Средства обеспечения законности административной деятельности полиции и обеспечение прав граждан

УДК 342.922

 Страницы в журнале: 60-68

И.А. Адмиралова,

кандидат юридических наук, доцент кафедры оперативно-розыскной деятельности Всероссийского института повышения квалификации сотрудников МВД России Россия, Домодедово irina_adm@mail.ru

Рассматривается принцип законности и его реализация в деятельности органов внутренних дел. Изучается вопрос взаимодействия законности с защитой прав человека. Исследуются средства обеспечения законности и прав человека в деятельности администрации. Анализируется ряд актов и формулируется вывод, что практически любой нормативный акт (как законодательной власти, так и подзаконный), регулирующий деятельность органов Министерства внутренних дел Российской Федерации, свидетельствует о том, что принцип законности воспринимается сегодня не просто как средство обеспечения верховенства права и подчинения администрации воле законодателя, а как способ обеспечения прав граждан и (субсидиарно) как метод борьбы с коррупцией.

Ключевые слова: административное право, права человека, органы внутренних дел, законность, административная деятельность, полиция, жалоба, обращение, защита прав граждан.

В соответствии со ст. 6 Федерального закона от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» (далее — Закон о полиции) [10] принцип законности является одним из принципов, регулирующих деятельность полиции. Сущность данного принципа заключается в соответствии деятельности полиции закону.

Данный принцип является производным от конституционной нормы, закрепленной в п. 2 ст. 15 Конституции Российской Федерации 1993 года (далее — Конституция РФ), согласно которой «органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы». Таким образом, принцип законности обладает конституционно-правовым статусом, а его значение подчеркивается тем, что он определен в самой важной части конституционного текста, посвященной основам конституционного строя.

Понимание сущности принципа законности не будет полным без обращения к толкованию конституционной нормы, закрепляющей данный принцип, Конституционным Судом РФ (далее — КС РФ). КС РФ рассматривает принцип законности как принцип, производный от основополагающего принципа любого современного правопорядка: принципа верховенства права. Действительно, КС РФ вполне обоснованно отмечает: речь идет именно о принципе верховенства права, когда Конституция РФ утверждает, что она обладает «высшей юридической силой…, прямым действием, обязанностью органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединений соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы…» [6].

Данный принцип носит универсальный характер, поскольку он определен и в правопорядках других государств, и на универсальном и наднациональном уровнях; он обладает аналогичным смыслом в любом из них.

Так, во французском административном праве принцип законности (Рrincipe de légalité или Etat de droit) рассматривается как основополагающий принцип деятельности органов исполнительной власти и заключается — как и в российском административном праве — «в подчинении администрации вышестоящим нормам (закону, Конституции)» [12, p. 1427]. В Германии принцип законности (Gesetzmäßigkeit или Rechtsstaat) понимается не иначе как «подчинение администрации закону» [13, s. 469].

Международное право, которое в соответствии с Конституцией РФ обладает верховенством по отношению к национальным правовым актам (п. 4 ст. 15), что предполагает необходимость его применения во внутреннем российском правопорядке, также устанавливает принцип законности как один из принципов функционирования органов государственной власти. Как следствие, вполне логично рассмотреть вопрос о соотношении концепции данного принципа в российском праве и в международном праве, а в случае их идентичности констатировать универсальность данного принципа и соответствие основ функционирования российских органов власти базовым международно-правовым обязательствам Российской Федерации.

