Сравнительный анализ понятия «отягчающие обстоятельства» в преступлениях, направленных против избирательных прав, в УК КНР и УК РФ

Страницы в журнале: 133-137

ЧЖОУ ХЭН,

аспирант кафедры уголовного права Юридического института Дальневосточного государственного университета, преподаватель Хэйлунцзянского университета КНР

Отягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 256 УК КНР, позволяют определить степень общественной опасности деяния. С их помощью можно отличить преступления от других правонарушений. Существует необходимость добавить регламентацию степени общественной опасности в нормах УК РФ, предусмотренных для преступлений против избирательных прав.

В  соответствии со ст. 256 УК КНР срыв выборов в Собрание народных представителей всех уровней, выборов руководителей государственных органов путем применения насилия, угроз, обмана, взяток, фальсификации избирательных документов, ложного сообщения о количестве избирательных бюллетеней либо с использованием других способов, а также препятствование избирателям и представителям в осуществлении своего права избирать и быть избранными — все подобные деяния при отягчающих обстоятельствах наказываются лишением свободы на срок до 3 лет или лишением политических прав.

В указанной статье предусмотрено важное особенное требование — учет отягчающих обстоятельств. Что следует понимать под отягчающими обстоятельствами? И насколько велика разница между китайским и российским уголовным законодательством в сфере преступлений, направленных против избирательных прав, в том числе и с учетом рассматриваемого понятия?

Прежде всего определим источник появления понятия отягчающие обстоятельства, предусмотренного в ст. 256 УК КНР.

В уголовном кодексе данное понятие тесно связано с понятием преступление. Известно, что на китайское уголовное законодательство сильно повлияло советское уголовное право[1]. Именно под влиянием советского уголовного законодательства в ст. 13 УК КНР устанавливается: «Малозначительное и неопасное деяние не признается преступлением». Таким образом в китайском уголовном законодательстве была определена главенствующая идея — при квалификации правонарушений учитывать степень их общественной опасности[2]. В Особенной части УК КНР многие деяния (45%) только в случае высокой степени общественной опасности признаются преступлениями. Например, если деяния сопровождаются отягчающими обстоятельствами, имеют серьезные последствия; если нанесен ущерб большого размера[3]. А понятие отягчающие обстоятельства, которое предусмотрено в ст. 256 УК КНР, является именно одним из признаков степени общественной опасности: если правонарушение совершено не при отягчающих обстоятельствах, то оно не признается преступлением, направленным против избирательных прав.

Рассмотрим содержание понятия отягчающие обстоятельства в соответствии со ст. 256 УК КНР.

Так как основное значение обстоятельств состоит в их изменениях в процессе развития дела, то понятие обстоятельства совершения преступления носит комплексный и неопределенный характер, включая в себя как объективные признаки, так и субъективные. Это, например, способ совершения преступления (с применением (без применения) насилия), социальное влияние преступления, тяжесть наступивших последствий, степень осуществления преступного намерения, роль подсудимого в совершении преступления или его соучастие, судимость, рецидив и т. д. Перечень таких признаков является открытым. При квалификации различных конкретных деяний необходимо учитывать самые разные обстоятельства.

В ст. 256 УК КНР признаки отягчающих обстоятельств не перечислены. В теории господствует мнение[4], что  отягчающие обстоятельства имеют следующие признаки.

Жестокий способ совершения преступления. По ст. 256 УК КНР применение для срыва выборов насилия, угроз, обмана, подкупа, фальсификации избирательных документов или ложного сообщения о количестве избирательных бюллетеней признаются отягчающими обстоятельствами.

Тяжелые последствия преступления. На основе анализа п. 40 Регламента «О критериях серьезных и особо серьезных дел о должностных и посягающих на права преступлениях, возбуждаемых и расследуемых прокурорами (пробное правило)» (от 01.01.2002) и п. 2 Регламента «О критериях возбуждения прокурорами дел о должностных и посягающих на права преступлениях» (от 26.07.2006) можно сделать вывод, что наступившие тяжелые последствия преступления включают в себя следующие обстоятельства:

— избирательная кампания не может более проводиться нормально;

— возникли сомнения в подлинности результатов выборов;

— результаты выборов признаны недействительными;

— произошло незаконное вступление в должность руководителя или обретение прав представителем Собрания народных представителей уездного или более высокого уровня.

Крайне негативное общественное влияние преступления. Когда совершено одно или несколько деяний, направленных на срыв выборов, граждане могут быть возмущены тем, что в ходе избирательной кампании имели место нарушения, связанные с осуществлением прав избирать или быть избранным. Все это способно подорвать веру в беспристрастие и справедливость выборов. В такой ситуации социальное влияние должно признаваться серьезным и негативным, оно образует состав преступления, направленного на срыв выборов.

