Социологическая концепция Ковалевского

УДК 340.115.4(094) 

Страницы в журнале: 144-148

А.В. ПЕТУХОВА,

аспирант кафедры теории и истории государства и права юридического факультета Нижегородского государственного университета им Н.И. Лобачевского

Анализируются особенности социологического подхода к праву выдающегося дореволюционного русского ученого М.М. Ковалевского, рассматривавшего право как средство создания замиренной среды, общественной солидарности.

Ключевые слова: социологический подход к праву, право, замиренная среда, общественная солидарность.

Socialogical conception of Kovalevsky

Petuhova A.

The paper ivestigates specialities of socialogical approach to law of the russian scientist Kovalevsky. He concidered law as a tool for peace enviroment and social solidarity.

Keywords: socialogical approach to law, law, peace enviroment, social solidarity.

В  юридической науке вопрос об определении права всегда был актуальным, важным и спорным. Сложность состоит в том, что необходимо в узких рамках дефиниции раскрыть многоплановую суть данного явления. Подход к пониманию права имеет важную практическую значимость, с его помощью формируются правовая доктрина, основные понятия, концепция правоприменения, определяется толкование законов, разрабатываются методы, позволяющие восполнять пробелы в законодательстве, и пр.

В XIX—XX вв. господствующим направлением в развитии теории права был позитивизм. В конце XIX века появилось новое направление — социологическая юриспруденция, или социология права. Причиной возникновения социологического подхода к изучению права явилась попытка выработать альтернативу формально-догматическому подходу, который на тот момент испытывал кризис. Несостоятельность позитивистских концепций права проявилась в том, что они не могли раскрыть сложную социальную структуру права, не были способны рассмотреть право как много-

аспектное социальное явление, а также не сумели решить проблему взаимосвязи юридической нормы и правоотношений. Как реакция на сложившуюся ситуацию возникла социологическая концепция права.

Одним из ярких представителей данной концепции в дореволюционной России был русский социолог, историк, этнограф и правовед Максим Максимович Ковалевский (1851—1916). Г.В. Плеханов относил М.М. Ковалевского к числу людей, внесших своими трудами существенный вклад в общественную науку. «Он принадлежит к кругу очень немногих русских авторов, сочинения которых могут быть признаны серьезными социологическими исследованиями», — писал он[1].

Являясь высокообразованным человеком, М.М. Ковалевский находился под влиянием социологических концепций О. Конта, идей Г. Спенсера, сравнительно-исторического метода Г. Мена, психологии Г. Тарда, солидаристской доктрины Э. Дюркгейма и Л. Дюги.

Отдельных работ, посвященных исключительно праву и правовым явлениям, у Ковалевского нет, однако в своих социологических исследованиях он часто обращался к вопросам происхождения права и государства, к роли правовых явлений в обществе, взаимному влиянию социальной сферы и правовых явлений.

Право тесно связано с историческим процессом, именно история помогает раскрыть особенности развития правовых явлений. Так, Ковалевский пишет: «Ведь что такое догма, как не, возможно, логическая передача действующего права, не заключающая в себе самой никакого критерия его пригодности в настоящем и путей дальнейшего развития: только при помощи истории можно ответить на вопрос, в какой мере данное право является продуктом всего предшествующего наслоения юридических норм, а это значит, что без истории нельзя указать ни органического характера законодательства, ни скрывающихся в нем несовершенств, источник которых всецело лежит в том, что жизнь обогнала юридическое творчество»[2].

М.М. Ковалевский большое внимание уделял изучению внутренних причин, породивших право. Так, желание «жертвовать ближним в интересах самосохранения», по его мнению, косвенно стало причиной образования права. Обращаясь к древним обществам, ученый указывал на психологическую, антропологическую составляющую процесса: «Инстинкт самосохранения подсказал участникам борьбы за существование необходимость организоваться в группы для более успешного ее ведения; но всякая группа, будет ли ею муравейник, пчелиный улей, птичья стая, оленье стадо или орда кочевников, с необходимым подразделением на более тесные союзы хотя бы временно сожительствующих мужчин и женщин, прежде всего является замиренной средой, из которой устранен элемент борьбы, место ее занимает солидарность, или осознание общности интересов и взаимной зависимости друг друга»[3](здесь и далее — курсив наш. — А.П.). Именно на почве этой солидарности возникает право, ничем не отличающееся  от нравственности и религии. Именно теория замиренной среды стала одной из главных в учении М.М. Ковалевского. В.Д. Зорькин обращает внимание, что Ковалевский, подобно О. Конту, Л. Буржуа, Л. Дюги, видит в праве не орудие эксплуатации, а средство обеспечения общественной солидарности, создания замиренной среды, из которой устранена борьба и в которой установлены мир, взаимозависимость и общность интересов[4].

