Третейское судопроизводство в России: состояние и перспективы развития

УДК 346.93

Ю.И. Скуратов,

доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой конституционного и международного права Российского государственного социального университета, председатель Национального объединения третейских арбитров и судей Россия, Москва fond21vek@yandex.ru

Н.В. Кузьминых,

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры конституционного и международного права Российского государственного социального университета Россия, Москва ombuds@yandex.ru

Рассматриваются практические проблемы и перспективы развития третейских судов и третейского разбирательства в Российской Федерации. Анализируя действующее законодательство и законопроекты о третейском судопроизводстве, авторы отмечают необходимость разработки и принятия единообразных правил третейского разбирательства, создания государственного реестра третейских судов, законодательного закрепления их статуса, введения нормы об обязательности исполнения решений третейского суда и приравнивания решения третейского суда к исполнительному листу.

Ключевые слова: третейское разбирательство, третейский суд, третейский судья, решение третейского суда.

С  момента принятия Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее — Федеральный закон о третейских судах) прошло двенадцать лет, и в деле становления этого правового института сегодня сложился уже определенный опыт. В то же время проблемы третейского разбирательства остаются одними из самых актуальных и требующих постоянного освещения и развития. Попробуем проанализировать важные изменения, которые произошли в этом направлении за последнее время, связанное со становлением и развитием системы третейского судопроизводства как института российского общества и государства. Каково же нынешнее положение дел в данной сфере? Начнем с небольшого статистического обзора.

Согласно экспертным оценкам и итогам мониторинга сайтов арбитражных судов в России в настоящее время насчитывается чуть более 1000 постоянно действующих третейских судов, из них более 450 судов работают в Москве, около 80 — в Санкт-Петербурге и Ленинградской области и около 50 судов — в Московской области.

С 2002 года количество споров, рассматриваемых в третейских судах, по соотношению с количеством гражданских дел, рассматриваемых в судах общей юрисдикции и арбитражных судах, возросло с 0,08% до 1,1%.

С 2009 года существенно изменились темпы прироста количества дел по выдаче исполнительных листов на приведение в исполнение решений третейских судов. В среднестатистическом субъекте Российской Федерации в 2009 году было рассмотрено 7 таких заявлений, из них одно оставлено без удовлетворения, в одном случае решение третейского суда отменено. В 2010 году рассмотрено уже 17  заявлений, из них в двух случаях отказано в удовлетворении, в одном случае решение третейского суда отменено. В 2011 году тенденция сохранилась: рассмотрено 32 заявления, в четырех случаях отказано в выдаче исполнительного листа, два решения третейских судов отменены. Статистика 2012 года становится более разнородной и темпы прироста количества заявлений снижаются: в среднестатистическом субъекте Российской Федерации рассмотрено 36 заявлений о выдаче исполнительных листов, из них в четырех случаях заявления оставлены без удовлетворения, в трех случаях решения третейских судов отменены.

В 2013 году тенденция уже стала вызывать тревогу: за неполное первое полугодие рассмотрено судами только 15 заявлений, из них в шести случаях отказано в выдаче исполнительных листов, и только в одном случае решение третейского суда отменено.

Наверное, неисправимые оптимисты могут истолковать эту цифру как рост доверия к третейским судам и повальное исполнение их решений в добровольном порядке, но, вероятнее всего, приходится констатировать снижение общего числа обращений в третейские суды, а также признать, что реальные действия демонстрируют снижение поддержки со стороны арбитражных судов.

В то же время в некоторых третейских судах отмечен рост количества дел, вызванный, в основном, сменой видов споров, началом работы с банками, строительными саморегулируемыми организациями (далее — СРО). Так, руководство Третейского суда для разрешения экономических споров при Северной торгово-промышленной палате (г. Мурманск) среди причин роста количества дел называет «активную работу с банками и преобладание споров о взыскании задолженности и обращении взыскания на заложенное имущество».

