Способы толкования гражданско-правового договора

Н.В. СТЕПАНЮК,
аспирант кафедры гражданского и семейного права МГЮА
 
Вопрос о способах толкования договора является одним из наиболее важных и интересных в учении о толковании. Способы толкования непосредственно раскрывают механизм процесса толкования, задача которого заключается в том, чтобы при помощи внешней формы, в которую облекается мысль, проникнуть в ее содержание.
 
Помимо самого процесса толкования, т. е. непосредственно постижения смысла, в теории толкования необходимо выделять его вторую составную часть — технику толкования, которая наделяет лицо, осуществляющее толкование, совокупностью определенных познавательных приемов. Важную роль здесь приобретает изучение отдельных способов толкования и особенности их применения на практике.
В литературе, посвященной проблеме толкования, помимо способов толкования упоминаются также приемы, методы и правила толкования. Однако соотношение этих понятий еще не получило окончательного выражения в науке.
Очень часто термины «прием толкования» и «метод толкования» употребляются как синонимы термина «способ толкования»[1], хотя нельзя признать, что эти понятия являются полностью тождественными. Некоторые авторы, наоборот, отмечают вспомогательную роль приемов, применяемых наряду с основными способами толкования, и относят к их числу конкретные познавательные действия: сравнение, аналогию, выведение одних знаний из других, логическое преобразование[2], а также такие мыслительные операции, как реконструирование, конкретизация, доказательство и опровержение тезисов, иллюстрация[3] и др.
Говорится также о необходимости разграничения рассматриваемых понятий и установления между ними определенной иерархии, где «прием толкования» — отдельное мыслительное действие (правило), «способ толкования» — совокупность однородных приемов (правил), а «метод толкования» — совокупность вместе взятых способов толкования[4].
Указанная проблема разграничения понятий имеет, несомненно, большое методологическое значение, однако в рамках данного исследования мы остановимся на понятии «способ толкования» как на наиболее общем по отношению к рассматриваемым категориям.
Под способом толкования в юридической литературе принято понимать совокупность однородных мыслительных приемов, которые основываются на данных определенной отрасли знаний и используются для установления содержания правовых норм[5].
Вопрос же о количестве применяемых способов толкования и их значении остается дискуссионным. Традиционно выделяются следующие способы толкования: грамматический, логический, систематический и исторический. Однако, как будет показано ниже, не все авторы признают самостоятельность логического способа толкования. Более того, в последнее время предлагается выделять иные способы толкования: специально-юридический, функциональный, телеологический и некоторые другие.
Для лица, осуществляющего толкование, важно прежде всего уяснить себе задачу толкования, а затем уже применять технику толкования, которая имеет значение не сама по себе, а только лишь как средство достижения цели толкования. Поэтому толкование будет тем незаметнее, чем выше юридическая квалификация лица, его осуществляющего.
В процессе толкования необходимо последовательно использовать выработанные в науке и сложившиеся на практике способы толкования и анализировать полученные по ним выводы. Последовательное применение способов толкования позволяет не просто получить разностороннюю информацию об объекте толкования, в данном случае о договоре, что само по себе помогает достижению цели толкования, сколько способствует получению знаний нескольких уровней, каждый из которых расширяет предыдущий.
Именно поэтому в процессе толкования договора и его условий необходимо использовать все способы, которые могут дать искомый результат только в совокупности. Иное означало бы, что суд в процессе толкования может принять решение, руководствуясь только одним из способов,  скорее всего, грамматическим.
С этой точки зрения нельзя признать удачной формулировку ст. 431 ГК РФ, которая хотя, по сути, и ориентирует субъекта на использование нескольких способов толкования, но сохраняет между ними определенную иерархию и, кроме того, не учитывает новые выработанные в науке и сложившиеся на практике способы.
Так, А.Ф. Черданцев помимо названных способов толкования обосновывает наличие функционального, телеологического (целевого), а также специально-юридического[6].
