Судоприменение при взаимодействии международно-правового и государственно-правового институтов ограничения прав и свобод человека

УДК 341.231.14:342.7 

Страницы в журнале: 153-158

О.В. ПРУТЯН,

соискатель кафедры теории государства и права, истории правовых политических учений Московского юридического института  4749478@list.ru

Исследуются международно-правовой и государственно-правовой институты законного ограничения прав и свобод человека, предполагающие в качестве субъекта возникающих правоотношений по поводу правомерных ограничений прав и свобод государство, а не непосредственно человека.

Ключевые слова: государство, ограничения, взаимодействие, судоприменение.

Application by court at interaction international legal and state and legal institutes of restriction of the rights and freedoms of the person

Prutyan O.

The right international legal and state and legal institutes of lawful restriction of the rights and freedoms of the person, assuming as the subject of arising legal relationship concerning lawful restrictions of the rights and freedoms the state, instead of directly the person are investigated.

Keywords: state, restrictions, interaction, application by court.

В  праве существуют и взаимодействуют два правовых института законного ограничения прав и свобод человека: международно-правовой и государственно-правовой (конституционный). Международно-правовой институт включает в себя общепризнанные принципы и нормы, содержащиеся в ряде универсальных и региональных актов, которыми регламентируются условия и порядок ограничения основных прав и свобод человека. Указанные принципы и нормы — составные части соответствующих правовых статусов человека — международно-правового и государственно-правового, но непосредственно права и свободы человека они не закрепляют, а лишь регулируют условия и порядок реализации прав и свобод. Следует учитывать при этом одно существенное обстоятельство: и международно-правовой, и государственно-правовой институт законного ограничения прав и свобод человека предполагает в качестве субъекта возникающих правоотношений по поводу правомерных ограничений прав и свобод государство, а не непосредственно человека.

Общепризнанные принципы и нормы международного права, предписывая условия и порядок законного ограничения прав и свобод, имеют агентом исполнения этих предписаний лишь государство. И в трактовке ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права в качестве составной части правовой системы Российской Федерации, регламентирующие условия и порядок законного ограничения прав и свобод человека, действуют лишь через государство.

Подчеркивая необходимость охраны прав человека властью закона, Всеобщая декларация прав человека 1948 года в п. 2 ст. 29 закрепляет, что «при осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе».

Страны, участвующие в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах 1966 года, признают, что «в отношении пользования теми правами, которые то или иное государство обеспечивает в соответствии с настоящим Пaктом, это государство может устанавливать только такие ограничения этих прав, которые определяются законом, и только постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав, и исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе» (ст. 4).

Следовательно, в качестве общепризнанного международно-правового принципа закрепляется положение о том, что возможное правовое ограничение, производимое государством, касается лишь применения прав и свобод человека, но не самих прав и свобод, их содержания и объема.

В Пакте об экономических, социальных и культурных правах содержатся указания о возможности применения ограничений применительно к отдельным правам. В статье 19, например, говорится о том, что право на свободное выражение своего мнения может быть сопряжено с рядом ограничений, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми для уважения прав и репутации других лиц либо для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения. Говоря же о праве на мирные собрания, Международный пaкт о гражданских и политических правах 1966 года  указывает, что пользование этим правом не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц (ст. 21). Аналогичная оговорка относительно возможности применения законом ограничений содержится и в ст. 22 Пaкта о гражданских и политических правах и касается права на свободу ассоциации с другими, включая право создавать профсоюзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 года также указывает в ряде статей (статьи 9—11) на возможность применения государством законных ограничений, аналогичных ограничениям, содержащимся в пaктах 1966 года. При этом ст. 18 устанавливает: «Ограничения, допускаемые настоящей Конвенцией в отношении указанных прав и свобод, не применяются для каких-либо целей, иных, чем те, для которых они были предусмотрены».

Таким образом, международно-правовой институт, включающий общепризнанные принципы и нормы законных ограничений основных прав и свобод человека, характеризуется тем, что, имея целью содействие развитию демократического строя и гарантирование осуществления демократических принципов правового статуса человека, его прав и свобод, он обязывает государства производить в необходимых случаях ограничения реализации лишь определенных прав и свобод и в рамках установленных целей путем принятия соответствующих законов.

Во-первых, государственно-правовой институт законных ограничений прав и свобод человека должен строго корреспондировать соответствующим и обязательным международно-правовым принципам и нормам, регламентирующим возможные законные ограничения прав и свобод, не допуская существенных различий и противоречий; во-вторых, принципы и нормы законных ограничений прав и свобод должны обладать высоким уровнем внутригосударственной обязательности и правового авторитета, что может быть достигнуто их конституционным закреплением; в-третьих, конкретное осуществление в необходимых случаях ограничения в применении отдельных прав и свобод человека может быть произведено, как это и предполагается международным правом, в форме закона.

В части 3 ст. 55 Конституции РФ устанавливается, что «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». В число оснований возможных законных ограничений прав и свобод Конституция РФ (ч. 1 ст. 56) включает также условия чрезвычайного положения, когда могут возникнуть проблемы обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя.

