Тихое завершение самого громкого корпоративного дела России

УДК 343.359

Страницы в журнале: 75-80 

А.А. ГОНЧАРОВ,

 юрист, аспирант кафедры гражданского права Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации andgoncharov@mail.ru

Исследуются общеправовые, корпоративные, налоговые и иные аспекты и последствия рассмотренного Европейским судом по правам человека дела «ОАО “НК "ЮКОС"” против России», в котором отражено большинство из последних тенденций правоприменительной практики Российской Федерации.

Ключевые слова: Европейский суд по правам человека, взыскание обязательных налоговых платежей, оффшорные компании, легализация денежных средств, незаконное применение льгот, оптимизация налогообложения, корпоративное управление, обход закона, принцип верховенства права.

Quiet ending of the loudest corporate court case in Russia

Goncharov A.

All-legal, corporate, tax and other aspects and consequences considered by the European court on human rights of case “JSC Yukos Oil Company against Russia” in which the majority of recent trends of law-enforcement practice of the Russian Federation is reflected are investigated.

Keywords: The European court on human rights, collecting obligatory tax payments, the offshore companies, legalization of money, illegal application of privileges, taxation optimization, corporate governance, circumvention of the law, the principle of the rule of law.

Европейский суд по правам человека (далее — ЕСПЧ, Суд) 20 сентября 2011 г. огласил постановление по делу «ОАО “НК "ЮКОС"” против России» по жалобе № 14902/04[1] (далее — Постановление). Прошло более года, но из ожидаемых событий, связанных с указанным делом, наступило только одно: 27 марта 2012 г. был опубликован пресс-релиз ЕСПЧ, в котором в обычном режиме наряду с 45 другими жалобами сообщалось об отказе в передаче дела нефтяной компании «ЮКОС» в Большую палату — инстанцию ЕСПЧ, полномочную пересматривать постановления. Остались открытыми вопросы перспектив затребованной выплаты более 100 млрд евро, детального изучения обстоятельств дела и доводов сторон. Этому в первую очередь и посвящена настоящая статья.

Нельзя не отметить, что дело НК «ЮКОС» — не только самое масштабное дело за всю историю ЕСПЧ по величине денежной оценки заявленных требований, но и значимый прецедент с множеством других аспектов, из которых самым интересным для широкой публики является примененный в Постановлении метод определения так называемой справедливой компенсации: 20 сентября 2011 г. Суд на три месяца отложил разрешение вопроса о присуждении денежной суммы в качестве компенсации за допущенные в отношении НК «ЮКОС» нарушения, предоставив сторонам право прийти к соглашению о размере справедливой компенсации и уведомить ЕСПЧ об этом. В п. 669 Постановления указан принцип расчета заявителем суммы компенсации — «единовременная выплата более 81 млрд евро и сумма, накопленная исходя из ежедневной ставки процента в 29 577 848 евро, в качестве компенсации материального ущерба, а также не менее 100 000 евро компенсации морального вреда и 171 444, 60 евро — издержек и расходов».

Переговоры сторон напоминают об афоризме генерала армии Израиля Моше Даяна: «Как только вы встанете на нашу точку зрения, мы с вами полностью согласимся». Весьма сложно представить, как cтороны спора, а это правопреемники НК «ЮКОС» и «власти Российской Федерации» (термин ЕСПЧ. — Авт.), будут договариваться о выплате десятков миллиардов евро, заявленных в жалобе как убытки от действий властей.