Стоит отметить, что принцип законности деятельности администрации чаще всего закрепляется в международном праве среди норм, направленных на обеспечение прав и свобод человека и гражданина. Так, ст. 7 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года устанавливает необходимость назначения наказания (уголовного), исключительно базируясь на нормах закона: «Никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления». В соответствии с судебной практикой Европейского суда по правам человека (далее — ЕСПЧ) так называемый принцип уголовной законности (légalité criminelle) предполагает его применение конечно же в отношении органов судебной власти, но смысл его идентичен тому, который существует в отношении принципа законности, применяемого к деятельности органов полиции. Речь идет о том, что любой орган государственной власти может принимать решение только на основании закона, который регулирует его деятельность, с целью либо обеспечения принципа верховенства закона, либо — как в случае с судебной практикой ЕСПЧ — гарантирования основных прав и свобод человека [15, p. 264]. Более того, сегодня все чаще обе эти базовые установки неразрывно связаны.

Стоит отметить, что в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях 2001 года (далее — КоАП РФ) принцип законности определяется соответствующим наднациональному праву образом. Действительно, ст. 1.6 КоАП РФ «Обеспечение законности при применении мер административного принуждения в связи с административным правонарушением» напрямую связывает законность с защитой прав человека и гражданина, а не с принципом верховенства права. Так, риторика данного положения КоАП РФ напрямую свидетельствует об озабоченности законодателя защитой прав лица, привлекаемого к ответственности: «лицо… не может быть подвергнуто административному наказанию и мерам обеспечения производства по делу об административном правонарушении иначе как на основаниях и в порядке, установленных законом». Более того, необходимость обеспечения прав человека посредством принципа законности проявляется и в ст. 1.7 КоАП РФ, что объясняется применением аналогичного уголовному праву принципа об отсутствии обратной силы закона. С формальной точки зрения КоАП РФ также определяет, что закон должен применяться органами полиции только в пределах их компетенции: «Применение уполномоченными на то органом или должностным лицом административного наказания и мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении в связи с административным правонарушением осуществляется в пределах компетенции указанных органа или должностного лица в соответствии с законом». Данная норма свидетельствует о широком понимании принципа законности составителями КоАП РФ, так как указанное положение свидетельствует о том, что принцип законности включает и формальную сторону (компетенцию органа, применяющего закон), т. е. не только его применение по существу.

Реализацию принципа законности в деятельности органов полиции стоит также рассмотреть во взаимодействии с принципом мотивированности судебных решений. Действительно, составление судебных решений как нельзя лучше демонстрирует сущность принципа законности. Судебное решение в континентальном праве составляется в форме категорического силлогизма [8], где одной из двух посылок (большая посылка) выступает применяемое право, другой — факты дела, а заключением является вывод [3]. Акт правоприменения идентичен в деятельности по отправлению правосудия и в деятельности органов полиции.

Изначально подобное восприятие сущности судебной и административной деятельности детерминировалось с целью подчинения судебной (административной) власти закону (законодателю). Такой подход в полной мере сочетается с демократическим функционированием государственной власти, где законодатель как представитель воли народа издает акты, которые по своей силе являются вышестоящими по отношению к актам правоприменителя (т. е. административной и судебной власти) и должны применяться последним. Как следствие, верховенство закона основано на иерархии нормативных актов и легицентризме, укоренившихся в современных демократических правопорядках с эпохи революций нового времени, а принцип законности является выражением такого функционирования власти. Это понимание сущности судебной (и административной) правоприменительной деятельности остается доминирующим в континентальном праве по сей день. Наиболее существенным подтверждением этому служит положение п. 2 ст. 120 Конституции РФ, где подчинение деятельности органов правосудия закону выражается в однозначной манере: «Суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом».

Тем не менее данный подход, в общем и целом сочетающийся с принципом верховенства права (в данном случае закона), был потеснен подходом, в соответствии с которым сущность принципа законности стала выражаться скорее в защите основных прав и свобод граждан, чем подчинении администрации (и судебной власти) воле законодателя.

Принцип законности конкретно отражается в отдельных документах, непосредственно применяющихся сотрудниками полиции, т. е. на подзаконном уровне. Более того, подзаконных актов, обязывающих сотрудников полиции соблюдать в своей повседневной деятельности принцип законности, несметное количество. Рассмотрим данный пример на основе «Инструкции об организации рассмотрения обращений граждан в системе Министерства внутренних дел Российской Федерации» (утв. Приказом МВД России от 12.09.2013 № 707 (далее — Инструкция)).

