Убийства по экстремистским мотивам (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и их соотношение с другими составами преступлений

Страницы в журнале: 120-123

Т. В. ДОЛГОЛЕНКО,

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Сибирского федерального университета

В статье рассматриваются признаки убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, и его соотношение со свойствами преступлений, квалифицируемых по  п. «и» ч. 2 ст. 105 и статьям 277, 357 УК РФ.

Ключевые слова: убийство, экстремизм, мотив, хулиганство, геноцид.

Murders on extremist motives and their parity with other structures of crimes

Dolgolenko Т.

The signs of murdering, considered by part 2 point L, article 105 of the Criminal Code of Russian Federation and its comparison with pant E, part 2, article 105 of the Criminal Code of Russian Federation as well as articles 277, 357 of the Criminal Code of Russian Federation.

Keywords: murder, extremism, motive, hooliganism, genocide.

Одной из острых проблем современного российского государства является формирование в обществе потребности жить в мире, быть терпимыми к людям иных политических взглядов, идеологических воззрений, рас, другого вероисповедания, принадлежащим к разным социальным группам. Статьей 19 Конституции РФ утверждается равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.

Статья 29 Конституции РФ закрепляет положение, согласно которому не допускается агитация, возбуждающая социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду, и запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

Федеральным законом от 24.07.2007 № 211-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму» (далее — Закон № 211-ФЗ) в ряде статей УК РФ закреплен новый признак: «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». Именно в такой редакции представлен в Законе № 211-ФЗ мотив квалифицированного убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Ненависть — чувство сильной вражды и отвращение[1]. Понятие вражды шире понятия ненависти и включает в себя и другие чувства. Применительно к п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ ненависть или вражда основана на принадлежности потерпевшего к определенной расе, национальности, религии, идеологии или к какой-либо иной социальной группе, например, к политической партии, движению. По сути, речь идет о ненависти или вражде, являющейся побудительной причиной совершения убийства, обусловленного  мировоззрением потерпевшего или его принадлежностью к конкретной социальной группе. Социологи по-разному определяют понятие социальной группы. «Согласно классическому определению Р. Мертона, социальная группа — это совокупность людей, которые: определенным образом взаимодействуют; осознают свою принадлежность к группе; считаются ее членами с точки зрения других людей»[2]. Выделяют социальные группы малые и большие; формальные и неформальные; объективные, субъективные и номинальные; типологические группы, ассоциации, организации. Для малых групп характерно непосредственное общение между их членами, их близость, прочность, интенсивность их взаимодействий, устойчивость и продолжительность функционирования и развития, высокая степень совпадения общих ценностей, норм поведения. К большим социальным группам относят классовые, территориальные, национальные и другие широкие общности, в которых общение носит не только непосредственный, но и опосредованный характер. Если формальным группам присущи правила организации и их отношения оформлены, то неформальная группа не имеет нормативных оснований для поведения ее членов[3]. «Диапазон неформальных групп огромен: от кружка друзей, любителей искусства, обществ милосердия, защитников природы и культуры до нации или иной этнической общности»[4]. Следовательно, закон позволяет говорить о различных социальных группах, существующих на основе политических взглядов, идеологии, принадлежности к одной нации, одной религии или какой-либо иной социальной группе.

Убийство по идеологическому мотиву обусловлено нетерпимым или ненавистным отношением виновного к потерпевшему вследствие несогласия с его взглядами, убеждениями, принципами. Убийство по политическим мотивам становится следствием нетерпимости или ненависти виновного к потерпевшему как представителю определенных политических взглядов, отражающих общественный строй, экономическую структуру страны, а также деятельность общественных организаций, партий, движений. Существуют различные уровни проявления действий экстремистской направленности, которые отличаются по характеру и степени общественной опасности. Использованный законодателем латинский термин «экстремизм» означает приверженность к крайним мерам. Государство заинтересовано в пресечении этих действий на любом уровне, когда речь идет об охраняемых законом интересах.

Большое значение для характеристики этих мотивов имеет их уяснение в контексте такого правонарушения, как хулиганство. Одной из новелл УК РФ является появление в составе признаков хулиганства еще одного: «Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное: а) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; б) по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» (ч. 1 ст. 213 УК РФ). Можно сделать вывод, что одной из разновидностей хулиганского мотива, характеризующегося явным неуважением к обществу, является мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или ненависти к какой-либо социальной группе. Непосредственным объектом хулиганства выступает общественный порядок, составляющей которого являются такие общественные отношения, при которых нормально сосуществуют все социальные группы общества, представители различных рас, национальностей, религий независимо от политических взглядов и идеологии. Для России, государства многонационального, этот вопрос особенно актуален.