Согласно п. 1 ст. 4 Пакта о гражданских и политических правах «во время чрезвычайного положения в государстве, при котором жизнь нации находится под угрозой и о наличии которого официально объявляется, участвующие в настоящем Пакте государства могут принимать меры в отступление от своих обязательств по настоящему Пакту только в такой степени, в какой это требуется остротой положения, при условии, что такие меры не являются несовместимыми с их дрyгими обязательствами по международному праву и не влекут за собой дискриминации исключительно на основе расы, цвета кожи, пола, языка, религии или социального происхождения».

Чрезвычайное положение не может влечь за собою ограничение права на жизнь; права на то, чтобы не подвергаться пыткам, жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению или наказанию, содержанию в подневольном состоянии и рабстве; лишению свободы в силу отсутствия возможности выполнить какое-либо договорное обязательство и др.

Отдельные ограничения прав и свобод в соответствии с федеральным конституционным законом и с указанием пределов и сроков их действия предусматриваются Конституцией РФ (части 1 и 2 ст. 56) в условиях введения в стране чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя.

Но в соответствии с ч. 2 ст. 87 Конституции РФ  в случае агрессии против Российской Федерации или непосредственной угрозы агрессии Президент РФ  вводит на территории Российской Федерации или в отдельных ее местностях военное положение с незамедлительным сообщением об этом Совету Федерации и Государственной Думе.

Совет Федерации конституционно уполномочен (п. «б» ч. 1 ст. 102) утверждать указ Президента РФ о введении военного положения. Федеральный конституционный закон от 30.01.2002 № l-ФК3 «О военном положении» подробно регламентирует условия и порядок введения Президентом РФ военного положения и предусматривает применение на основании указов Президента РФ на территории, на которой введено военное положение, комплекса определенных мер (в том числе мер, влекущих ограничения в реализации основных прав и свобод человека и гражданина).

Федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации как в период действия военного положения, так и до его введения могут быть предусмотрены меры, связанные с введением временных ограничений на осуществление экономической и финансовой деятельности, оборот имущества, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, на поиск, получение, передачу, производство и распространение информации. Ими же могут быть временно изменены форма собственности организаций, порядок и условия процедур банкротства, режим трудовой деятельности и установлены особенности финансового, налогового, таможенного и банковского регулирования как на территории, на которой введено военное положение, так и на территориях, на которых военное положение не введено.

Согласно ч. 3 ст. 56 Конституции РФ не могут быть подвергнуты ограничениям ни при каких обстоятельствах (и даже в условиях чрезвычайного положения) права, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (ч. 1), 24, 28, 34 (ч. 1), 40 (ч. 1), 46—54 Конституции РФ. Поскольку чрезвычайное положение на всей территории Российской Федерации либо в ее отдельных местностях устанавливается федеральным конституционным законом, пределы и сроки возможных вводимых ограничений, касающихся прав и свобод, также определяются федеральным конституционным законом.

Полагаем, что, когда международно-правовые нормы устанавливают, что ограничения основных прав и свобод человека могут производиться законом, имеется в виду, что регламентация правомерных ограничений прав должна осуществляться на основании национального закона (прежде всего конституции), но непосредственно реализовываться государственным органом. В части 3 ст. 55 Конститyции РФ, например, закрепляется принцип, согласно которому возможное ограничение прав и свобод в пределах установленных в этой же статье целей производится федеральным законом. Однако в ч. 2 ст. 23 Конституции РФ говорится, что «каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения». К такому же конституционно установленному порядку судебного ограничения права — права собственности — примыкает и ч. 3 ст. 35 Конституции РФ, в которой указано: «Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда».

Несколько иной вариант представлен в ст. 25 Конституции РФ: «Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения».

Конституция РФ включает в себя и вариант правомерного ограничения основных прав человека, законным основанием для которого может служить наряду с федеральным законом также международный договор Российской Федерации. Согласно ч. 3 ст. 62 Конституции РФ «иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации».

С позиции корреляции с международным правом во всех вышеприведенных случаях важен момент установления порядка возможного ограничения права внутригосударственным (национальным) законом. Совершенно очевидно, что и пределы подобных судебных ограничений определяются конституционной нормой.

Правомерные ограничения основных прав и свобод человека и гражданина могут непосредственно регулироваться самой Конституцией РФ безотносительно к федеральному закону и суду. Так, отвечающая требованиям ст. 25 Пакта о гражданских и политических правах ч. 3 ст. 32 Конституции РФ содержит норму, согласно которой «не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда». Отсутствие у указанных лиц права избирать и быть избранным, безусловно, представляет собой правомерное ограничение, касающееся политических прав этих лиц. Роль же суда сводится к признанию либо непризнанию лица недееспособным, а также к вынесению приговора, в соответствии с которым лицо может находиться в местах лишения свободы.

Правомерно ограничивается в соответствии со ст. 45 Конституции РФ гарантированная защита прав и свобод человека и гражданина (соответственно этому право на гарантированную государственную защиту прав и свобод человека и гражданина) правом каждого защищать свои права и свободы всеми не запрещенными законом способами.

