Уголовно-правовые аспекты вандализма

УДК 343.9 

Страницы в журнале: 94-98

Х.К. АЛИЕВ,

 старший преподаватель кафедры гражданского права Дагестанского государственного педагогического университета

Рассматриваются уголовно-правовые аспекты вандализма в их теоретическом и практическом аспектах. Анализируются дискуссионные вопросы по ст. 214 УК РФ и обосновываются соответствующие выводы.

Ключевые слова: общественный порядок, объект и объективная сторона вандализма, субъект и субъективная сторона вандализма, уголовная ответственность.

Criminal and the penal problems of vandalism

Aliev H.

The artiscle examines the penal aspects of vandalism in their theoretical and practical significance. In addaition, the artiscle analyses the debatable guestions of disposition of the 214 artiscle Criminal Code Russian Federation.

Keywords: public order, object and objective part of adolescence, subject and subjective part of adolescence, criminal responsibility.

Одной из отличительных черт российской действительности за последнее десятилетие стало массовое разрушение и порча имущества в местах общественного пользования. Осквернение зданий, испорченные лифты, разбитые электропоезда, сломанные скамейки в парках, вырубленные деревья — все это далеко не полный перечень проявлений вандализма, определенного российским законодателем. Состояние современного вандализма характеризуется повышением уровня его общественной опасности. Те, кто заражен стремлением к разрушительству, все чаще прибегают к актам вандализма, оскверняя и портя имущество, предназначенное для общественного пользования.

С момента введения в действие УК РФ 1996 года число зарегистрированных актов вандализма значительно увеличилось. Так, если в 1997 году, по статистическим данным, было зарегистрировано 354 преступления этого вида, то в 2004 — 1400, а в 2010 году — 3349 преступлений[1].

Наличие проблем выявилось в определении объекта вандализма — обязательном элементе состава преступления, ибо, по словам Р.А. Базарова, «его отсутствие исключает состав преступления»[2]. Именно объект является одним из основных критериев отграничения одного преступления от другого. Как совершенно справедливо отмечает авторитетный ученый В.Н. Кудрявцев, «установление объекта преступного посягательства служит как бы предварительной программой для выбора той группы смежных составов, среди которых нужно будет уже более тщательно искать необходимую норму»[3].

В настоящее время наиболее часто используется определение, согласно которому под объектом уголовно-правовой охраны понимаются наиболее значимые, поддающиеся правовому воздействию и объективно требующие правовой охраны общественные отношения, которым может быть причинен существенный вред преступлением[4].

Интересные взгляды по данной проблеме высказывает А.В. Наумов, полагая, что в ряде случаев в качестве объекта преступления следует рассматривать не общественные отношения, а те блага (интересы), на которые посягает преступное деяние. К таковым относятся жизнь, здоровье человека[5]. Как видим, «попытка ухода от признания объектом преступления общественных отношений пока что не воплотилась в развернутую новую теорию объекта преступления»[6].

Большинство ученых считают непосредственным объектом вандализма общественный порядок, а значит, «общественные отношения, обеспечивающие социальное спокойствие, гармоничные условия быта, работы, проведения досуга граждан, упорядоченность деятельности организаций, учреждений и предприятий»[7].

При совершении актов вандализма нередко наносится вред и иным объектам, охраняемым уголовным правом, которые выступают в качестве дополнительных. На основании диспозиции ст. 214 УК РФ дополнительными непосредственными объектами при совершении вандализма можно считать собственность (при порче имущества) и нравственность (при осквернении зданий и иных сооружений).

Однако ряд исследователей предлагают рассматривать в качестве дополнительных объектов нормальное функционирование транспорта, предприятий, учреждений, организаций и органов власти[8], права и законные интересы личности[9]. Как думается, более определенна позиция В.П. Малкова, предложившего в качестве дополнительного объекта вандализма рассматривать состояние защищенности материальных и духовных ценностей общества от угроз их бессмысленного уничтожения или повреждения[10].

Собственность как дополнительный объект вандализма, по мнению О.С. Пашутиной, представляет собой общественные отношения по поводу имущества, юридически выражающиеся в правомочиях владения, пользования и распоряжения этим имуществом, которыми обладает собственник, а также в обязанности других лиц (не собственников) воспринимать указанные правомочия как должное и не препятствовать их осуществлению[11].

В отношении понятия «общественная нравственность» в науке уголовного права бесспорной трактовки нет. Согласно мнению авторов одного из учебников по уголовному праву, «это господствующая в обществе выработанная населением система правил поведения (норм), идей, традиций, взглядов о справедливости, долге, чести, достоинстве»[12]. Однако под такое определение подпадает практически любое преступление.

Характерны дискуссии по поводу отнесения общественной нравственности к непосредственному объекту преступления, предусмотренному ст. 214 УК РФ. По мнению некоторых ученых, вандализм лишь в некоторых случаях затрагивает вопросы общественного порядка, в большинстве же своем «подобные акты посягают на врожденное человеческое чувство красоты»[13], при совершении актов вандализма «происходит нарушение норм общественной нравственности и эстетики, но нет нарушения общественного порядка[14]. Подобные посягательства Н.А. Черемнова считает направленными против общественной нравственности[15].