Снижение количества дел в третейских судах вызвано тем, что процессуальное качество и информационное сопровождение дел в федеральных судах становится все более эффективным, и сейчас Россия в этом отношении опережает ряд авторитетных зарубежных соседей.

Однако общемировая тенденция рассмотрения в судах гражданских дел складывается совсем иначе: в делах, не связанных с интересами государства и интересами широкого круга лиц, государственные суды привлекаются все реже, разрешение споров по частным вопросам все чаще переходит в дела частных судов. В ряде государств наблюдается профессиональный симбиоз: юрист-частник, получивший лицензию от муниципалитета, выполняет функции адвоката, нотариуса и третейского судьи. Так, общеизвестно, что у наших соседей на Украине и в Казахстане процент рассматриваемых третейскими судами гражданских и экономических дел в десятки раз выше (на Украине — 85%, в Казахстане — 60%). В ряде стран вообще отсутствует система государственного арбитража.

Предстоит разобраться, с чем связано замедление темпов прироста числа дел, рассматриваемых третейскими судами: идет ли речь о так называемых сезонных проблемах, статистических погрешностях, или можно говорить об определенном замедлении процессов развития третейского разбирательства в России.

Вполне возможно, что определенное негативное воздействие на расширение сферы применения третейского судопроизводства оказал вывод Конституционного Суда Российской Федерации (далее — КС РФ) о праве любого лица оспорить решение третейского суда, если оно затрагивает его права (Постановление КС РФ от 26.05.2011 № 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона “О третейских судах в Российской Федерации”, статьи 28 Федерального закона “О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним”, пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона “Об ипотеке (залоге недвижимости)” в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации» (далее — Постановление КС РФ от 26.05.2001). Принцип окончательности решения третейского суда был существенно подорван, а круг субъектов, которые вправе оспорить решение третейского суда, вырос, что не сразу отразиться на судебной практике.

Внесение изменения в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации 2002 года (далее — АПК РФ), увеличившее срок выдачи исполнительного листа, существенно снизил эффективность третейского разбирательства. Справедливости ради стоит отметить, что многие арбитражные судьи по-прежнему рассматривают эти дела в срок, близкий к месяцу и даже менее, но таких мало.

Следует отметить и весьма неоднозначную позицию арбитражных судов и судов общей юрисдикции по отношению к третейству как к институту разрешения споров. Диапазон мнений государственных судов довольно обширен. Если, например, конструктивное отношение руководства Арбитражного суда г. Москвы к третейскому сообществу не может не радовать, то позиция, выраженная многими арбитражными судами в отношении своих коллег из третейских судов (за исключением судов, созданных в системе торгово-промышленных палат), достойна сожаления.

В целом же арбитражные суды России стали больше внимания уделять практике третейского судопроизводства. Так, основным объектом внимания Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) стал вопрос о независимости и беспристрастности третейских судей. Был сделан вывод о недействительности третейского соглашения, нарушающего принцип беспристрастности судебного разбирательства [2], дана расшифровка принципа независимости и беспристрастности,    обеспечить соблюдение которого должен третейский суд [1].

Именно после выработки этих правовых позиций судебная практика резко изменилась и поставила многие корпоративные третейские суды в затруднительное положение с весьма туманными перспективами дальнейшей деятельности. При этом очевидно, что эти корпорации вовсе не останутся без третейского разбирательства, кто-то предпочтет передать свои споры в сторонние (действительно независимые) третейские суды, а кто-то просто создаст новые «независимые» третейские суды, куда и будут переданы все дела.

С теоретической точки зрения указанные правовые позиции ВАС РФ вызывают много вопросов, потому что акцент с независимости конкретного судьи неожиданно переместился на независимость третейского суда, а у арбитражных судов появилась возможность констатировать недействительность третейских соглашений, не соответствующих указанной правовой позиции.