В.С. Нерсесянц выделяет восемь способов толкования: юридико-исторический, грамматический, логический, систематический, исторический, юридико-терминологический (т. е. специально-юридический), функциональный и телеологический (целевой)[7].
Отличие этой классификации от предыдущих в значительной мере носит технический характер: с одной стороны, выделяется юридико-исторический способ толкования (в отличие от исторического), с другой — специально-юридическое толкование сводится только к терминологическому.
Однако наиболее подробная классификация способов толкования, по мнению Е.В. Васьковского, принадлежит Форстеру, который, кроме грамматического, различал также целый ряд способов в зависимости от того, какие знания применяются в процессе толкования. Он, в частности, выделял такие способы и, соответственно, виды толкования, как диалектический, риторический, исторический, этико-политический, поэтический, арифметический, геометрический, физико-медицинский и др.[8]
Сам Е.В. Васьковский считал, что толкование распадается на две стадии, «сообразно с теми средствами, которые ведут к познанию смысла норм. Именно смысл каждой нормы можно определять прежде всего на основании значения слов, из которых она состоит, а затем и с помощью разных других данных. В первом случае толкование является чисто словесным, так как имеет дело только со словесною оболочкой нормы и ведет к раскрытию словесного, или буквального, ее смысла. Но слова, как было указано, редко являются полным воплощением мысли, подобно тому как лицо редко бывает зеркалом души. Поэтому буквальный смысл закона далеко не всегда соответствует его действительному внутреннему смыслу, который может быть обнаружен, если кроме слов нормы принять в расчет другие данные, как-то: цель нормы, повод к ее изданию, отношение к прежнему праву и т. д. определение действительного внутреннего смысла норм составляет задачу реального толкования»[9].
Среди современных авторов, разделяющих учение о двух стадиях толкования, т. е. словесной (грамматической), когда смысл определяется исключительно на основании значения употребляемых в тексте слов и выражений, и реальной (логической), которая применяется для установления действительного внутреннего смысла, можно назвать В.А. Белова[10].
Если приведенные выше классификации способов толкования, предложенные, в частности, А.Ф. Черданцевым, С.С. Алексеевым, В.С. Нерсесянцем, имеют своим критерием характер знаний, применяемых при толковании, то классификация, предложенная Е.В. Васьковским, имеет другой критерий: цель толкования, по сути, воспроизводит рассмотренную выше дилемму между словом и мыслью, волей и волеизъявлением, буквальным и действительным смыслом. Словесное толкование делает доступным буквальный смысл, в то время как реальное — действительный.
Анализируя структуру ст. 431 ГК РФ, можно заметить, что она является своего рода иллюстрацией изложенного подхода, хотя он и не выдержан до конца. Сначала мы должны установить буквальное значение содержащихся в договоре слов и выражений, т. е. применить грамматический способ толкования, а это целиком охватывается словесной стадией толкования. И в случае неясности буквального смысла мы должны перейти ко второй стадии — реальному толкованию, которое охватывает и логический, и систематический, и исторический способы. А как мы выяснили выше, реальное толкование направлено на выявление действительного смысла.
Указывая на то, что буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, законодатель, по сути, говорит о применении логического и систематического способов толкования. На этом этапе мы уже переходим ко второй стадии толкования — реальному толкованию, однако цель толкования почему-то остается прежней: выяснение буквального смысла. В этом и состоит противоречие.
Не случайно Савиньи подверг критике взгляд на словесное и реальное толкование как на два совершенно самостоятельных приема. «Их считают, — писал он, — не такими элементами всякого толкования, которые всегда должны действовать совместно, а такими, которые друг другу противоположны и взаимно себя исключают. Грамматическое толкование должно-де руководствоваться только значением слов, а логическое — только мыслью, или основанием закона; грамматическое должно иметь силу правила, а логическое — допускаться только в виде исключения»[11]. Он как раз и предложил различать в толковании четыре элемента: грамматический, логический, систематический и исторический.
