Структура российского общества и проблема правосубъектности в XVII веке: возможные подходы к решению

С.Н. СМИРНОВ,

кандидат юридических наук, доцент, проректор Тверского государственного университета

О  стратификации российского общества в XVII веке сформулированы различные точки зрения. Длительное время в исторической и правовой литературе господствовала концепция об отсутствии в тот период сословной системы. По оценке С.М. Соловьева, «наследственной аристократии, высшего сословия не было, были чины: бояре, окольничие, казначеи, думные дьяки, думные дворяне, стольники, стряпчие, дворяне, дети боярские. При отсутствии сословного интереса господствовал один интерес родовой, который в соединении с чиновным интересом породил местничество... Не могло быть места для общих сословных интересов, ибо местничество предполагало постоянную вражду, постоянную родовую усобицу между чиновными людьми»[1].

М.Ф. Владимирский-Буданов считал, что Московское государство было бессословным. Группы, на которые разделялось население, следует считать не сословиями, а классами. Отличие классов друг от друга объяснялось различиями обязанностей по отношению к государству. Автор выделяет два класса: служилый и тяглый, которые делятся на несколько разрядов. Разрядами служилого класса были чины боярской думы (бояре, окольничие, думные дворяне), придворные чины (спальники, стольники, стряпчие и др.), военные люди (жильцы, дворяне московские, дворяне городовые, дети боярские), лица гражданской службы (думные дьяки, дьяки приказные, дьяки городовые, дьяки площадные, подъячие), служилые люди архиереев, бояр и служилых князей. Переходной (промежуточной) группой между служилым и тяглым классами являлись разряды низших служб (стрельцы, пушкари, казаки, солдаты и т. п.). Тяглый класс включает в себя несколько разрядов посадских людей (гости, торговые люди гостиной и суконной сотен, посадские черные люди), сельского населения черных волостей (тяглые (вытные) люди, безвытные люди), сельского населения частных вотчин (перехожие поселенцы и старожильцы)[2].

В.О. Ключевский отмечал «разнородность элементов» «военно-служилого класса». В состав последнего входили три разряда (чина): чины думные,  московские и городовые[3].

В течение XVI века оформилась корпоративная структура московского купечества. В.О. Ключевский называет корпорации купцов «чинами». Высший слой столичных купцов составляли гости и члены гостиной и суконной сотен. Три привилегированные корпорации были немногочисленны по составу. В конце XVI века гостей насчитывалось два с небольшим десятка. В качестве доказательства историк приводит материалы Земского собора 1598 года, в работе которого участвовал 21 гость — полный состав высшего объединения[4]. Более многочисленным, но все-таки сравнительно узким был состав двух названных сотен.

Важным показателем правового статуса верхушки столичного купечества являлось участие в содействии осуществлению функции государственного управления. Торговая знать, как и служилые люди, тоже несла службу, только в другой сфере управления. Высшее столичное купечество в этой казенной службе имело такое же руководящее значение, какое в службе ратной принадлежало столичному дворянству: на него возлагались наиболее важные и властные, но и самые ответственные казенные поручения. Эта служба и поддерживала его связь с местными городскими обществами, из которых оно вербовалось. Ярославский или коломенский капиталист,

возведенный в чин московского гостя, коммерции советника, продолжал жить и торговать в своем городе, и правительство возлагало на него ведение важных казенных операций обыкновенно в его же родном крае, с хозяйственным бытом которого он был хорошо знаком. Это был «своего рода финансовый штаб московского правительства, руководивший областными торгово-промышленными мирами». Основная часть столичного купечества состояла из объединений по месту жительства — черных сотнях и черных слободах[5]. Историк проводит параллель между этими объединениями и цехами.

Как считает Г.Ф. Шершеневич, сословия в полном значении этого слова образуются в период правления Екатерины II. В Московский период, до XVIII века, население делилось на разряды, которые нельзя признать сословиями, так как права и повинности не переходили по наследству[6].

Объясняя факт образования сословий в XVIII веке, ряд авторов говорят о заимствовании Россией сословных порядков Западной Европы[7].

В исторической и историко-правовой литературе советского периода при рассмотрении социальной структуры акцент делался не на правовых, а на экономических характеристиках положения различных категорий. Исследуя социальное и правовое положение сельского населения, Б.Д. Греков называет следующие категории крестьян: старожильцы, серебреники, кабальные люди, половники, детеныши, новопорядчики, бобыли.