Арбитражная практика носит противоречивый характер, поэтому на ее основе сложно сделать вывод об однозначной поддержке или о подавлении третейского разбирательства. Внимание арбитражных судов сместилось в сторону медиации. Вместе с тем очевидно, что путем медиации решается куда меньше конфликтов, чем путем решений третейского суда, и в этой связи медиации пока не удалось выйти на передовые позиции. В этой связи, полагаем, такая конъюнктурная политика вряд ли позволит реализовать линию на снижение нагрузки государственных арбитражных судов.

Отношение системы арбитражных судов к третейству в целом можно охарактеризовать на примере дела ООО «Юридическая компания “Основа”», которое обратилось с иском к Арбитражному суду Тамбовской области, оспорив  отказ этого суда размещать в холле информацию о третейском суде. Как указал в своем решении арбитражный суд, его задача — разрешение споров; обязанность пропагандировать третейские суды у него отсутствует. В результате способствование развитию третейского разбирательства базируется лишь на личных симпатиях или антипатиях конкретных председателей арбитражных судов к этому институту. Задача поддерживать и развивать третейские суды, оказывается, не стоит перед арбитражными судами, а заявления о необходимости взаимодействия с ними, декларируемые на различных форумах, зачастую носят сугубо формальный характер.

Довольно показателен еще один пример. Национальный совет саморегулируемых организаций третейских арбитров и судей взаимодействует с большинством постоянно действующих третейских судов г. Москвы и Московской области. В процессе работы обнаруживаются «мертвые» и недействующие третейские суды. Такие суды должны постоянно выявляться, поскольку они, как и «карманные» третейские суды, вносят неразбериху и осложнения в технологию развития третейства.

Все постоянно действующие третейские суды подлежат заявительной легализации в компетентных судах. Арбитражный суд г. Москвы качественно раскрывает информацию об аккредитованных постоянно действующих в г. Москве третейских судах, в то время как Арбитражный суд Московской области такую информацию давать опасается по надуманным причинам, указывая в ответах на соответствующие запросы, что регламентом Арбитражного суда Московской области такое информирование не предусмотрено. Обращение по этому поводу в ВАС РФ дало совсем другие результаты. Ответ последовал быстро: несмотря на отсутствие в регламентах арбитражных судов такой обязанности, вышестоящий суд порекомендовал Арбитражному суду Московской области информацию об аккредитованных постоянно действующих третейских судах сделать доступной широкому кругу лиц на интернет-сайте суда.

К сожалению, рекомендация ВАС РФ была выполнена формально: на сайте Арбитражного суда Московской области информация о третейских судах региона имеется, но воспользоваться ею невозможно: конкретика и регламентация деятельности этих судов отсутствуют. Почему? Ведь нелепо полагать, что компетентный суд, в котором аккредитуются постоянно действующие третейские суды, размещая информацию о них на своем сайте, тем самым создает им рекламу и потому может потерять объемы споров? Какой логикой руководствуются некоторые арбитражные суды, скрывая допустимую по закону информацию о третейских судах регионов, совершенно необъяснимо.

Большие надежды на активизацию развития третейства в нашей стране связывались с созданием третейских судов в системе саморегулируемых организаций (СРО). В них сегодня состоят более 100 000 юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, т. е. их число более чем в три раза превышает количество членов Торгово-промышленной палаты России. Первоначально казалось, что создание третейских судов при СРО гарантирует решение многих проблем, однако очень скоро стало понятно, что такие суды не лишены многих недостатков. Один из них — конфликт интересов в третейском разбирательстве, который может возникать на этапе заключения договоров между членами разных СРО, поскольку каждая из них имеет свой третейский суд. Конфликт возможен и между членом СРО, имеющей третейский суд, и потребителями ее товаров, работ и услуг, не имеющих третейских судов. Противоречие интересов может возникнуть и у члена СРО, спорящего с органом управления СРО по поводу использования для его разрешения третейского суда, созданного решением органа управления СРО.

Могут появиться конфликты интересов и при создании третейских судов при отраслевых ассоциациях СРО, которые будут рекомендовать свою третейскую оговорку, и при создании национальных объединений со своими третейскими судами. Конфликты интересов, возникающие по вертикали и горизонтали в третейских разбирательствах СРО, являются реальной угрозой дальнейшего распространения третейства.