Право, по Ковалевскому, появляется вместе с общественными союзами, является наследием предков, а никак не даровано природой (как это отстаивает естественная школа) и не выводится из обычая, народного юридического сознания (историческая школа), поскольку с изменением общества, социальной реальности изменяется и право. Факт человеческой солидарности, ее требования признаются обществом и становятся социальными нормами[5]. Право — «нормы, ставящие себе целью поддержание и развитие этой солидарности» и «приводимые в жизнь организованной силой общества — государством, также служащим осуществлению задач общественной солидарности и имеющим своих предшественников в целом ряде мелких общественных союзов, наделенных подобно ему принудительной силой»[6].

Государство появляется намного позже права, в результате эволюции в сфере солидарности (замиренной среды), когда «союзы бродячих орд превращаются в рода или семьи, а они, в свою очередь, уступают место федерациям племен и территорий, объединенным завоеваниям, насильственно сближенным народностям, образующим одно политическое целое — государство»[7]. Следовательно, право возникает раньше государства и не зависит от него. Здесь очень важно отметить, что, в соответствии с учением М.М. Ковалевского, государство не создает право. Право стоит вне и над государством, непосредственно вытекает из факта общественной солидарности, замиренной среды и поэтому обязательно (с точки зрения естественной необходимости) для самого государства. Государство, восставая против права, принимало бы тем самым меры против собственного существования. Закон правомерен только в том случае, если он соответствует социальной солидарности. Идея первичности права и его обязательности для государства обосновывает концепцию правового государства.

Объективность юридических норм заключается в том, что они, по концепции Ковалевского, независимы не только от произвола отдельного индивида, но и от воли государства[8]. Таким образом, государство не создает право, а лишь признает его как факт общественной солидарности. Тогда остается нераскрытым вопрос, как разграничиваются правовые нормы и нормы морали и нравственности, также признанные регулировать общественные отношения. «Возможность признавать правом сегодня одно, а завтра другое и признавать государственной изменой сегодня одно, а завтра совершенно обратное показывает те практические последствия, которые вытекают из несвязанности государства им самим же издаваемым правом»[9].

М.М. Ковалевский считал, что право изменяется вместе с изменением нашего представления о нравственных идеалах, поэтому в разное время образовывалось столь различное по содержанию естественное право. Солидарность интересует Ковалевского не в ее статическом состоянии, а в динамике: как она изменяется, какие стадии развития проходит, на какие социальные процессы влияет. В частности, Ковалевский указывал на три стадии развития замиренной среды. Он писал: «Создание родового единства, патриотизма, космополизма — таковы последовательные стадии в развитии того чувства солидарности, окончательное упрочение которого в такой же мере обусловит собою в будущем радикальную перемену в наших современных понятиях о неотъемлемых правах личности, в какой самое его появление вызвало зарождение идеи права вообще»[10]. Еще раз отметим, что расширение сферы солидарности, или замиренной среды, выступает как механизм возникновения государственности, а рост замирения рассматривается как признак прогресса. Исследователи творчества М.М. Ковалевского (в частности, Б.Г. Сафронов)[11] подчеркивают особенности движения солидарности: «Говоря о прогрессе, Ковалевский имеет в виду не наличие самого факта солидарности, которая в той или иной форме существовала на всем протяжении истории человеческого общества, а ее рост, повышение удельного веса, расширение ее среды, области применения и проявления. В этом движении солидарности собственно и проявляется социальный прогресс»[12].