Старожилец есть крестьянин-тяглец, т. е. крестьянин, живущий на определенном участке земли, государственной или частновладельческой, и обязанный повинностями в пользу государства, если он живет на государственной земле, и государства и владельца, если живет на земле частновладельческой. Б.Д. Греков склоняется к выводу о том, что серебреники — крестьяне, не несущие государственного тягла, но платившие землевладельцам оброк и выполнявшие барщину. Он отмечает, что «договор, определяющий отношения между землевладельцем и новопорядчиком, не может быть точно определен ни в терминах римского, ни в терминах капиталистического права. Это договор средневекового феодального права о вступлении вольного человека в сеньериальную зависимость»[8].

Л.В. Черепнин, предпочитая оперировать термином «класс», тем не менее говорит о сословных группировках, сословных интересах. Он также указывает на формирование сословного строя, в процессе которого складывается система чинов[9]. Вместе с тем автор не дает определения понятия «сословие» и не раскрывает соотношения его с понятием «класс».

Принято было выделять основные и неосновные классы. Основными классами считались те, которые «порождаются господствующим способом производства, связаны с ним. В качестве примера В.Д. Зотов называл феодалов и крестьян в феодальном обществе, буржуазию и пролетариат — в капиталистическом. Поскольку в обществе наряду с господствующим способом производства обычно сохраняются какие-то остатки прежних способов производства и вызревают зародыши нового способа производства, постольку существуют неосновные классы. В их число Зотов включал предпролетариат (феодальное общество), крестьянство (капиталистическое общество). Ряд категорий населения, в частности интеллигенция, были отнесены им не к классам, а к прослойкам, так как интеллигенция «не занимает своего особого положения в системе общественного производства, выходит из различных классов и примыкает к различным классам»[10]. Поскольку классовое деление общества объявлялось главным, сословные различия отодвигались исследователями на второй план. По выражению В.Д. Зотова, классовые различия «дополнялись и усиливались» сословными различиями[11].

Неоднозначно с точки зрения характеристики социальной структуры России как сословной решается вопрос в современной научной литературе. Понятие «сословие» многие историки используют достаточно редко и как бы вскользь. Так, Л.А. Хорошкевич говорит об объединении русских земель в конце XV века в единую сословную монархию. Тем не менее, характеризуя социальную структуру единого русского государства, он избегает понятия «сословие», используя термины «слой», «господствующий класс»[12]. Некоторые другие ученые применяют термин «сословие», например, в отношении духовенства. В отношении иных страт используются термины «слой», «категория»[13].

В отличие от «гражданской» истории, в современной российской историко-правовой науке понятие «сословный строй» достаточно широко используется применительно к периоду XV — XVII вв. И.А. Исаев различает два феодальных сословия — боярство и дворянство. Последнее он называет также служилым сословием[14]. Правда, автор здесь же говорит и о едином феодальном сословии. Далее он характеризует городское население, отмечая его иерархию: гости и гостиная сотня, суконная сотня, черные сотни, слободы (ремесленные кварталы и цехи). К сельскому населению Исаев причисляет черносошных крестьян, к середине XVII века превратившихся в крепостных и владельческих крестьян, которые принадлежали вотчинникам, помещикам, монастырям и двору. Одновременно автор говорит о двух категориях крестьян — старожильцах и новоприходцах (очевидно, определяя обе эти категории как владельческие), отмечая далее, что «по форме зависимости крестьянин мог быть половником (работать за половину урожая) или серебреником (работать за проценты)»[15]. Позже Исаев использует термин «крестьянское сословие» применительно к XV — XVII вв.[16]

Т.Е. Новицкая, предпочитая применять термины «классы», «социальные группы», проводит параллель между городским населением России и «третьим сословием» Западной Европы[17].

В структуре российского общества XVII века достаточно многочисленной была категория бояр. Традиционное значение термина «боярин» — «крупный землевладелец, принадлежавший к высшему слою»[18], или, по выражению М.Ф. Владимирского-Буданова, «свободный землевладелец»[19].

В XVI—XVII вв. боярское звание превратилось в чин. Со времен правления великого князя Василия Ивановича ведутся списки членов Боярской думы. Следующей категорией были окольничие. Звание окольничего тоже стало жаловаться монархом. Были установлены присваивавшиеся по воле монарха звания думного дворянина и думного дьяка.

В ст. 1 главы XVI Соборного уложения 1649 года содержится перечень категорий населения: бояре, окольничие, думные дьяки, стольники, стряпчие (московские), московские дворяне, дьяки, московские стрелецкие головы, путные ключники, городовые дворяне, жильцы, стремянные конюхи, московские стрелецкие сотники, дворовые люди, сытники, дети боярские. Этот перечень составлен из категорий, выделяемых по различным основаниям: чинам (бояре, окольничие и др.), воинским должностям или званиям (московские стрелецкие головы, московские стрелецкие сотники), социальным группам (дети боярские).