Значимо важно для раскрытия всего состава такого преступления, как вандализм, установление объективной стороны, являющейся основанием уголовной ответственности[16]. Данное преступление совершается путем выполнения активных действий, выражающихся в осквернении зданий и порче имущества на общественном транспорте (ст. 214 УК РФ). Таким образом, преступление заключается в двух самостоятельных действиях, совершения каждого из которых достаточно для привлечения к уголовной ответственности, однако недостаточно для уяснения их признаков, что не способствует правильной квалификации обоих видов преступного посягательства. Например, наибольшие трудности в практике вызывает признак «осквернение». Достаточно проблемны в данном случае определительные критерии субъекта и субъективной стороны. Субъект преступления — лицо, способное нести уголовную ответственность при совершении им умышленно или по неосторожности общественно опасного деяния, предусмотренного законом. Исходя из законодательного закрепления понятия «субъект преступления», таковым признается только вменяемое лицо. Однако определение понятия «вменяемость» в УК РФ отсутствует.

Со времени начала действия УК РФ 1996 года явно обозначилась  проблема  вандализма, связанная с возрастом преступников. Согласно ст. 20 УК РФ вандализм признан одним из преступлений, за совершение которого ответственность наступает с 14 лет. Понижение возраста уголовной ответственности предусматривается, как правило, за совершение преступлений высокой степени общественной опасности либо получивших распространение среди подростков. Причем важно, чтобы фактический характер и общественную опасность запрещенных законом действий 14-летние подростки могли осознавать[17].

Перечень, приведенный в ст. 20 УК РФ, включает в себя в основном преступления особо тяжкие, тяжкие и средней тяжести. Вандализм относится к категории преступлений небольшой тяжести, за которые предусмотрен в качестве наказания арест на срок до 3 месяцев. Это преступление поставлено в один ряд с убийством, изнасилованием, разбоем и т. п. (если иметь в виду возраст привлечения к уголовной ответственности). Поскольку субъектами значительной части правонарушений, квалифицируемых по ст. 214 УК РФ, являются подростки, то низкая «планка ответственности» (с 14 лет) вызвала немало сложностей в правоприменительной практике и неоднозначность суждений в научных кругах, что весьма серьезно и требует особого внимания. В частности, А.Е. Донченко полагает, что такой подход законодателя к составу вандализма несколько не продуман, поскольку уголовную ответственность с 14 лет необходимо устанавливать только за совершение особо тяжких и тяжких преступлений[18]. Позиция А.П. Русакова иная. Автор утверждает, что вандализм традиционно относится к подростковым преступлениям, и поэтому борьба с ним должна вестись достаточно жестко по отношению к лицам указанного возраста. Более того, по его мнению, «смысл и значение своих действий, как того требуют нормы Общей части Уголовного кодекса, осознавать при совершении вандализма значительно проще, чем при совершении многих других преступлений»[19].

Скорее всего, речь идет о требовании ст. 25 УК РФ, согласно которому лицо при совершении умышленного преступления должно осознавать общественную опасность своих действий (бездействия) и предвидеть возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий, желая их наступления. По нашему мнению, основная проблема при решении вопроса о возрасте уголовной ответственности за вандализм заключается в том, что подростки не осознают общественной опасности этого преступления. Вандальские действия, совершаемые ими, зачастую невозможно предсказать, так как в этом возрасте существует вероятность случайных, хаотических изменений, спонтанных колебаний в поведении, способствующих смещению полярной противоположности поступка и правонарушения. Неадекватная реализация поступка может выразиться в асоциальных действиях, стирающих границы общепринятых норм поведения в обществе. Подобный поступок, по убеждению психологов, и является той целостной системой («клеточкой»), которая отражает в своих особенностях весь мир человеческой психологии на определенном этапе онтогенетического развития субъекта[20].

Между тем в последнее время в российской психологической литературе наметилась тенденция отказа от детерминизма в понимании выбора человеком оснований для совершения поступков как свободных действий, поскольку зачастую они не являются результатом усвоения культурно закрепленных смыслов, а выбираются личностью вопреки этим смыслам[21].

Подросток, не имеющий специального образования, не развитый в достаточной степени в культурном, а тем более в правовом смысле, не может в полной мере осознать преступность своих действий, выражающихся, например, в непристойных надписях или рисунках, к тому же предвидеть, что его действия оскорбят религиозные, национальные, политические чувства определенных социальных групп. Кроме того, для 14-летнего вандала достаточно трудно выбрать меру наказания, если он, конечно, не будет освобожден от наказания с применением мер воспитательного воздействия. Арест к несовершеннолетним не применяется. Исправительные работы назначаются только трудоспособным гражданам, а в этом возрасте вряд ли подросток будет работать. Штраф, как правило, суды не назначают.