Например, в некоем селе близ г. Чунцин проводились выборы представителя в Собрание народных представителей волостного уровня. Работник избирательного участка, опасаясь, что кандидат, который выдвинут местной организацией КПК, может быть забаллотирован, сообщил заведомо ложную информацию о количестве бюллетеней. При выдвижении представителя КПК обязательно учитывается волеизъявление избирателей. Если намерение партийной организации не соответствует этому волеизъявлению, организация обязана уважать мнение электората. А в данном деле деяния виновного привели к формированию в общественном сознании граждан сомнения в справедливости выборов, что было признано отягчающим вину обстоятельством и образовало состав преступления, направленного против избирательных прав[5].

Высокий уровень намерения осуществления преступного деяния. «Постановка преступной цели в виде достижения определенного результата на выборах является критерием, позволяющим провести разграничение между преступным и иным противоправным поведением»[6]. У лица, совершившего преступное деяние, направленное на срыв выборов, велико желание негативно влиять на результаты избирательной кампании, сорвать избирательный процесс и создать препятствия избирателям в осуществлении их прав избирать или быть избранными. Иные цели не относятся к отягчающим обстоятельствам.

Кроме цели, одним из признаков отягчающих обстоятельств является мотив деяния. Например, С., глава уезда, используя свое служебное положение, присвоил общественные деньги в сумме 100 000 юаней. Боясь огласки совершенного преступления, С. во время новых выборов купил бюллетени представителей Собрания народных представителей уезда с целью продления своих полномочий на новый срок, однако так и не был избран. В данном случае С. совершил подкуп представителей в целях сокрытия другого преступления. Цель его действий, сопряженных с отягчающими обстоятельствами, была продиктована низменными мотивами. Именно поэтому деяние С. следует признать преступлением, направленным на срыв выборов, результаты которых заведомо не должны были соответствовать реальному волеизъявлению граждан[7].

Совершение деяния группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Действия лица, руководящего совершением деяния по срыву выборов и активно участвующего в нем, а также лица, играющего главную роль в противоправных деяниях, следует относить к категории отягчающих обстоятельств. Например, 18 мая 2001 г. Хуншаньская районная прокуратура (г. Ухань, КНР) направила в суд уголовное дело в отношении гражданина Ж. Дело было возбуждено по фактам создания, руководства и активного участия в организации криминального характера, а также срыва выборов (статьи 294 и 256 УК КНР). Были установлены следующие факты. С 1998  по 2001 год гражданин Ж. с 20 сообщниками создал организацию криминального характера для незаконного присвоения денег и в течение продолжительного времени члены организации эксплуатировали простых людей, попирая их права. Для укрепления своего криминального авторитета с помощью официальных властных полномочий в конце 1999 года гражданин Ж. побудил к срыву выборов других людей, прибегнув к побоям, угрозам, отслеживанию передвижения избирательных урн, надзору над голосованием, в результате чего был незаконно избран. Приговором суда гражданину Ж. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 10 лет по совокупности преступлений[8].

Использование служебного положения. Когда государственные служащие, пользуясь служебным положением, и работники избирательных комиссий, пользуясь правом контроля за проведением избирательной работы, нарушают ход выборов или препятствуют  свободному осуществлению прав граждан или представителей избирать или быть избранным, это признается главным признаком отягчающих обстоятельств.

Перечисленные выше признаки являются альтернативными, т. е. если деяние имеет один из указанных признаков, то этого достаточно для того, чтобы считать данный признак отягчающим обстоятельством. Как сказано выше, отягчающие обстоятельства позволяют раскрыть степень общественной опасности деяния и, более того, относятся к категории обстоятельств, необходимых для квалификации преступления. Эти обстоятельства (с субъективными и объективными признаками) составляют условия образования состава преступления, направленного против избирательных прав.

Проанализировав понятие отягчающие обстоятельства, предусмотренное в ст. 256 УК КНР, рассмотрим вопросы, связанные с подобными обстоятельствами в сфере преступлений, направленных против избирательных прав, указанными  в УК РФ.

В УК РФ для целого ряда преступлений обязательным признаком признается причинение крупного или значительного ущерба. Например,  согласно нормам ч. 1 ст. 167 и ч. 1 ст. 285 УК РФ, если деяния не причинили значительного ущерба или не повлекли за собой существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, то они не образуют состава преступления, связанного со злоупотреблением должностными полномочиями. Если же такое дело и было возбуждено, то оно должно быть прекращено за отсутствием состава преступления[9].