В различных статьях Соборного уложения неоднократно упоминаются посадские люди. Называются также крестьяне и бобыли, причем крестьяне и бобыли «государевых дворцовых сел» (гл. XI и др.), крестьяне и бобыли «черных волостей» (гл. XI и др.), крестьяне и бобыли вотчинников и помещиков. В

ст. 1 главы XI перечисляются крестьяне и бобыли, живущие за патриархом, митрополитами, архиепископами, епископами, монастырями, боярами, окольничими, думными и комнатными людьми, стольниками, стряпчими, дворянами, городовыми дворянами, детьми боярскими и за иноземцами. Упоминаются также старожильцы.

Таким образом, социальная структура России XVI—XVII вв. характеризуется отсутствием сформировавшейся сословной системы. Означает ли ее отсутствие в «классическом» виде одновременно отсутствие в России сословий вообще?

Сторонники концепции бессословного характера Московского государства дают положительный ответ на этот вопрос. Формирование сословий они относят к XVIII веку, а иногда — и к началу XIX века. Согласно точке зрения М.Ф. Владимирского-Буданова, образование сословий начинается при Петре Великом и продолжается практически весь XVIII век[20]. Если признать правоту данной точки зрения, а также мнение о том, что в 60-х годах XIX века началось разложение сословий, то неизбежны следующие выводы:

· сословность как черта социальной структуры России имела место в течение менее чем 100-летнего периода отечественной истории;

· формирование сословий в России началось не только вне хронологических рамок Средневековья, но и к середине периода Нового времени.

В словарях даются следующие трактовки понятия «сословие». Сословие — группа граждан, своим юридическим положением отличающихся от остального населения, причем эти отличия передаются по наследству. Сословный строй есть продукт развития средневекового государства[21]. Сословие — сложившаяся на основе феодальных отношений общественная группа со своими наследственными правами и обязанностями, закрепленными обычаями или законами[22].

Сразу же можно заметить, что во всех определениях отсутствуют необходимые количественные показатели сословия, хотя одну характеристику — существование определенной социальной группы — можно признать количественной. Кроме того, дана привязка понятия «сословие» к периоду Средневековья. Одновременно указываются две качественные характеристики: 1) наличие особого правового статуса; 2) передача прав и обязанностей по наследству.

В отечественной исторической и историко-правовой науке укоренился взгляд на сословия и сословный строй как на атрибуты лишь феодального общества, на явления, существовавшие в период Средневековья. Например, Л.В. Черепнин считает: «Структура общества в России XVII века была феодальной. Сословный строй принял достаточно четкие очертания»[23]. Существование сословий лишь опосредованно связано с идеологическим и политическим обоснованием этого факта. Как известно, политическая теория, обосновавшая существование сословий в обществе, появилась в XI веке в северной Франции. Ее создателем был Жерар, епископ Камбре, и Адальберон, епископ Лана[24]. Теория была сформулирована в рамках христианского канонического права того времени. Однако понятие «сословие» следует использовать не только применительно к средневековой европейской цивилизации, но и к обществам других исторических периодов и других регионов.

В советской научной литературе были сделаны попытки расширить хронологические рамки существования сословий. В.Д. Зотов говорит о наличии сословий в докапиталистических обществах[25].

В зарубежных странах социальные группы, обладавшие характеристиками сословия, существовали как в период Древнего мира, так и в период Нового времени. Так, в ходе реформ Сервия Туллия плебеи были признаны частью римского народа и получили право на службу в военном ополчении. Были сформированы смешанные патрицианско-плебейские разряды населения. Вместе с тем вплоть до начала III веке до н. э. плебеи резко отличались от патрициев по объему прав и обязанностей. В частности, до закона Канулея (444 год до н. э.) были запрещены браки плебеев с патрициями. Таким образом, имеются все основания говорить о существовании сословий в Древнем Риме.

Количественные показатели понятия «со-словие» вряд ли могут быть установлены. Это обстоятельство осложняет решение проблемы с определением в качестве сословия тех или иных социальных групп. Не может быть признана в качестве главной характеристики сословия передача прав и обязанностей по наследству. Так, в XVIII — XIX вв., когда факт существования сословий в России ни у кого не вызывал сомнений, личные дворяне не имели возможности передавать по наследству свои права.

Ключевыми характеристиками понятия «сословие», по нашему мнению, являются наличие особого правового статуса и юридическое оформление принадлежности к сословию, следовательно, наличие определенной процедуры вхождения в сословие и выхода из него.

При анализе стратификации общества следует обратить внимание на конституирование той или иной формы социальной структуры. Необходимо проанализировать два обстоятельства: 1) официальное признание факта наличия или отсутствия сословного деления или факта правового равенства или неравенства жителей страны; 2)  закрепление в законодательных или подзаконных актах правового статуса людей. Официальная позиция государства по вопросу о правовом статусе его жителей ясна и не требует доказательств. Такая позиция может быть изложена в конституции, ключевом правовом акте или правовом обычае.