Сейчас можно констатировать, что все отведенные сроки истекли и с момента вынесения Постановления, и после его вступления в силу, а публике так и неизвестно ни о каком-либо соглашении сторон, ни о действиях по его заключению. Представляется, что о соглашении не может быть и речи при таких противоположных мнениях сторон по поводу Постановления ЕСПЧ и его последствий и того, кто победитель, а кто проигравший:

— бывший финансовый директор «ЮКОСа» Б. Мизамор сделал следующее заявление для международной прессы: «Я считаю, что однозначно решение суда, с экономической точки зрения, было принято в пользу “ЮКОСа” и что, в конечном счете, это решение приведет к тому, что будет назначена и выплачена компенсация. Что касается самого факта начисления налогов — не процедуры взыскания, а самого факта начисления налогов, — мы будем изучать решение суда. Я, как бывший финансовый директор, например, уверен, что мы, как компания, не сделали ничего неправомерного. Хотя решение суда в этом смысле, а именно, что налоги были начислены правильно, мы, естественно, уважаем и относимся к этому с пиететом»;

— заместитель Министра юстиции РФ Г. Матюшкин, представляющий Россию в ЕСПЧ по всем рассматриваемым делам, в том числе по делу «ЮКОСа», заявил, что «удовлетворен решением ЕСПЧ по этому делу, так как политические мотивы преследования Ходорковского не установлены»;

— полномочный представитель Правительства РФ в высших судебных инстанциях М. Барщевский заявил Российскому агентству правовой и судебной информации, что «решение Европейского суда по правам человека об отсутствии политической подоплеки в судебных разбирательствах с компанией “ЮКОС” является колоссальной победой представителей РФ в суде».

Не самое простое блюдо было преподнесено европейской Фемиде в жалобе № 14902/04. Следует признать исключительную сложность для ЕСПЧ в рассмотрении этого дела, связанную с тем, что каждый из этапов его развития был настолько масштабен и непрост, что ни одна из сторон не смогла бы сохранить идеальную юридическую чистоту своих действий.

Первым ярким отличием Постановления по делу «ЮКОСа» следует признать отсутствие формального следования сложившейся прецедентной практике ЕСПЧ. Например, согласно одному из его прецедентных правил «гарантии справедливого разбирательства дела в отношении спора о гражданских правах и обязанностях, предусмотренные п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод[2](далее — Конвенция, ЕКПЧ), не применяются к спорам об установлении и начислении налогов»[3], однако Суд решил сделать исключение из этого правила.

Внимание ЕСПЧ к процессуальным аспектам налогового дела — шаг в сторону НК «ЮКОС». Предметом спора, находившегося на рассмотрении судов по делу НК «ЮКОС», были налоговые правоотношения, соответственно, исходя из прецедентной практики ЕСПЧ, положения п. 1 ст. 6 Конвенции в непосредственной связи с положениями ст. 17 Конвенции относительно принципов справедливого судебного разбирательства, в том числе положения о разбирательстве дела в разумный срок, не должны были подлежать применению при рассмотрении дела в ЕСПЧ, однако Суд в § 551 Постановления, отойдя от своей прецедентной практики, рассмотрел жалобы в этой части и признал, что в ходе судебного разбирательства в отношении НК «ЮКОС» властями Российской Федерации были нарушены требования ст. 6 Конвенции в связи с непредоставлением представителям «ЮКОСа» достаточного количества времени для изучения материалов дела при его рассмотрении в арбитражном суде первой инстанции и преждевременным началом судебных заседаний в арбитражном суде апелляционной инстанции.

Для достижения объективности в рассмотрении каждого из пунктов жалобы ЕСПЧ должен был не просто найти нарушение, допущенное одной из сторон, а провести оценку всей совокупности обстоятельств, их влияния на результат процесса привлечения к ответственности, поскольку примеры недобросовестных действий ОАО «НК “ЮКОС”», направленных, например, на затягивание судебного разбирательства, тоже существуют: адвокат ОАО «НК “ЮКОС”» был командирован в Республику Мордовия для выяснения у сотрудника одной из зарегистрированных там организаций ряда обстоятельств, необходимых для формирования позиции в судебном споре, при том, что время командирования адвоката совпадает с периодом командирования в Москву генерального директора указанной мордовской организации — единственного сотрудника, который мог что-либо ему пояснить, при этом распоряжения о командировании в Мордовию и в Москву изготовлены  на одних и тех же бланках одним и тем же шрифтом, что можно признать использованием некорректных процессуальных приемов и злоупотреблением правом в целях затягивания судебного разбирательства, влекущим лишение процессуального права на защиту.