Однако среди норм УК РФ, посвященных регулированию ответственности за нарушение избирательных прав и права на участие в референдуме граждан России, за исключением ст. 141.1 и ч. 2 ст. 142, подобные регламентации отсутствуют. В ст. 141.1 УК РФ (нарушение порядка финансирования избирательной кампании кандидата, избирательного объединения, избирательного блока, деятельности инициативной группы по проведению референдума, иной группы участников референдума) предусмотрен так называемый крупный размер финансовой или иной материальной поддержки в качестве обязательного условия образования состава преступления (это — основной критерий отличия состава преступления от административного правонарушения). А в ч. 2 ст. 142 (подделка подписей избирателей, участников референдума в поддержку выдвижения кандидата, списка кандидатов, выдвинутого избирательным объединением, избирательного блока, инициативы проведения референдума или заверение заведомо подделанных подписей (подписных листов)), преследуя цель разграничить составы преступления и административного правонарушения, законодатель установил, что подобные действия образуют состав преступления в случае, если совершены группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, либо соединены хотя бы с одним из следующих способов поведения — подкупом, принуждением, применением насилия или угрозой его применения, а также с уничтожением имущества или угрозой его уничтожения, либо повлекли за собой существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.

В других случаях лицо, совершившее подделку подписей или заверившее заведомо поддельные подписи (подписные листы), подлежит административной ответственности. Это означает, что если при совершении или в результате совершения преступных деяний, связанных с подделкой подписей избирателей, участников референдума в поддержку выдвижения кандидата, избирательного объединения, избирательного блока, инициативы проведения референдума отсутствовали перечисленные выше обстоятельства, то такие действия не образуют состава преступления. Все эти действия имеют самое прямое отношение как к объективным (способ и последствия), так и к субъективным элементам (субъектный состав).

В других нормах российского права подобные условия не предусмотрены, но это не означает, что когда некое лицо совершило деяние, направленное на воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий, то обязательно образуется состав преступления. Здесь следует учитывать, что в соответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ «не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности». Именно поэтому в процессе квалификации деяний, направленных против избирательных прав, помимо необходимости учитывать наличие элементов состава преступления, предусмотренных статьями 141—142.1 УК РФ, следует принимать во внимание еще и степень общественной опасности конкретного деяния. Например, жена, задержавшая мужа дома и не позволившая ему проголосовать, не может быть привлечена к уголовной ответственности[10].

В правоприменительной практике России имеются прецеденты. Прокуратура г. Саратова прекратила уголовное дело, возбужденное 7 сентября 2002 г. по факту обнаружения в помещении окружной избирательной комиссии незаполненных избирательных бюллетеней, имеющих явные отличия от других по цвету бумаги. Предварительным следствием было установлено, что фальсификации избирательных документов не было, поскольку обнаруженные бюллетени в голосовании не использовались и, следовательно, не могли повлиять на подсчет голосов и итоги выборов в округе[11]. Это значит, что факт фальсификации бюллетеней существует, но вследствие отсутствия влияния на итог голосования он не был квалифицирован как преступление.

Так как в уголовно-правовой практике обеих стран преступления против избирательных прав квалифицируют по степени общественной опасности, то, естественно, возникает вопрос:  какой правовой подход к противодействию правонарушениям, направленным на нарушение избирательных прав, более эффективен — китайский или российский?

Статья 79 Федерального закона от 12.06.2002 № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» устанавливает, что ответственность за нарушение законодательства Российской Федерации о выборах и референдумах устанавливается федеральными законами. По этой причине с целью более надежной охраны избирательных прав и в КоАП РФ, и в УК РФ предусмотрена ответственность за воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий.

Однако между уголовной и административной ответственностью за нарушение избирательных прав нередко наблюдаются коллизии. Например, административная ответственность за нарушения избирательного законодательства предусмотрена статьями 5.1—5.25 КоАП РФ. При анализе указанных статей и оценке преступлений, предусмотренных статьями 141—142.1 УК РФ, нельзя не отметить, что их юридические конструкции почти дословно совпадают. В частности, диспозиция ч. 1 ст. 141 УК РФ сформулирована таким образом, что полностью охватывает диспозицию ст. 5.1 КоАП РФ. Такую ситуацию, когда нормы совпадают, ученые называют дублированием. Дублирование влечет за собой коллизии в нормах института юридической ответственности и, как правило, возникает между нормами, призванными урегулировать одни и те же общественные отношения. В сфере избирательных правонарушений это может привести к появлению противоречий во взаимоисключающих решениях[12].

Кроме того, в статьях 5.16, 5.18—5.20 КоАП РФ определено, что административная ответственность возникает только в том случае, если правонарушение не содержит признаков уголовно наказуемого деяния. Таким образом, в законе определен принцип преобладания уголовного права над административным в случае возникновения коллизий между уголовной и административной ответственностью. По нашему мнению, этот принцип невозможно использовать, потому что состав преступления против избирательных прав, который предусмотрен в УК РФ, и состав правонарушения против избирательного законодательства, который предусмотрен в КоАП РФ, схожи и не различаются по степени общественной опасности.