Данный документ среди обязанностей и прав сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации (далее — МВД России) при рассмотрении обращений указывает на необходимость «принять меры, направленные на восстановление или защиту нарушенных прав, свобод и законных интересов гражданина» (ст. 8.1); «не разглашать сведения, содержащиеся в обращении, а также информацию, касающуюся частной жизни гражданина» (8.5); а также «позволить гражданину, обращение которого рассматривается в органе внутренних дел»: «представлять дополнительные документы и материалы либо обращаться с просьбой об их истребовании» (9.1), «знакомиться с документами и материалами» (9.2), «получать письменный ответ по существу поставленных в обращении вопросов» (9.3), наконец, истребовать «возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных незаконными действиями (бездействием) органа внутренних дел или его должностными лицами при рассмотрении обращения» (9.6). Очевидно, что из перечисленных обязанностей сотрудников МВД России и соответствующих прав граждан большая часть направлена на соблюдение как принципа законности как такового, так и прав граждан. Симптоматичен в данном отношении и тот факт, что конкретные действия сотрудников МВД России по обработке обращений расписаны далее по тексту Инструкции («IV. Прием и первичная обработка обращений», «V. Регистрация и учет обращений», «VI. Принятие организационного решения о порядке рассмотрения обращений» и т. д.), что закрепляет за такими фактическими действиями сотрудников полиции второстепенное значение, тогда как права граждан, как мы отметили, поставлены во главу угла. Это свидетельствует, на наш взгляд, о том, что первоочередная реализация принципа законности в современной деятельности органов и сотрудников полиции выражается в первую очередь в защите прав граждан, и лишь во вторую очередь — в подчинении их действий воле законодателя (верховенстве права).

Если целенаправленный подход составителей Инструкции свидетельствует об их желании поставить во главу угла защиту основных прав и свобод гражданина и объясняется, на наш взгляд, тем, что его предмет регулирования — обращения граждан — напрямую касается прав и свобод граждан1, то такой подход, на первый взгляд, должен быть менее выражен в других видах деятельности органов и сотрудников МВД России (например, в лицензионно-распорядительной работе). Это, действительно, отчасти подтверждается на деле, что свидетельствует о том, что принцип законности в рамках такой деятельности органов МВД России сохраняет свое исходное предназначение: соблюдение принципа верховенства права и воли законодателя. Это также подтверждает необходимость принятия однообразного подхода составителей подзаконных актов, где правам граждан все же должно придаваться первостепенное значение.

Рассмотрим применение принципа законности на примере подзаконного акта МВД России, регулирующего один из видов лицензионно-распорядительной деятельности [4] органов и сотрудников МВД России, — Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации по предоставлению государственной услуги по приему квалификационного экзамена у граждан Российской Федерации, прошедших обучение по программе профессиональной подготовки частных охранников (утв. Приказом МВД России от 28.05.2012 № 543; далее — Регламент).

Во главе данного текста располагается понятийный аппарат. Здесь обнаруживаются такие элементы, как: предмет регулирования, круг заявителей, наименование государственной услуги, описание результата предоставления государственной услуги, срок предоставления услуги. Лишь одно из первоначальных положений текста можно в той или иной степени отнести к категории направленных на защиту прав граждан: требования к порядку информирования граждан о предоставлении государственной услуги, где, в частности, упоминается ряд конкретных средств и гарантий прав лиц при осуществлении данной услуги1. Как следствие, в отличие от Инструкции Регламент не ставит во главу угла защиту прав граждан. Более того, здесь можно обнаружить яркое свидетельство того, что принцип законности используется не для защиты прав граждан, а для корректного функционирования органов полиции и их подчинения воле законодателя. Действительно, перечень нормативных правовых актов, регулирующих отношения, возникающие в связи с предоставлением государственной услуги, ограничивается «сухим» перечислением актов законодательной и исполнительной власти (Закон о полиции, Федеральный закон от 27.07.2010 № 210-ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», Постановление Правительства РФ от 14.08.1992 № 587 «Вопросы частной детективной (сыскной) и частной охранной деятельности») и уточнением, в соответствии с которым к данной деятельности могут применяться и другие акты. Иначе говоря, речь идет об информировании правоприменителя о законодательной базе его деятельности, а не о своде правил, направленных на обеспечение прав граждан при осуществлении данной услуги.