Право между тем связано с психологическими особенностями личности. В частности, Ковалевский пишет: «Как отражение степени достигнутой обществом солидарности, оно изменяется вместе с расширением ее основ, вызывая прежде всего в отдельных выдающихся личностях неудовлетворенность существующими нормами и новые запросы, которые сила подражания обращает сперва в требования общественного мнения, в юридическое сознание масс, а затем в обычай или закон»[13]. Именно эти психологические свойства личности являются причиной возникновения и развития права. Подобную роль выдающихся личностей и происходящей в этой связи эволюции права и государства ученый видел «в психической природе человека, в преобладании в ней чувств над разумом, в естественном отвращении к напряжению мыслительных способностей, в происходящей отсюда склонности держаться старого, в предпочтении пассивного восприятия самостоятельному творчеству. Отсюда готовность подчиняться чужому руководству тех, кто признается обладателем большей физической и психической энергии»[14], т. е. в психическом воздействии личностей, способных к инициативе, к творчеству, на массы, не способные ни к чему иному, как к подчинению.

Рассуждая над психологической теорией Г. Тарда, Ковалевский отмечает возможность существования у индивида способности сознательной инициативы, что-либо открывающей в области знания и практического опыта. «Его открытие, вызывая ряд подражаний, тем самым ведет к изменению общественной среды, к изменению резкому и полному в том случае, когда впервые высказанная мысль не встречает противодействия во взглядах, разделяемых массою индивидов, составляющих общественную среду»[15].

«По своим умственным, физическим и другим естественным свойствам, рассуждает М.М. Ковалевский, люди неравны от природы и потому распадаются на две противоположные категории: с одной стороны, меньшинство, выдающиеся творческие личности, вожди-инициаторы, с другой — большинство, серая заурядная “масса”, “толпа”, которая испытывает “естественное отвращение к напряжению мыслительных способностей”, “склонность держаться старого”, “предпочтение пассивного восприятия самостоятельному творчеству”, “готовность подчиняться чужому руководительству”»[16].

В итоге именно в «психическом», «гипнотическом» воздействии выдающихся творческих личностей на пассивную массу, способную лишь к «подражательным процессам», к «подчинению своей деятельности чужому примеру и руководительству», и заключалась, по мнению Ковалевского, причина возникновения права, политической власти и государства. В данном подходе при рассмотрении вопроса о происхождении права объединились социологическая и психологическая концепции.

Право, наравне с иными социальными факторами, влияет на общество, его культуру, политику и экономику. Однако и право, в свою очередь, испытывает влияние общества: «как отражение степени достигнутой обществом солидарности, оно изменяется вместе с расширением его основ»[17]. Цитируя Р. Иеринга, Ковалевский пишет: «Сравнительное правоведение должно отрешиться от химеры самопроизвольного развития в той же степени, в какой уже освободились от него естествознание и медицина, ищущие ныне источник происходящих в организмах изменений во внешних воздействиях. Замена учения о самопроизвольном развитии теорией посторонних импульсов, другими словами — признание той связи, в какой внутренние явления стоят с действующими на нас извне причинами, — в этом и следует видеть важнейшее приобретение, сделанное в наше время точным знанием, в частности, науками естественными. Заслуга Иеринга в сделанном им выводе: “право не развивается само из себя”»[18]. Именно поэтому за основу социологического понимания права, по мнению М.М. Ковалевского, должна быть взята «идея внутреннего развития и тесной зависимости, существующей в каждый данный момент между правом и экономическим, общественным, политическим и религиозно-нравственным укладом»[19].

Право представляет собой факт общественной жизни. Однако сам процесс превращения правовых норм из факта общественной солидарности (из сущего) в должное (в законодательство) Ковалевский не раскрывает. Так, видный представитель теории естественного права начала XX века. П.И. Новгородцев следующим образом критиковал идеи Ковалевского: «Социальная солидарность есть факт, это бесспорно; но социальная солидарность, согласно этой доктрине, есть также и долг»; «доктрина солидаризма утверждает в качестве своего основания нечто большее, чем указанное фактическое положение: она говорит о социальном долге человека, о том, что его права суть лишь последствия его обязанностей»[20]. «И мы, — пишет П.И. Новгородцев, — вправе спросить, откуда это вытекает? Вывести долг из факта немыслимо; ab esse ad necesse nоn valet consequentia... и пока нам не указали иных оснований социального, мы имеем право утверждать, что доктрина солидарности покоится на априорном и недоказанном утверждении»[21]. Поскольку государство не создает и не отрицает права, то у него нет другого выбора, как признать право, что оно и делает в форме проводимых им положительных норм. Именно поэтому М.М. Ковалевский критиковал тех, кто считал, что государство создает право и что последнее немыслимо до и вне тесного союза с ним, например, представителей естественно-правовой школы, в частности Т. Гоббса и современного ему немецкого правоведа Г. Еллинека.