Обратимся к зарубежному законодательству: доказательством того, что понятие общественного порядка есть достаточно широкая категория, служит, например, ст. 198 УК Швейцарии, где сказано: «Кто совершает в отношении кого-либо сексуальные действия против его воли и тем самым публично нарушает общественный порядок…»[5] Если общественный порядок можно нарушить совершением сексуальных домогательств, то его можно нарушить и совершением других действий, когда явно игнорируются общепринятые правила поведения. Верховный суд РФ в постановлении от 15.11.2007 № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений» отмечает: «При решении вопроса о наличии в действиях подсудимого грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу, судам следует учитывать способ, время, место их совершения, а также их интенсивность, продолжительность и другие обстоятельства. Такие действия могут быть совершены как в отношении конкретного человека, так и в отношении неопределенного круга лиц. Явное неуважение лица к обществу выражается в умышленном нарушении общепринятых норм и правил поведения, продиктованном желанием виновного противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к ним». Представляется, что явное неуважение к обществу может проявиться и в крайне непочтительном отношении виновного к представителям различных социальных групп, и если такое отношение сопровождалось грубым нарушением общественного порядка, например срывом общественного мероприятия, есть основания квалифицировать содеянное как хулиганство. Большое значение в данном постановлении имеет указание на то, что хулиганство может быть совершено лишь с прямым умыслом. В случаях, когда наряду с убийством, предусмотренным п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, имело место хулиганство, содеянное должно квалифицироваться и по ст. 213 УК РФ.

Рассматриваемый вид убийства следует отличать от убийства из хулиганских побуждений. И в том и в другом случае потерпевший может быть не персонифицирован. Пункт 12 постановления Пленума ВС РФ от 15.11.2007 № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений» дает следующее определение преступлений, совершенных с хулиганским мотивом: «Под уголовно наказуемыми деяниями, совершенными из хулиганских побуждений, следует понимать умышленные действия, направленные против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода. При этом для правильного установления указанных побуждений в случае совершения виновным насильственных действий в ходе ссоры либо драки судам необходимо выяснять, кто явился их инициатором, не был ли конфликт спровоцирован для использования его в качестве повода к совершению противоправных действий». В п. 12 постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» говорится: «По п. “и” ч. 2 ст. 105 УК РФ следует квалифицировать убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение». При убийстве, предусмотренном п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ, для виновного не важна принадлежность потерпевшего к какой-либо социальной группе, он руководствуется стремлением самоутвердиться, противопоставить себя обществу, показав ничтожность для себя человеческой жизни. При совершении убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, напротив, для субъекта имеет решающее значение принадлежность потерпевшего к определенной социальной группе, основанной на какой-то общности людей — политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной, на принадлежности к фанатам-болельщикам какого-то спортивного клуба и т. п. И при этом для виновного главным является желание показать нетерпимое, ненавистное отношение к потерпевшему в силу принадлежности его к какой-либо социальной группе.

Таким образом, при анализе субъективной стороны убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды к какой-либо социальной группе следует выяснить отсутствие личных неприязненных отношений, которые исключают возможность квалификации как по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, так и по п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Не исключено также и то, что повод к убийству, предусмотренному п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, может быть также малозначительным, как и при убийстве, предусмотренном п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ (из хулиганских побуждений).

Можно сделать вывод о том, что экстремистские мотивы — это своего рода хулиганские мотивы, которые могут возникнуть лишь при отсутствии личных неприязненных отношений между виновным и потерпевшим и крайне неуважительном отношении к общепринятым нормам поведения в обществе. Экстремистский мотив и хулиганский мотив не могут вменяться одновременно за одно и то же деяние. Этот вывод находит свое подтверждение в п. 13 постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», где предусмотрено: «По смыслу закона квалификация по п. “к” ч. 2 ст. 105 УК РФ совершенного виновным убийства определенного лица с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение исключает возможность квалификации этого же убийства, помимо указанного пункта, по какому-либо другому пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства. Поэтому, если установлено, что убийство потерпевшего совершено, например, из корыстных или из хулиганских побуждений, оно не может одновременно квалифицироваться по п. “к” ч. 2 ст. 105 УК РФ». Корыстный мотив при убийстве исключает возможность вменения другого мотива убийства. То же самое касается и цели — скрыть или облегчить совершение другого преступления. Если у виновного присутствует такая цель, следовательно и доминирующий мотив у него соответствующий — избежать ответственности или успешно завершить намеченное преступление. В том же случае, когда имел место разбой, а в процессе разбойного нападения произошло убийство, но не из корыстных побуждений, а на почве мотива, указанного в п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, следует квалифицировать содеянное по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Также обоснованным является при квалификации применение п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ тогда, когда убийство имело место в процессе изнасилования или насильственных действий сексуального характера, но его мотивом явился один из тех, который назван в п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Возникает определенная сложность при разграничении убийства по мотиву политической ненависти или вражды в отношении какого-либо лица и посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ). В данном случае вопрос о квалификации должен решаться на основе правил о конкуренции общей и специальной нормы. Общая норма предусмотрена в пунктах «б», «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а специальная — в ст. 277 УК РФ, она и подлежит применению.