Несмотря на то, что Регламент ставит во главу принципа законности не права граждан, в тексте документа все же содержится ряд норм, гарантирующих права граждан. В частности, здесь содержатся положения, касающиеся контроля за предоставлением государственной услуги, в том числе со стороны граждан, их объединений и организаций; права заявителя подать жалобу на решение и (или) действие (бездействие) уполномоченных должностных лиц органа при предоставлении государственной услуги; порядка информирования о предоставлении государственной услуги; отдельных гарантий при приеме и регистрации заявления о сдаче квалификационного экзамена и выдаче (переоформлении) свидетельства и т. п. Стоит отметить, что ряд норм Регламента, на первый взгляд направленных на обеспечение прав граждан, по сути имеют антикоррупционный характер (в частности, положения об информировании о порядке предоставления услуг), т. е. не направлены на обеспечение прав граждан напрямую, а имеют такое назначение лишь опосредованно.

Рассмотренные подзаконные акты, регулирующие порядок реализации различных видов деятельности органов МВД России, позволяют выделить средства обеспечения законности в рамках данной деятельности. Более того, они даже поддаются классификации, которая может быть проведена по различным основаниям.

Средством обеспечения законности деятельности органов МВД России является тот юридический инструментарий, который закреплен нормативными актами, в нашем случае он чаще всего определен в рамках подзаконных нормативных актов. Тем не менее если рассматривать средства обеспечения законности в деятельности органов МВД России в широком смысле слова, то становится очевидным, что их можно обнаружить как на подзаконном уровне, так и на уровне законов и даже Конституции РФ.

Стоит обратить внимание на разнообразность средств обеспечения законности в деятельности органов МВД России именно в современном российском праве. В сравнении с порядком, действовавшим в СССР, где законность деятельности органов МВД обеспечивалась чаще всего либо посредством обращений в вышестоящие органы власти, либо органами прокуратуры [1, 2], то сегодня, помимо данных средств, в науке административного права все чаще указывается на необходимость развития и такого средства, как обращение в органы судебной власти2. Другой особенностью современных средств обеспечения законности в деятельности органов полиции, на которую мы уже обратили внимание, является более подробное (в сравнении с существовавшим ранее порядком) правовое регулирование вопросов, касающихся гарантий прав граждан и обеспечения законности.

Если сосредоточиться на средствах обеспечения законности, существующих именно в рамках административного права (исключив таким образом вопросы, касающиеся данной темы, но относящиеся к судебному праву), стоит остановиться на паре примеров таких средств.

В первую очередь, средства обеспечения прав граждан в административной деятельности полиции — и деятельности любого органа власти вообще — закреплены в Конституции РФ. Наиболее общей конституционной нормой в данном отношении является ст. 45, в соответствии с которой «государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». Конституция РФ выделила судебную гарантию прав как отдельное средство защиты прав человека и гражданина: «каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод» (п. 1 ст. 46). Более того, положения Конституции РФ, определяющие данное средство защиты прав граждан, являются более объемными, так как ему посвящены две статьи конституционного текста (46 и 47), тогда как п. 2 ст. 46 однозначно связывает данное право с защитой от нарушений со стороны органов государственной власти: «Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд».

