 См.: Поляков А.В., Тимошина Е.В. Общая теория права. — СПб., 2005. С. 114.

8 См.: Гревцов Ю.И. Указ. соч. С. 264.

9 См.: Горбунов А.И. И здесь и там… // Калининградская правда. 2009. 4 июня. № 98.

10 См.: Чиркин В.Е. Основы сравнительного правоведения. — М., 1997. С. 101—316.

11 См.: Власихин В. Независимый прокурор как блюститель правовой порядочности власти // Российская юстиция. 1999. № 10. С. 57.

12 См.: Викторов К. Зачем Георгий Боос кошмарит калининградскую прессу // Известия Калининграда. 2009. 25 мая. № 12.