«Экспроприаторов экспроприируют»[4] — кратко о терминологии К. Маркса в постановлении ЕСПЧ. Компания-заявитель указывала на якобы имевшую место цель «незаконной экспроприации» основных активов компании, в частности ОАО «Юганскнефтегаз», 100 процентов акций которого были оценены российским подразделением Dresdner Bank в сумму от 15,2 до 17,7 млрд евро (без учета налоговой нагрузки компании), действиями властей Российской Федерации, произведенными в нарушение ст. 1 Протокола № 1 к ЕСПЧ, в соответствии с которой «каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права». Но нельзя упускать из виду и вторую часть этой статьи, которая уравновешивает заявление компании-заявителя: «Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов».

В нахождении оптимальной границы между частным и публичным интересом и заключалась одна из наиболее сложных задач Суда, и эту задачу также нельзя не признать самой фундаментальной для российской, а может быть, и для любой другой правовой системы. С точки зрения властей, к НК «ЮКОС» была применена процедура принудительного взыскания обязательных налоговых платежей и штрафов исходя из следующего принципа, поддержанного в Постановлении ЕСПЧ: общественный интерес является гораздо более значимым, нежели частный, под которым подразумеваются интересы топ-менеджеров и мажоритарных акционеров группы компаний «ЮКОС», использовавших нелегальные схемы не только для уклонения от налогообложения, но и для введения в заблуждение остальных акционеров с целью уклонения от выплаты дивидендов посредством перевода прибыли в оффшорные компании, легализации денежных средств и предоставления их затем в качестве сомнительных займов для самой НК «ЮКОС».

Ответственность за нарушения закона — закономерное последствие или исключение из правил? Представители Российской Федерации во всех судебных инстанциях настаивали на том, что Министерство РФ по налогам и сборам, действуя в интересах государства и выполняя возложенную на него функцию контроля за поступлением налогов, обратилось с иском о взыскании не уплаченных НК «ЮКОС» в 2000 г. налогов, действуя в рамках ст. 1 Протокола № 1 к ЕКПЧ, и это требование не могло быть непредсказуемым для компании, поскольку в ее деятельности еще ранее (согласно заключению аудиторов) были выявлены случаи ухода от налогообложения и иные нарушения НК РФ: «В ходе аудиторской проверки были выявлены случаи отсутствия первичных документов, подтверждающих хозяйственные операции, что, по мнению аудитора, может привести к искажению бухгалтерской отчетности (завышению выручки от продаж и завышению дебиторской задолженности) и создает предпосылки для ее неверного толкования».

Также аудитором было сообщено, что использование компанией «ЮКОС» фонда финансовой поддержки развития производства, в котором аккумулировались средства от применения схем ухода от налогов, может противоречить закону, поскольку безвозмездная передача в принадлежащие компании коммерческие организации денежных средств других коммерческих организаций признается дарением, которое не допускается между хозяйственными обществами (ст. 575 ГК РФ).