Правда, в литературе встречаются и другие взгляды на содержание ст. 431 ГК РФ. Так, по мнению В.В. Витрянского, указанная статья устанавливает два способа толкования условий договора и определяет порядок их применения. Первый способ заключается в выяснении буквального значения содержащихся в договоре слов и выражений, и в этих целях производится сравнительный анализ, сопоставление спорного условия договора с другими условиями, а также смыслом договора в целом. Второй способ толкования — это выяснение действительной общей воли сторон с учетом цели договора, причем достижение этой цели толкования возможно за рамками текста договора. Ученый также отмечает, что суд вправе использовать второй способ толкования условий договора лишь в том случае, если применение первого способа не позволило определить содержание условий договора[12].
С.В. Сарбаш также говорит об иерархической двухступенчатой системе толкования, где приоритет отдается буквальному толкованию, а действительная воля выясняется лишь при невозможности буквального и систематического толкования[13].
Однако трудно согласиться, что в данном случае речь идет о способах толкования. Некоторые из применяемых в процессе толкования способов действительно названы в ст. 431 ГК РФ, в частности, систематический и исторический. Об этом законодатель говорит прямо. Без сомнения сюда можно отнести грамматический и логический способы толкования, так как буквальное значение содержащихся в договоре слов и выражений можно установить именно с их помощью.
На наш взгляд, нельзя рассматривать в одной плоскости понятия «буквальное толкование» и «способ толкования». Ведь понятия «буквальное значение» или «буквальное толкование» говорят о цели толкования, его границах и объеме, но не о тех приемах и средствах, которые применяются в процессе толкования. Не случайно в литературе, посвященной толкованию правовых норм (а именно там получило свое развитие учение о способах толкования), не говорится о буквальном способе толкования. Напротив, мы как раз и прибегаем к использованию способов толкования именно для того, чтобы выяснить подлинное содержание объекта толкования. А вопрос о том, будет ли такое содержание ограничиваться буквальным смыслом или действительным, зависит уже от цели толкования. Поэтому необходимо более подробно рассмотреть отдельные способы толкования.
Поскольку каждое условие договора представляет собой предложение, т. е. мысль, выраженную словами, при толковании необходимо обратиться прежде всего к выяснению значения слов, выражающих мысль, а потом и к содержанию самой мысли[14].
Первая цель достигается с помощью грамматического способа толкования. Иногда он также именуется языковым, словесным, филологическим или текстуальным способом толкования. И традиционно рассматривается в качестве приоритетного, поскольку уяснение содержания договора и его условий всегда начинается с анализа текста, его морфологической и синтаксической структуры.
Применение грамматического способа толкования необходимо начинать с исследования каждого слова, установления его основного значения и смыслового оттенка в данном контексте, а также выяснения грамматической формы этого слова.
Иногда возникает необходимость выяснить с помощью толкования значение того или иного слова. Так, в одном из дел суду нужно было выяснить значение понятия «оргтехника» и, в частности, вопрос о том, можно ли включать в это понятие мобильные телефоны.
При решении возникшего спора суд исходил из того, что в словаре русского языка С.И. Ожегова оргтехника толкуется как разнообразные технические средства механизации и автоматизации инженерного и управленческого труда. Телефон является техническим средством. Рассматривая телефон как средство связи, являющееся связующим звеном в управленческом и инженерном труде, суд причислил это техническое средство к организационной технике[15].
Необходимо также иметь в виду, что словоупотребление находится в постоянном развитии, в результате чего значение некоторых слов со временем меняется. Конечно, в рамках одного договорного правоотношения это не проявляется существенным образом. Однако люди могут по-разному понимать значение одного и того же слова. Вопрос о том, пониманию какой стороны отдавать предпочтение, также решается по-разному. Следует также принимать во внимание тот факт, что словоупотребление изменяется не только в зависимости от времени, но и от пространства, от употребления слова в качестве основного или переносного, обычного или исключительного, обыденного или специального.