Стоит отметить, что даже КС РФ считает данное средство защиты нарушенных прав наиболее эффективным в сравнении с такими средствами защиты прав граждан, как прокурорский, общественный и ведомственный надзор и контроль. Действительно, КС РФ однозначно заявил: «гарантированная каждому и являющаяся обязанностью государства защита прав и свобод человека и гражданина, в том числе судебная защита, право на которую относится к основным неотчуждаемым правам и свободам человека и одновременно выступает гарантией всех других прав и свобод…» [7]

Аналогичный подход к средствам обеспечения прав граждан существует и в зарубежных правопорядках.

Так, французский Закон от 12.04.2000 № 2000-321, касающийся прав граждан в их отношениях с администрацией (далее — Закон № 2000-321) [16], устанавливает в качестве средств защиты прав граждан средства ведомственного (recours administratif) и судебного контроля (recours contentieux). Последний в свою очередь применяется в случае, если первый не смог привести к желаемым результатам. Стоит отметить, что Закон № 2000-321 определяет и такое средство защиты прав граждан от нарушений со стороны администрации, как обращение к омбудсмену (Médiateur de la République) (ст. 26), тогда как Закон о полиции в главе 10, посвященной контролю и надзору за деятельностью органов внутренних дел, не предусматривает возможности обращения граждан с вопросом о восстановлении их нарушенных действиями полиции прав к Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации, который является эквивалентом данного французского института. В связи с этим, на наш взгляд, в Законе о полиции, — несмотря на тот факт, что он недавно вступил в силу и, по идее, должен соответствовать всем современным требованиям и уровню защиты прав человека — есть зазор на усовершенствование.

Аналогичным образом дело обстоит в Германии, где в силу совершенства Конституции 1949 года мы можем обнаружить описание средств обеспечения прав граждан против нарушений со стороны органов государственной власти в самом конституционном тексте. Действительно, здесь, как и в Конституции РФ, предпочтение в защите основных прав граждан отдается судебной форме контроля действий администрации: «Если права какого-либо лица нарушены государственной властью, ему предоставляется возможность обратиться в суд» (п. 4 ст. 19). Федеральный конституционный суд Германии (далее — ФКС Германии) неоднократно обращал внимание на то, что судебная гарантия прав граждан от нарушений со стороны администрации является наиболее эффективным средством ограничения административной власти в отношении прав граждан. Так, в решении от 5 мая 2011 г. по так называемому делу о судебном контроле административных решений, конкретизирующих неопределенные правовые понятия (Zur gerichtlichen Kontrolle von Verwaltungsentscheidungen im Hinblick auf die Konkretisierung unbestimmter Rechtsbegriffe), ФКС Германии заявил: «Если законодатель несмотря на существование признанных субъективных прав решает лишить суды возможности контроля (действий администрации), то он должен принимать во внимание, что контроль за окончательной интерпретацией какой-либо нормы и ее применением в соответствии со ст. 19 п. 4 Основного закона должен осуществляться судами. Это связано с тем, что данное конституционное положение установило гарантию судебного контроля, которая не может быть отменена законодателем посредством наделения административной власти полномочием по принятию окончательных решений в той или иной правовой сфере» [11]. Иначе говоря, ФКС Германии считает: судебная гарантия прав граждан является наиболее эффективным средством их защиты и даже законодатель не может лишить граждан права оспаривать какие-либо действия органов власти в судебном порядке.