КС РФ в постановлении от 18.02.2000 № 3-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 5 Федерального закона “О прокуратуре Российской Федерации” в связи с жалобой гpажданина Б.А. Кехмана» отметил, что определения допустимых ограничений прав закреплены в статьях 23, 24 и 29 Конституции РФ, «нормы которых обосновывают и обеспечивают в том числе возможность для гражданина требовать предоставления ему собираемых органами государственной власти и их должностными лицами сведений, непосредственно затрагивающих его права и свободы, и тем более касающихся его частной жизни, чести и достоинства. Основания для таких ограничений могут устанавливаться законом только в качестве исключения из общего дозволения (статья 24, часть 2, Конституции Российской Федерации) и должны быть связаны именно с содержанием информации, поскольку иначе они не были бы адекватны конституционно признаваемым целям».

Но наиболее общее и значимое ограничение прав человека, предполагаемое Конституцией РФ, — это их ограничение теми правами гражданина (статьи 31—33, 36, 59, 60, 61, части 1 и 2 ст. 62), которыми не могут обладать неграждане, т. е. иностранные граждане и лица без гражданства.

И хотя ч. 3 ст. 62 Конституции РФ содержит норму, согласно которой «иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации», сам конституционный текст, содержащий вышеуказанные исключительные права граждан, корректирует содержание указанной статьи.

Права гражданина входят, по существу, как уже отмечалось, во внутреннюю компетенцию любого государства, и это, как указывается в п. 7 ст. 2 Устава Организации Объединенных Наций 1945 года, не требует от членов международной организации представлять такие дела на разрешение в порядке Устава OOH. В данном принципе и заключена, как представляется, позиция международного права по отношению к исключительным правам и свободам гражданина. Не могут в связи с этим рассматриваться как препятствие согласно Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод те ограничения на политическую деятельность иностранцев, которые могут вводиться государствами в отношении пользования такими правами, как право на свободу выражения своего мнения, на свободу мирных собраний и свободу ассоциации с другими, включая право создавать профсоюзы и вступать в них для защиты своих интересов.

В статье 30 Всеобщей декларации прав человека 1948 года говорится: «Ничто в настоящей Декларации не может быть истолковано, как предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам права заниматься какой-либо деятельностью или совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод, изложенных в настоящей Декларации».

Указанное положение воспроизведено в ст. 5 Пакта об экономических, социальных и культурных правах и ст. 5 Пакта о гражданских и политических правах: никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека, признаваемых или существующих в какой-либо стране в силу закона, конвенций, правил или обычаев, не допускается под тем предлогом, что в пакте не признаются такие права или что в нем они признаются в меньшем объеме.

Соответственно в ч. 2 ст. 55 Конституции РФ закрепляется следующий принцип: «В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина».

Правомерное ограничение прав и свобод человека и гражданина несовместимо с отменой или умалением основных прав и свобод, их ограничение не может иметь место по основаниям непризнания этих прав или признания в меньшем объеме.

В принципе, государство, в противоречие с основополагающими правилами международного права, может, конечно, не одобрять и не признавать основные права человека (такие случаи неизвестны) либо признавать их не в полном объеме, вкладывать в содержание этих прав свой, отличный от общепризнанного, смысл. Гораздо чаще данные права могут, как это имеет место в условиях тоталитарно-деспотических режимов, признаваться лишь формально, вплоть до их конституционного закрепления, но фактически полностью игнорироваться властями. Тем не менее и эти обстоятельства не могут служить основанием для законных ограничений прав и свобод.

Признание и уважение государством ocновных прав человека неотъемлемо от его обязанности гарантировать их исполнение и способствовать последовательной и полной их реализации.

Следовательно, говорить об ограничении прав человека можно лишь в смысле законного ограничения реализации этих прав. Реализация прав человека действительно может быть неполной, ограниченной, искаженной. Но и неполная, ограниченная, искаженная реализация прав и свобод не может изменить и умалить их смысл и назначение, потенциал заключенных в каждом из них возможностей. При этом указанный потенциал тоже величина не раз и навсегда установленная, постоянная.

Литература

Алексеева Л.Б., Сироткин С.В. Международные нормы и правоприменительная практика в области прав и свобод человека / отв. ред. Н.Ф. Шарафетдинов. — М., 1993.

Всеобщая декларация прав человека: принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. // Международные соглашения и рекомендации ООН в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. — М., 1989. № 1.

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод // Государство и право. 1994. № 4.

Карташин В.А., Лукашева Е.А. Международные акты о правах человека: сб. док. — М., 1999.

Конституция Российской Федерации: научно-практический комментарий. — М., 1997.

Курдюков Г.И. Реализация норм международного права в сфере внутригосударственной компетенции // Международное и внутригосударственное право: проблемы сравнительного правоведения. — Свердловск, 1984.

Общая теория права и государства / под ред. В.В. Лазарева. — М., 1994