Общим является подход, согласно которому словам необходимо придавать тот смысл, какой они имеют в обыденном словоупотреблении[16]. Это положение является простейшим приемом уяснения смысла любого писаного текста, в том числе гражданско-правового договора. Содержанием того или иного слова в этом случае будет такое его значение, которое ему обычно придается.
Иногда, наоборот, именно то, что слово взято в своем обычном общераспространенном значении, может затруднять процесс толкования, потому что в этом случае слово может иметь неопределенное, расплывчатое содержание. Так, в процессе рассмотрения одного дела у суда возник вопрос, как толковать слово «лес», используемое в договоре. По условиям договора одна сторона (исполнитель) должна была передать другой стороне (заказчику) трелевочный трактор для заготовки леса. За использование трактора заказчик обязался передать исполнителю 200 куб. м леса.
Суды первой и апелляционной инстанций отмечали, что истец (исполнитель) определяет цену иска исходя из средней стоимости древесины деловой хвойной, в то время как термин «лес» может толковаться по-разному и подразумевать различные породы древесины, названия, категории лесопродукции, на которые она подразделяется, а следовательно, имеет различную стоимость. Из этого они сделали вывод, что в связи с невозможностью буквального толкования данного условия договора размер платежа в том порядке, как это предусмотрено ст. 614 ГК РФ («Арендная плата»), сторонами не установлен.
Суд кассационной инстанции с ними не согласился и, возвращая дело на новое рассмотрение, указал, что суду следовало выяснить у ответчика (заказчика) его мнение по поводу того, какой конкретно лес имели в виду стороны, заключая договор[17]. Это также отражает позицию суда в вопросе о том, пониманию какой стороны следует отдавать предпочтение. Здесь такой подход суда оправдан, потому что именно ответчик занимался заготовкой леса определенной категории и, по всей вероятности, предполагал произвести оплату из заготовленной им древесины.
Не менее важным при толковании является выяснение смысла не только отдельных слов, но и предложений, из которых состоит условие договора, анализ их общей грамматической и смысловой структуры. И здесь большое значение приобретает исследование грамматических и синтаксических связей, существующих внутри предложения.
При выяснении смысла отдельных слов нельзя забывать, что цель толкования заключается в определении содержания договора в целом и его отдельных условий.
С помощью грамматического способа толкования мы устанавливаем текстуальное выражение условий договора. Здесь трудно согласиться с мнением законодателя о том, что мы можем перейти к другим способам толкования только в том случае, если буквальное значение условий договора остается неясным. Напротив, именно применение других способов толкования поможет установить действительное содержание договора, поэтому толкование договора и его условий должно быть продолжено, хотя бы для того, чтобы проверить результаты грамматического толкования.
Логический способ толкования настолько тесно связан с грамматическим, что в литературе даже высказывались сомнения относительно необходимости его выделения[18]. Однако его самостоятельный характер признается большинством исследователей.
Так же как и грамматический, логический способ толкования имеет дело со словами, потому что «это единственный путь к мысли»[19]. Как законы мышления, правила логики присутствуют при любом способе толкования, поскольку мысль всегда должна быть логически последовательна. Но, как справедливо отмечалось в литературе, при логическом способе толкования законы и правила логики используются непосредственно и имеют самостоятельное значение[20].
Если при грамматическом способе толкования во внимание принимаются отдельные слова или сочетание слов, при использовании логического способа толкования акцент делается на их взаимном соотношении. Это важно, поскольку необходимо учитывать тот факт, что грамматическая связь слов не всегда точно отражает их логическую связь. Вследствие чего при одной и той же грамматической связи слов между ними может быть различная логическая связь в зависимости от логического ударения, которое изменяет оттенки смыслового значения слова[21].