Наиболее характерным российским средством обеспечения законности и прав граждан в деятельности органов полиции является право граждан на обращение, которое закреплено на законодательном уровне несколькими нормативными актами. Закрепленное Законом о полиции, данное право указано в довольно широкой формулировке (включающей возможность обращения в суд), соответствующей современным реалиям: «Действия (бездействие) сотрудника полиции, нарушающие права и законные интересы гражданина, государственного и муниципального органа, общественного объединения, религиозной и иной организации, могут быть обжалованы в вышестоящий орган или вышестоящему должностному лицу, в органы прокуратуры Российской Федерации либо в суд» (ст. 53). Данное средство обеспечения законности и защиты прав граждан рассматривается как базовое, это подтверждается и тем, что оно фигурирует как в законодательстве, так и в подзаконных актах, регулирующих различные виды административной деятельности [5]. Более того, Закон о полиции, подтверждая всю важность данного средства обеспечения законности и прав граждан, не только предусмотрел возможность обжалования действий полиции в суд и прокуратуру, но и продублировал последние в качестве отдельных средств обеспечения законности (органы прокуратуры (ст. 52) и суд (ст. 51)).

В качестве иных средств обеспечения законности и прав граждан Закон о полиции указывает: «федеральный орган исполнительной власти в сфере внутренних дел обеспечивает контроль за законностью решений и действий должностных лиц полиции» (п. 6 ст. 6). Такая довольно абстрактная формулировка уточняется в главе 10, где, в частности, в качестве органов власти (в том числе исполнительной), осуществляющих государственный контроль за деятельностью полиции, называются «Президент Российской Федерации, палаты Федерального Собрания Российской Федерации, Правительство Российской Федерации в пределах полномочий, определяемых Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами» (ст. 49 п. 1). Здесь же указывается на такое средство обеспечения законности в деятельности органов полиции, как ведомственный контроль, или контроль вышестоящим органом (п. 2 ст. 49).

Стоит обратить внимание и на такое средство обеспечения законности и прав граждан, как общественный контроль за деятельностью полиции (ст. 50 Закона о полиции). Такой контроль осуществляют, в частности, граждане Российской Федерации, общественные объединения (ст. 50 п. 1), Общественная палата Российской Федерации (п. 2 ст. 50), общественные советы, образуемые при федеральном органе исполнительной власти в сфере внутренних дел, при территориальных органах, которые осуществляют контроль за деятельностью полиции (п. 4 ст. 50).

Наконец, ряд средств, которые мы могли бы определить как опосредованные средства обеспечения законности и прав граждан, содержатся как законодательстве, так и на уровне подзаконных актов. Так, в Законе о полиции упоминается в качестве принципа деятельности полиции принцип соблюдения и уважения прав и свобод человека и гражданина (ст. 5). Последний, в свою очередь, реализуется, по мнению законодателя, в частности, такими инструментами, как: информирование граждан и собственная идентификация при взаимодействии с ними (п. 4 и 5 ст. 5), предоставление возможности ознакомления с документами (п. 7 ст. 5), охрана частной жизни (п. 6 ст. 5) и т. п. Мы уже обратили внимание на эти средства обеспечения законности и прав граждан при рассмотрении подзаконных актов МВД России, регулирующих порядок рассмотрения обращений граждан и осуществления отдельных видов лицензионно-разрешительной работы полиции, в частности указав на их обильность и их действие по поддержанию законности. Более того, данные меры, как мы уже отметили, обладают и антикоррупционным потенциалом, что заставляет нас рассматривать их лишь как опосредованные средства обеспечения законности.

Классификация средств обеспечения законности может быть осуществлена на основе различных критериев. Например, выделяются:

— с одной стороны, формально-юридические средства (информирование населения о порядке предоставления услуги органом МВД России), а, с другой стороны, процессуальные средства обеспечения законности (закрепление определенных императивных сроков для реализации той или иной услуги);

— с одной стороны, средства обеспечения законности, инициируемые самими органами МВД России (например, вышестоящим органом) а, с другой стороны, средства обеспечения законности, находящиеся в распоряжении граждан (например, возможность подачи жалобы заинтересованным лицом);

— с одной стороны, внесудебные средства обеспечения законности (прокурорский надзор и контроль, обращение граждан в орган МВД России), а, с другой стороны, судебные средства защиты, когда гражданин может обжаловать действие (бездействие) органа МВД России в судебном порядке;

— наконец — что является наиболее интересным с точки зрения темы настоящего исследования — возможно провести классификацию средств обеспечения законности в рамках деятельности органов полиции в зависимости от того, направлены ли они напрямую на реализацию прав граждан при осуществлении данной деятельности или преследуют иные цели (например, антикоррупционные).