Вывод о том, что безвозмездная передача денежных средств является основой всей примененной схемы, направленной на минимизацию налогообложения, сделали арбитражные суды Российской Федерации, исследуя обстоятельства дела, а пересмотр выводов национальных судов не является задачей и полномочием ЕСПЧ: «Суд апелляционной инстанции установил, что в 2001 году на счета ОАО «НК “ЮКОС”» поступило 32 млрд рублей от ЗАО «ЮКОС-М», зарегистрированного на территории с льготным режимом налогообложения». ЕСПЧ указал в Постановлении, что вопросы налогообложения и исполнительного производства в отношении компании-заявителя рассматривались российскими судами различных инстанций, а ЕСПЧ неоднократно отмечал, что «не подменяет национальные суды. В первую очередь национальные власти, в особенности суды, имеют компетенцию разрешать проблемы по толкованию внутреннего национального законодательства», «Европейский суд проявляет особое внимание к субсидиарному характеру его роли и признает, что нужно быть осторожным в отправлении роли судебного органа первой инстанции в случаях, когда нельзя избежать выполнения этой функции ввиду обстоятельств конкретного дела. В задачу Суда не входит оценка фактов по делам, рассматривавшимся внутренними судами, поскольку противное означало бы подмену выводов национальных судебных инстанций, в компетенцию которых главным образом и входит оценка предоставленных доказательств, выводами Суда. Хотя Суд и не связан выводами национальных судов, в обычных обстоятельствах необходимо наличие убедительных аргументов, чтобы он отступил от установленных фактов». Такие аргументы у «ЮКОСа», видимо, нашлись.

Представители Российской Федерации построили свою правовую позицию на том, что специальное создание компаний, незаконно применяющих льготы и управляемых НК «ЮКОС», наряду с искажением характеристик финансово-хозяйственной деятельности привело к масштабным убыткам бюджету Российской Федерации, что было проиллюстрировано следующей статистикой агентства АК&М о показателях уплаты налога на прибыль в сравнении с уровнем добычи и реализации нефти ОАО «НК “ЮКОС”» и другими нефтяными компаниями: в 2002 г. ОАО «ЛУКОЙЛ» заплатило в 7 раз больше налога на прибыль, чем ОАО «НК “ЮКОС”», при выручке в 434 392 млрд рублей налог на прибыль, уплаченный в бюджет ОАО «ЛУКОЙЛ», составил 21 190 млрд рублей, а при выручке в 295 729 млрд рублей ОАО «НК “ЮКОС”» уплатило 3 193 млрд рублей налога на прибыль. ОАО «Сургутнефтегаз» при выручке  в 163 652 млрд рублей уплатило 13 885 млрд рублей налога на прибыль.

Цель оправдывает средства?! Правовой контекст извечного вопроса Никколо Макиавелли. Способ, которым органы власти требовали в принудительном порядке оплаты долга, возникшего в результате судебных разбирательств в отношении задолженности по уплате налогов за 2000—2003 гг., включая выбор ОАО «Юганскнефтегаз» в качестве первого объекта аукционных торгов, российские власти просили ЕСПЧ признать пропорциональным преследуемой законной цели, а действия органов власти — необходимыми для «обеспечения уплаты налогов, сборов или штрафов» в контексте ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции и соответствующими целям, закрепленным в этой статье, в том числе действия службы судебных приставов по взысканию обязательных налоговых платежей и штрафов в доход федерального бюджета, не налагающими чрезмерное или исключительное бремя на ОАО «НК “ЮКОС”» с учетом беспрецедентного по своим масштабам уклонения от налогообложения и перечисления денежных средств за рубеж.

Долгожданные комментарии о разграничении законной и противоправной оптимизации. В правовых позициях, заявленных властями Российской Федерации на всех уровнях рассмотрения дела, содержатся следующие фундаментальные и значимые для любого налогоплательщика выводы:

1. Законодательные положения о налоговых льготах принимались исключительно с целью поощрения экономической деятельности в регионах с трудным социально-экономическим положением, тяжелым климатом, а не с целью предоставления возможности для «оптимизации налогообложения».

2. Право на получение налоговых льгот возникает не в силу одного лишь факта регистрации юридического лица в соответствующем регионе — необходимо также выполнять обязательства перед регионом по осуществлению инвестиций, созданию рабочих мест и ведению бизнеса.

3. Налогоплательщик, не выполняющий соответствующих условий, должен уплачивать налоги в общеустановленном порядке.