Для решения данной проблемы главное, на наш взгляд, — установить различия между правонарушением и преступлением.

В ст. 256 УК КНР законодатель путем применения категории отягчающих обстоятельств отличает преступное деяние от непреступного. Между тем, согласно п. 5 ч. 1 ст. 23 Закона от 28.08.2005 «О наказании в сфере общественного порядка и управления КНР» (далее — Закон о наказании), нарушение законного порядка проведения выборов влечет предупреждение или наложение административного штрафа в размере до 200 юаней. При определенных обстоятельствах может быть использован административный арест на срок от 5 до 10 суток, а в качестве дополнительного наказания применен административный штраф до 500 юаней.

Так, например, когда проводились выборы представителей в Собрание народных представителей волостного уровня, гражданин И. порвал список избирателей, сорванный им со стены избирательного участка, и мешал работе избирательной кампании. В соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 23 Закона о наказании гражданин И. был осужден и ему было назначено наказание в виде административного ареста на срок 3 суток. В данном деле деяния виновного не привели к прекращению выборов и не вызвали серьезных негативных общественных последствий, поэтому не были признаны преступлением[13].

Можно сказать, что именно данные обстоятельства подчеркивают степень общественной опасности деяний и позволяют отличать административные правонарушения от преступлений, предусмотренных Законом о наказании и УК КНР, избегая трудностей в правоприменительной практике.

В связи с изложенным выше считаем целесообразным, используя китайский опыт,  дополнить  ч. 1 ст. 141, ч. 1 ст. 142 и ст. 142.1 УК РФ следующей фразой:

«…совершенные группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, либо соединенные с подкупом, принуждением, применением насилия или угрозой его применения, а также с уничтожением имущества или угрозой его уничтожения, либо повлекшие прекращение избирательной кампании либо недействительность законных выборов».

Библиография

1 См.: Ли Сюцин. Исследование по уголовному законодательству КНР, заимствованному из советской уголовно-правовой доктрины (кит. яз.) // Трактовка правоведения. 2002. № 6. С. 120—126; Чэнь Синлян. Теория об общественной опасности: замечания и дальнейшее усовершенствование (кит. яз.) // Китайское правоведение. 2006. № 4. С. 12.

2 См.: Чэнь Синлян. Количественные показатели преступления как элемент состава преступления: анализ на основе китайского уголовного права (кит. яз.) // Всемирное юридическое обозрение. 2003. № 3. С. 275.

3 См.: Су Цайся, Лю Чживэй. Аргументы в пользу смешанной концепции о преступлении: обсуждение проблемы совместно с профессором Чэнь Синляном (кит. яз.) // Правоведение. 2006. № 3. С. 90.

4 См.: Гао Минсюань, Ма Кэчань. Уголовное право (кит. яз.). — Пекин, 2005. С. 543.

5 Наказание в городе Чунцин работника избирательной кампании лишением свободы за ложное сообщение бюллетеней (кит. яз.). [Электронный ресурс]: http://www.chinaelections.org (19.02.2007).

6 Турищева Н.Ю. Цель как признак субъективной стороны преступлений против избирательных прав: трансформация содержания. Категория «цель» в уголовном, уголовно-исполнительном праве и криминологии: материалы IV Российского конгресса уголовного права, состоявшегося 28—29 мая 2009 г. — М., 2009. С. 593.

7 Освобождение заместителя волостного старосты Сюй Вэньхуа от должности за подкуп избирателей в городке Лэчан провинции Гуандун (кит. яз.). [Электронный ресурс]: http://www.chinaelections.org (20.07.2007).

8 Уголовный приговор Хуншаньского районного суда города Ухань: (2001) Хун Шин Чу № 163. ( кит. яз.)

9 Полный курс уголовного права: В 5 т. / Под ред. проф. А.И. Коробеева. Т. I. Преступление и наказание. — СПб., 2008. С. 279.

10 См.: Жалинский А.Э. Общественная опасность преступления в структуре уголовно-правовой оценки деяния // Юридический мир. 2003. № 7. С. 25.

11 Фальсификация избирательных документов не имела места. [Электронный ресурс]: http://www.kreml.org/opinions/ 10895455. (20.05.2007).

12 См.: Орлов Д.В. Дефекты института юридической ответственности за избирательные правонарушения: проблемы законодательства и судебной практики // Российский судья. 2006. № 12. С. 17.

13 См.: Газета «Законность». 09.04.2007. (кит. яз.)