Необходимо отметить, что постоянно действующие третейские суды можно условно разделить на две группы: третейские суды, реально рассматривающие споры, и «декоративные» третейские суды. В ряде третейских судов первой группы количество дел, рассмотренных за год, часто превышает тысячу. Большинство таких судов становятся настолько авторитетными, что стороны исполняют их решения в добровольном порядке. Однако немалая часть третейских судов создается, так сказать, на всякий случай, для повышения имиджа юридических фирм, что нередко рассматривается как дополнительный источник прибыли учредителя. Безуспешность деятельности этих судов предопределена целями их организаторов.

Нельзя не обратить внимание на участившиеся факты использования понятия «третейский суд» в различных неправовых практиках: удостоверениями третейских судов торгуют, в сети Интернет множество объявлений об оказании услуг по созданию третейского суда, образно говоря, любому пивному ларьку. Третейскими соглашениями «привязывают» граждан к монопольным договорам кредитования, к договорам предоставления разных несуществующих услуг, в том числе по продаже по завышенной цене пылесосов и потребительских технически сложных товаров, биологически активных добавок по баснословным ценам. Иногда появляются даже не «карманные», а псевдотретейские суды, использующие  наименования тех третейских судов, которые уже зарекомендовали себя работоспособными, чтобы их контрагенты могли в Интернете убедиться в состоятельности третейской оговорки, в том, что они доверяют свои споры профессионалам. Такие псевдоспециалисты даже вписывают в свои трудовые книжки и резюме стаж работы третейским судьей третейского суда.

В ряде случаев постоянно действующие третейские суды не обеспечивают право сторон на выбор третейского судьи, сужая состав своего третейского суда до 3—4 человек во главе с одним юристом.

Притчей во языцех стали темы присуждения третейскими судами прав на недвижимое имущество и взыскания третейских сборов в сумме, превышающей цену иска. Двусмысленности и неопределенности законодательства создают такие возможности для различного рода «решал». Нередко появляются дела, в которых стороны «договариваются» о содержании решения, согласовав изначально итоговый судебный акт для получения исполнительного листа с целеустремленным содержанием.

Во многих случаях некоторые третейские суды берутся решать дела, совершенно не подведомственные им, т. е. из области семейных, административно-жилищных отношений, пытаются решениями третейских судов регулировать деятельность органов исполнительной власти, обязывать и принуждать лиц к совершению определенных действий, тем самым ограничивая их свободу деятельности.

Уязвимыми местами третейского судопроизводства являются слабая квалификация многих третейских судей, отсутствие системы их подготовки и переподготовки, аттестации судей по формальному признаку, отсутствие ответственности третейского судьи за неумелые действия, принесшие серьезный материальный ущерб сторонам третейского разбирательства.

Перечень недостатков и изъянов в сложившейся системе третейского правосудия можно расширить. Вместе с тем совершенно очевидно, что у государства нет иной альтернативы действий, как обеспечить развитие цивилизованного третейства. Передача судебных функций от государственных судов в третейские — естественный процесс в ходе формирования и развития гражданского общества, и у института третейского разбирательства в нашей стране огромные перспективы.

Крайняя перегруженность государственных судов, вступление страны в начале 2012 года во Всемирную торговую организацию, создание Таможенного союза и Евразийского экономического союза, крепнущие экономические связи с ближними и дальними соседями уже сейчас требуют более пристального внимания к «детским болезням» третейства. Наши экономические партнеры все чаще настаивают на внедрении третейской оговорки в договорные отношения, европейская и азиатская практика третейского разбирательства настоятельно диктует необходимость отношения к третейству как к серьезнейшему институту внутренней и международной экономической политики. В этой связи третейское разбирательство не может продолжать множить ошибки и недостатки, порожденные периодом становления.

СТАТЬЯ БОЛЬШАЯ, ЧИТАТЬ ЦЕЛИКОМ