Таким образом, грамматический способ толкования должен всегда предшествовать логическому способу толкования, так как значение сочетания слов может обнаружиться только тогда, когда мы выясним значение каждого из слов, входящих в это сочетание. Это два последовательно применяемых способа толкования. В процессе толкования их последовательность не всегда очевидна, но это не означает, что ее нет. Если представить, что лицо, которое осуществляет толкование, не владеет в полном объеме языком, на котором составлен договор, то становится очевидно, что сначала ему будет необходимо установить грамматическое значение слов и только потом приступать к их анализу с точки зрения логики.
При логическом способе толкования смысл отдельного условия договора устанавливается также путем его сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом, поскольку логическое толкование базируется на том, что договор представляет собой единое целое. Следовательно, все содержащиеся в нем положения находятся во взаимной связи и взаимозависимости. Поэтому в ряде случаев смысл отдельного выражения или отдельного слова (или термина) может быть установлен путем обращения к другим частям этого же договора.
Причем если тот или иной термин встречается в договоре несколько раз, логический способ толкования исходит из предположения, что он имеет одинаковое значение на протяжении всего текста договора. Но это лишь предположение, которое может быть опровергнуто путем приведения доказательств противоположного.
В тесной зависимости от рассмотренных выше способов толкования находятся систематический и исторический способы толкования.
Это неслучайно, потому что систематический способ толкования имеет в своей основе логическое существование норм права. А поскольку условия договора тоже находятся во взаимной связи и взаимозависимости, в которой отражается их логическая связь, то этот вывод можно применить и к толкованию договора и его условий. Однако необходимо учитывать, что эта связь не обязательно ограничивается рамками одного только текста договора: ведь стороны могут заключить и дополнительные соглашения к нему, условия которых необходимо будет принять во внимание при использовании систематического способа толкования.
Вообще систематический способ толкования настолько тесно связан с логическим способом толкования, что между ними не всегда можно провести четкую границу. На наш взгляд, основное отличие между этими способами толкования заключается в объеме материала, привлекаемого для установления содержания условия договора. Другими словами, когда толкование ограничивается только текстом самого договора, речь будет идти о применении логического способа толкования, а когда привлекаются приложения к договору, дополнительные соглашения, принятые сторонами,  речь должна идти о систематическом способе толкования.
Строго говоря, под систематическим способом толкования договора и его условий необходимо понимать истолкование договора на основании положений, содержащихся в других договорах, заключенных между теми же контрагентами. Особенное значение это приобретает в том случае, если новый договор связан с предыдущим, а между сторонами существует установившаяся практика взаимоотношений.
В связи с этим необходимо обратить внимание на формулировку ч. 1 ст. 431 ГК РФ, где говорится о том, что буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. По сути, здесь речь идет о логическом способе толкования. А поскольку вторая часть этой статьи характеризует исторический способ толкования, получается, что законодатель не говорит о систематическом способе толкования или ограничивает его применение рамками одного только текста договора и не отделяет от логического способа толкования. Между тем применение систематического способа толкования способствует более глубокому и полному уяснению содержания договора и его условий.
Несмотря на то что исторический способ толкования выделяется всеми авторами и часто применяется при толковании законов, вопрос о его сущности и значении остается раскрытым не до конца. И если одни авторы понимают под историческим способом толкования уяснение содержания законодательной воли на основании подготовительных материалов, то другие — уяснение содержания нормы посредством сопоставления ее с прежней нормой по тому же самому предмету[22].
Характеризуя исторический способ толкования применительно к толкованию международных договоров, И.С. Перетерский отмечал, что всякий международный договор может быть правильно понят лишь с учетом взаимоотношений сторон во время заключения договора, т. е. тех целей, которые они преследовали, тех представлений, которые им были присущи в то время, в той исторической обстановке, в которой они действовали[23].