В России XVII века основу системы законодательства составляло Соборное уложение 1649 года. Из 25 его глав шесть, как явствует из названия, содержат правовые нормы, посвященные отдельным категориям населения:

1) глава XI «Суд о крестьянех»;

2) глава XII «О суде патриарших приказных, и дворовых всяких людей, и крестьян»;

3) глава XIX «О посадских людех»;

4) глава XX «Суд о холопех»;

5) глава XXIII «О стрелцах»;

6) глава XXIV «Указ о атаманех и о казаках».

В это число можно включить еще четыре главы:

1) глава II «О службе всяких ратных людей Московского государства»;

2) глава XIII «О Монастырском приказе»;

3) глава XVI «О поместных землях»;

4) глава XVII «О вотчинах».

Отдельные главы Соборного уложения посвящены ратным людям, крестьянам, священнослужителям и монастырским крестьянам,  посадским людям, холопам, стрельцам, казакам, помещикам, вотчинникам.

Структура Соборного уложения дает основание для вывода о наличии элементов сословного партикуляризма российского права того времени.

Однако исследователь не может ограничиваться «чтением конституции», т. е. только главного правового документа. Слишком часто по идеологическим, политическим, психологическим или другим мотивам официально провозглашенная норма оказывается декларацией, противоречит реально применяемым правовым нормам и не отражает сути явления. Подтверждение сказанному можно найти как в зарубежной, так и в отечественной истории государства и права.

Так, сенатус-консульт от 18 мая 1804 г. установил во Франции монархическую форму правления. Тем не менее по политическим соображениям в тексте акта содержится термин «республика». Церемония коронации Наполеона Бонапарта была проведена лишь в декабре 1804 года. Некоторое время Франция сохраняла официальное наименование — Французская республика. Однако де-юре и де-факто император имел правовой статус монарха, а государство являлось монархией по форме правления с мая 1804 года.

С учетом всех этих аспектов и надо анализировать социальную структуру России XVII века. Окончательный вывод о характеристике социальной структуры и влиянии социального положения на объем правосубъектности может быть сделан на основе исследования правового положения всех указанных категорий, в частности в аспекте отнесения их к сословиям.

Библиография

1 Соловьев С.М. Сочинения: В 18 кн. Кн. V. Т. 9—10. История России с древнейших времен / Под ред. Н.А. Иванова. — М., 1993. С. 277.

2 См.: Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. — Ростов н/Д, 1995. С. 137.

3 См.: Ключевский В.О. Краткое пособие по русской истории. — М., 1992. С. 91—92.

4 См.: Он же. Русская история. Полный курс лекций. — М., 1995. Кн. 2. С. 108—109.

5 См.: Ключевский В.О. Русская история: Полный курс лекций. С. 108—109.

6 См.: Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. — Тула, 2001. С. 113.

7 См.: Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. раб. С. 241.

8 Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII века. — М.—Л., 1946. С. 635—636, 659 и след., 734 и след.

9 См.: Черепнин Л.В. Вопросы методологии исторического исследования. Теоретические проблемы истории феодализма: Сб. ст. — М., 1981.  С. 221.

10 Зотов В.Д. Исторический материализм. О проблемах единства и многообразия общественного развития Запада и Востока. — М., 1985. С. 117—118.

11 См. там же. С. 118.

12 См.: История Европы. Т. 2: Средневековая Европа. — М., 1992. С. 454—457.

13 См.: Орлов А.С., Георгиев В.А., Полунов А.Ю. и др. Основы курса истории России: Учеб. пособие. — М., 1997. С. 140—142.

14 См.: Исаев И.А. История государства и права России: Учеб. — М., 1996. С. 44—45.

15 Там же. С. 47.

16 См.: Он же. История государства и права России: Учеб. пособие. — М., 2006. С. 44.

17 См.: Новицкая Т.Е. Правовое регулирование имущественных отношений в России во второй половине XVIII века: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. — М., 2005. С. 19.

18 Ожегов С.И., Шведова М.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд. — М., 2003. С. 57. 

19 Владимирский-Буданов. Указ. раб. С. 180.

20 См. там же. С. 241.

21 См.: Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и И. Ефрона. — М., 2006. С. 583.

22 См.: Ожегов С.И., Шведова М.Ю. Указ. раб. С. 750.

23 Черепнин Л.В. Вопросы методологии исторического исследования. С. 187.

24 См.: История Европы. Т. 2: Средневековая Европа. С. 268.

25 См.: Зотов В.Д. Указ. раб. С. 118.