Положительное влияние взглядов М.М. Ковалевского на развитие юриспруденции бесспорно. Социологический подход к праву и построенная на его основе историко-сравнительная юриспруденция позволили ставить и решать новые проблемы, не умещавшиеся в рамки юридического позитивизма, которые выдвигались самим ходом развития буржуазного общества[22]. Право, в отличие от легистского подхода, с точки зрения социологической концепции тесно связано с социальной практикой, переплетается с общественными явлениями, социальными институтами, находится под влиянием различных социальных факторов и само влияет на их развитие.

Таким образом, подводя итог, можно сделать следующие выводы.

Право, по М.М. Ковалевскому, выступает средством создания замиренной среды, общественной солидарности. Оно не зависит от воли законодателя, стоит как бы вне и над государством, вытекает из факта общественной солидарности, замиренной среды и поэтому обязательно (с точки зрения естественной необходимости) для самого государства. Закон является объективным, так как процесс законотворчества не подчинен воле индивидов (чиновников) и всего государства в целом.

Большое значение М.М. Ковалевский уделяет психологическим факторам формирования права. Право возникает и видоизменяется в результате того, что прежде всего у отдельных выдающихся личностей вызывается состояние неудовлетворенности существующим положением вещей и появляются новые запросы, которые переходят сначала в общественное мнение, в юридическое сознание масс, а затем — в обычай и закон.

В соответствии с теорией М.М. Ковалевского, государство не создает право, а лишь признает его как факт общественной солидарности. Замиренность сфер рассматривается как фактор, определяющий прогресс развития общества, рост замирения — критерий прогресса, а важнейший социальный закон — закон роста человеческой солидарности.

Недостатком концепции, по нашему мнению, является отсутствие четкого механизма превращения права из социальной нормы в юридическую.

Библиография

1 Философско-литературное наследие Г.В. Плеханова. — М., 1973. Т. 1. С. 27.

2 Ковалевский М.М. Социология: Соч.: В 2 т. / Под ред. А.О. Бороноева — СПб., 1997. Т. 1. С. 83.

3 Там же. С. 84.

4 См.: Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. — М., 1978. С. 128.

5 См.: Ковалевский М.М. Общее учение о государстве. — Спб., 1909. С. 74.

6 Там же. С. 47, 74.

7 Ковалевский М.М. Социология. Указ. изд. Т. 1. С. 84.

8 См.: Зорькин В.Д.  Указ. соч. С. 128.

9 Ковалевский М.М. Общее учение о государстве. Указ. изд. С. 50—51, 59—60, 63—64.

10 Ковалевский М.М. Социология. Указ. изд. Т. 1. С. 85.

11 См.: Сафронов Б.Г. М.М. Ковалевский как социолог. — М., 1960. С. 113.

12 Там же.

13 Ковалевский М.М. Социология. Указ. изд. Т. 1. С. 88.

14 Там же. Т. 2. С. 11.

15 Там же.

16 Зорькин В.Д. Указ. соч. С. 126.

17 Ковалевский М.М. Социология. Указ. изд. Т. 1. С. 88.

18 Ковалевский М.М. Социология. Указ. изд. Т. 1. С. 88.

19 Он же. Сравнительно-историческое правоведение и его отношение к социологии. Методы сравнительного изучения права: Сб. по обществ.-юрид. наукам. Вып. 1 / Под ред. Ю.С. Гамбарова. — Спб., 1899. С. 1, 3, 9; Он же. Социология. Указ. изд. Т. 1. С. 65—66.

20 Цит. по: Зорькин В.Д.  Указ. соч. С. 135.

21 Новгородцев П.И. Предисловие к русскому переводу работы Леона Дюги «Конституционное право». — М., 1908. С. XXIV; см. также: Он же. Нравственный идеализм в философии права // Проблемы идеализма / Под ред. П.И. Новгородцева. — М., 1902. С. 268—269, 272—273, 280—281.

22 См.: Зорькин В.Д. Указ. соч. С. 123.