Такой подход к историческому способу толкования представляется наиболее целесообразным, так как позволяет привязать толкование договора к моменту его заключения, а не исполнения. Другими словами, исторический способ толкования призван ориентировать лицо, осуществляющее толкование договора и его условий, на выяснение воли каждой из сторон или действительной общей воли сторон на момент заключения договора, не привнося в него нового содержания вследствие изменившихся обстоятельств.
Как уже отмечалось выше, действующее гражданское законодательство исходит из главенствующей роли текста договора, которым необходимо руководствоваться прежде всего при толковании договора и его условий. В случаях когда текст договора, который является не чем иным, как выражением воли сторон, доказательством ее существования и содержания, не позволяет установить эту волю или  если то, что прямо вытекает из текста, не соответствует действительному содержанию договора, нужно учесть следующие обстоятельства. Во-первых, необходимо проанализировать «историю» текста договора, принимая во внимание переговоры, предшествующие заключению договора, переписку сторон, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, а также последующее поведение сторон. Об этом законодатель говорит прямо в ч. 2 ст. 431 ГК РФ. Во-вторых, надо учесть те обстоятельства, в которых находились стороны в момент достижения соглашения.
Таким образом, необходимо сделать вывод, что толкование гражданско-правового договора является единым процессом, в ходе которого следует использовать выработанные в науке и сложившиеся на практике способы толкования, которые по своей природе играют вспомогательную методологическую роль.
 
Библиография
1 См.: Соцуро Л.В. Способы толкования договора // Арбитражный и гражданский процесс. 2000. № 4. С. 24, 25.
2 См.: Вопленко Н.Н. Официальное толкование норм права. — М., 1976. С. 7.
3 См.: Он же. Социалистическая законность и применение права. — Саратов, 1983. С. 103.
4 См.: Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 2. — М., 1999. С. 163; Черданцев А.Ф. Толкование права и договора. — М., 2003. С. 120.
5 См.: Алексеев С.С. Право: азбука — теория — философия: Опыт комплексного исследования. — М., 1999. С. 131; Лазарев В.В., Липень С.В. Теория государства и права: Учеб. — М., 2000. С. 363.
6 См.: Черданцев А.Ф. Указ. соч. С. 120.
7 См.: Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства. — М., 1999. С. 494.
8 См.: Васьковский Е.В. Цивилистическая методология. Учение о толковании и применении гражданских законов. — М., 2002. С. 95, 96.
9 Там же. С. 91.
10 См.: Белов В.А. Гражданское право. Общая и особенная части: Учеб. — М., 2003. С. 35.
11 Цит. по: Васьковский Е.В. Указ. соч. С. 93, 94.
12 См.: Витрянский В.В. Общие положения о договоре // Хозяйство и право. 1995. № 12. С. 24, 25.
13 См.: Сарбаш С.В. Некоторые тенденции развития института толкования договора в гражданском праве // Государство и право. 1997. № 2. С. 42.
14 См.: Шершеневич Г.Ф. Применение норм права // Журнал Министерства юстиции. 1903. № 1. С. 64.
15 См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 05.05.2003 № Ф04/2041-650/А45-2003.
16 См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. ст. С. 64; Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. — М., 1960. С. 365.
17 См.: Постановление ФАС Центрального округа от 29.01.2003 № А62-2365/2002.
18 См.: Фарбер И.Е. Сущность и способы применения закона: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1951. С. 13; Черданцев А.Ф. Указ. соч. С. 149.
19 Шершеневич Г.Ф. Указ. ст. С. 65.
20 См.: Дюрягин И.Я. Применение норм советского права. Теоретические вопросы. — Свердловск, 1973. С. 90.
21 См.: Недбайло П.Е. Указ. соч. С. 371.
22 См.: Вильнянский С.И. Толкование и применение гражданско-правовых норм. Методические материалы ВЮЗИ. Вып. 2. — М., 1948. С. 50.
23 См.: Перетерский И.С. Толкование международных договоров. — М., 1959. С. 111.