Сегодня как дань моде, а скорее как следствие принятия во внимание социоэкономических реалий российского государства и международно-правовых обязательств Российской Федерации, принцип законности реализуется в деятельности органов МВД России с ярко выраженной направленностью на защиту прав граждан и реализацию антикоррупционной политики [9]. Действительно, практически любой нормативный акт (как законодательной власти, так и подзаконный), регулирующий деятельность органов МВД России, свидетельствует о том, что принцип законности воспринимается сегодня не как средство обеспечения верховенства права и подчинения администрации воле законодателя, а как средство обеспечения прав граждан и (субсидиарно) как средство борьбы с коррупцией. Это отражается и на средствах реализации принципа законности в деятельности органов полиции. Так, любой нормативный акт, регулирующий деятельность органов МВД России, располагает сегодня набором средств обеспечения прав граждан при реализации той или иной деятельности. Причем данные средства интегрированы в подзаконные акты как на уровне процедурных, формально-юридических аспектов самой деятельности органов МВД России (информирование граждан о порядке осуществления той или иной деятельности органов полиции), так и как непосредственные инструменты восстановления законности и обеспечения гарантий прав граждан, находящихся в их собственном распоряжении (например, обращения граждан).

Список литературы

1. Байрамов А.Х. Деятельность прокуроров по обеспечению законности в системе органов государственной власти субъекта Российской Федерации // Административное и муниципальное право. 2013. № 10. С. 104—107.

2. Винокуров А.Ю. Прокурорский надзор за исполнением законов полицией: предмет и пределы осуществления // Полицейская деятельность. 2013. № 3. С. 204—210.

3. Даниленко Д.В. Понятие акта судебной власти // Право и политика. 2009. № 11.

4. Демина М.Ф. Административно-правовое регулирование частной детективной и охранной деятельности и разрешительной системы // Административное и муниципальное право. 2014. № 2. С. 95—102.

5. Житник Н.А., Ушакова И.В. Понятие и сущность производства по жалобам в деятельности таможенных органов // Полицейская деятельность. 2013. № 2. С. 107—110.

6. По делу о проверке конституционности положений пункта «в» части первой и части пятой статьи 4 Федерального закона «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.12.2012 № 34-П.

7. По делу о проверке конституционности положений статьи 11 и пунктов 3 и 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом президиума Ленинградского окружного военного суда: Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 06.12.2013 № 27-П.

8. Ратушная Б.П. Проблемы мотивированности судебных решений в Украине // Право и политика. 2013. № 6. С. 104—107.

9. Слепкова О.А. Классификация видов антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов Федеральной таможенной службы Российской Федерации // Административное и муниципальное право. 2013. № 12. С. 1168—1173.

10. Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 7. Ст. 900.

11. BVerfG, 1 BvR 857/07.

12. Chapus R. Droit administratif general. Tome 1. — 15e éd. — 2001.

13. Schmidt-Aßmann E. Das allgemeine Verwaltungsrecht als Ordnungsidee: Grundlagen und Aufgaben der verwaltungsrechtlichen Systembildung. — 2006.

14. Schenke W.-R. Verwaltungsprozessrecht. Hüthig Jehle Rehm. — 2012.

15. Sudre F. Droit européen et international des droits de l’Homme. — PUF; 6e éd., 2003.

16. Loi № 2000-321 du 12 avril 2000 relative aux droits des citoyens dans leurs relations avec les administrations. — Journal Officiel de la République française, 13 avril 2000.

17. Vedel G., Devolvé P. Le système français de protection des administrés contre l’administration. — Paris—Syrey, 1991.