4. ОАО «НК “ЮКОС”» создавало лишь видимость выполнения встречных обязательств, что и было квалифицировано как злонамеренный обход закона (evasion of law), целью и результатом которого стало уклонение от установленных законом налоговых обязанностей. Запрет подобных действий презюмируется и не требует специального уточнения, что соответствует принципу верховенства права, действующему в странах — участницах Конвенции, в том числе и в Российской Федерации.

5. Основу хозяйственной деятельности ОАО «НК “ЮКОС”» составляла добыча, переработка и продажа нефти, активы для добычи которой были переданы компании в процессе приватизации. Принципиальным положением законодательства о приватизации было условие добросовестного и эффективного использования таких ресурсов в целях развития общества, что контрастирует с системным использованием льгот в наименее развитых, депрессивных регионах Российской Федерации.

6. Предположения о том, что органы исполнительной и судебной власти Российской Федерации могли каким-либо образом «разрешить» подобные действия по уходу от налогов, угрожающие ее публичному порядку (public policy), недопустимы.

7. Имеющие мнимый характер структуры, подобные компаниям, созданным НК «ЮКОС», существуют не с «молчаливого согласия» властей, а ввиду того, что для выявления сетей из десятков фирм в разных регионах регулярных проверок недостаточно, и ЕСПЧ это учел.

«Заграница нам поможет»?! Об актуальности слов героя романа «Двенадцать стульев». На примере дела «ОАО “НК "ЮКОС"” против России» становится все более очевидным, что возложение российскими бизнесменами всех надежд на европейскую Фемиду в очередной раз не оправдывается. Примером тому могут служить дела «Berezovsky vs Abramovich» в Высоком суде Лондона и «Лебедев против Российской Федерации» в ЕСПЧ, где частично были рассмотрены схожие обстоятельства и Суд пришел к выводу, что «Платон Лебедев не представил каких-либо доказательств, свидетельствующих о том, что он действительно являлся акционером ОАО «НК “ЮКОС”», и не обосновал убытки, связанные с событиями вокруг компании».

Б. Березовский, в свою очередь, вместо ожидавшегося изобличения бизнес-приемов своего оппонента получил от председательствовавшей судьи Высокого суда Лондона Элизабет Глостер нелестную характеристику ненадежного свидетеля, который периодически «преднамеренно говорил неправду», при том, что показания Р. Абрамовича оценены как более «осторожные и обдуманные», что, по словам самого истца, его «поразило».

Из этих трех ярких примеров сейчас уже можно сделать давно формирующийся вывод: европейское правосудие не может быть простым и предсказуемым инструментом ответа на несправедливость своих оппонентов, поскольку оно также может обратить пристальный взгляд на действия и самих заявителей, которые зачастую не в состоянии предъявить судьям кристально чистые репутации и истории, ограничиваясь формальными или нечеткими правовыми позициями.

Указанные акты европейского правосудия также резюмируют фундаментальные тенденции российской правовой практики в области налогообложения и корпоративного управления, часть из которых была приведена в настоящей статье и будет в дальнейшем рассмотрена с точки зрения рецепции этого опыта для построения легальных, эффективных корпоративных структур и преодоления существенного ущерба, которому подвергся образ российской корпоративной и деловой среды в названных судебных процессах. Потребуется многолетняя работа над нормами и процедурами, регулирующими деятельность российских корпораций, и малую часть этой работы постарался взять на себя автор настоящей статьи.

Библиография

1 Материалы по делу доступны на сайте ЕСПЧ. URL: http://hudoc.echr.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-106308

2 Заключена в Риме 04.11.1950.

3 Решение Европейского суда по делу «Финкельберг против Латвии» (Finkelberg v. Latvia) от 18.10.2001 и Постановление Европейского суда по делу «Ферраццини против Италии» (Ferrazzini v. Italy) от 12.07. 2001.

4 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч.: в 46 т. 2-е изд. — М., 1960. Т. 23. С. 772—773.