Непосредственным основным объектом преступления, предусмотренного ст. 277 УК РФ, является политический строй, установленный Конституцией РФ. Дополнительным объектом — жизнь государственного или общественного деятеля. Следовательно, если потерпевшим является государственный или общественный деятель и при этом у субъекта, достигшего 16-летнего возраста, была цель прекращения его деятельности либо мести за нее, содеянное содержит состав ст. 277 УК РФ.

При этих обстоятельствах лица, достигшие 14-летнего возраста, но не достигшие 16 лет, подлежат  уголовной ответственности по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Если потерпевшим при этом является не государственный или общественный деятель, а рядовой представитель политической партии, движения и т. п., то при наличии других необходимых признаков субъект несет ответственность по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Однако если, совершая убийство, виновный мстит не за деятельность таких лиц и не в связи c их деятельностью, а лишь за факт принадлежности к определенной партии, движению, взглядам, — применению подлежит п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В литературе существует две точки зрения на вид умысла, с которым совершается убийство, предусмотренное п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Одни авторы признают возможным совершение данного преступления лишь с прямым умыслом[6]. Другие считают возможным его совершение как с прямым, так и с косвенным умыслом[7]. Если придерживаться второй позиции, то появляется дополнительный критерий для разграничения составов преступлений, предусмотренных ст. 277 УК РФ, которые совершаются лишь с прямым умыслом и с определенной целью. При убийстве, предусмотренном п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, такой цели может и не быть, субъективная сторона его может характеризоваться как прямым, так и косвенным умыслом.

Следует отличать убийство по признакам п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ от состава ст. 357 УК РФ (геноцид). Как отмечается в литературе, убийство, предусмотренное п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, может быть началом осуществления умысла на геноцид[8]. Отличие этих преступлений следует проводить по направленности умысла. Геноцид совершается с целью полного или частичного уничтожения представителей национальной, этнической, расовой или религиозной группы как таковой, отличается своей масштабностью. Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 357 УК РФ, в отличие от субъективной стороны состава п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, характеризуется только прямым умыслом и целью. Еще одним отличием с учетом новой редакции п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ является то, что потерпевшим при совершении этого преступления может быть  представитель не только национальной, этнической, расовой или религиозной группы, но и любой другой социальной группы. Соответственно, объектом убийства является жизнь любого человека, объектом геноцида — международно-правовое обеспечение безопасности национальных, этнических, расовых религиозных групп людей. Потерпевшими являются не отдельные лица, а группы людей, на уничтожение которых был направлен умысел. Субъект геноцида — лицо, достигшее 16-летнего возраста. Следовательно, лица, достигшие 14-летнего возраста, но не достигшие 16 лет, будут нести ответственность по п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, но при наличии всех других признаков данного состава преступления.

Библиография

1 См.: Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — М., 1987. С. 348.

2 Социология: Учеб. для гуманитарных вузов. — М., 1995. С. 222.

3 См.: Социология: Учеб. для юридических вузов (фонд «Университет») МВД России. —  СПб., 2000. С. 156—157.

4 Там же. С. 157.

5 Уголовный кодекс Швейцарии. — М., 2000. С. 73.

6 См.: Попов А.Н. Убийство при отягчающих обстоятельствах. — СПб., 2003; Бородин С.В. Преступления против жизни. — М., 1999. С. 159.

7 См.: Уголовное право. Часть Особенная: Учеб. для вузов / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселов. — М., 2001. С. 67.

8 См.: Никифоров А. Ответственность за убийство в современном уголовном праве: квалифицированное убийство // Уголовное право. 1999. № 3. С. 5.