Согласно теории уголовного права, элементами субъективной стороны преступления (в том числе и вандализма) являются вина, мотив, цель и эмоции. Причем наличие виновного отношения лица к совершаемому общественно опасному деянию ставится в прямую зависимость от возможности привлечения его к уголовной ответственности. В статье 214 УК РФ не определена форма вины. Законодатель опускает указание на вину, когда умышленный характер преступления является само собой разумеющимся[22]. Именно поэтому, исходя из смысла ст. 214 УК РФ, невозможно осквернить здания, иные сооружения или испортить общественное имущество по неосторожности. Действующее российское уголовное законодательство характеризует умысел как психическое отношение виновного к посягательству, при котором, как указывалось выше, лицо сознавало общественно опасный характер своего деяния, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их, сознательно допускало либо относилось к ним безразлично (ст. 25 УК РФ). Применительно к составу вандализма, в отличие от административных правонарушений, в наличии имеется признак «общественная опасность», поэтому требование ст. 25 УК РФ относительно осознания виновным лицом, действующим умышленно, именно общественной опасности своих действий и предвидения возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий несколько затрудняет решение вопроса о его виновности.

Подросток, рисуя нецензурную надпись на стене жилого здания или портя имущество в общественном транспорте, не может в полной мере понимать общественную опасность содеянного, а скорее всего, осознает аморальность своего поступка. Данное утверждение должно означать отсутствие признака умысла интеллектуального. А значит, при наличии аргументированной защиты в суде уголовное дело может быть прекращено.

Достаточно сложно усмотреть в вандализме мотив. В глазах общества это преступление предстает бесцельным, немотивированным поведением[23]. Соответствующим образом данное преступление и описано как абсурдное, неблагоразумное или даже патологическое поведение, в основе своей проявляющееся как поведение бессмысленное[24].

Между тем в специальных исследованиях данная позиция подвергается сомнению, а проявления вандализма находят или в природе собственности, которая была повреждена, или в группах различных значений и поводов, приписанных виновным своему действию[25].

Так, часть 2 ст. 214 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за квалифицированный вид вандализма — вандализм, совершенный группой лиц, а равно по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды.

Любые действия человека всегда целенаправленны, мотивированны и представляют собой следствие изъявления его воли. По мнению О.С. Пашутиной, отнесение вандализма к «безмотивному поведению и в случае малозначительного повода к совершению преступления также не верно, ибо к моменту возникновения такого повода у виновного уже сформировались соответствующие побуждения, определяющие характер его действий»[26].

Однако нельзя не признать, что при совершении вандализма несовершеннолетними по мотивам стремления к самоутверждению, нежелания прослыть «слабаком», озорства, лихачества и т. п. в большинстве случаев отсутствует их антиобщественный и асоциальный характер, эти мотивы по своему содержанию ничем не отличаются от мотивов обычного поведения и не являются преступными, а, скорее, характеризуют возрастную особенность подросткового континента.

К мотиву близка, но не тождественна цель преступного деяния, тот результат, которого стремится достичь лицо, совершившее преступление. Следовательно, несмотря на то, что мотив и цель — близкие понятия, их надо отличать друг от друга, помня, что мотив — это побуждение, а цель — желаемый, конечный результат преступной деятельности, что можно отнести и к вандализму.

 В отношении рассмотренных уголовно-правовых проблем вандализма можно, по нашему мнению, сделать следующие выводы.

Объектом преступления, предусмотренного ст. 214 УК РФ, является общественный порядок, дополнительным объектом вандализма выступает общественная нравственность.

Необходимо более четко конкретизировать объективный признак такого самостоятельного действия вандализма, как осквернение.

Следует признать, помимо мотивированности вандализма, также его асоциальную безмотивность в соответствии с возрастными особенностями правонарушителей.

Библиография

1 См.: Статистические данные ГИАЦ МВД РФ за 1997—2010 гг. Форма 1-Г.

2 Базаров Р.А. Преступление. Состав преступления. — Челябинск, 1997. С. 23.

3 Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. — М., 1960. С. 23.

4 См.: Марцев А.И., Вишнякова Н.В. Развитие учения об объекте преступления: Лекция. — Омск, 2002. С. 31.

5 См.: Наумов А.В. Российское уголовное законодательство: Курс лекций. Общая часть. — М., 1996. С. 147—148.

6 Уголовное право России. Т. 1: Общая часть / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. — М., 1998. С. 97.

7 Российское уголовное законодательство: Учеб.: В 2 т. 2-е изд., перераб. и доп. Т. 2: Особенная часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. — М., 2007. С. 314.

8 См.: Уголовное право России. 2-е изд., перераб. и доп. Части Общая и Особенная / Под ред. А.И. Рарога. — М., 2007. С. 360.

9 См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Л.Л. Крутиков. — М., 2005. С. 659.

10 См.: Уголовное право России: Учеб. для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция». 3-е изд., перераб. и доп. Часть Особенная / Отв. ред. Л.Л. Кругляков. — М., 2005 С. 444.

11 См.: Пашутина О.С. Объект вандализма: понятие и сущность // Адвокатская практика. 2007. № 3. С. 32.

12 Уголовное право России. Т. 2: Особенная часть / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. — М., 1998. С. 419.

13 См.: Бытко Ю.И. Понятие «вандализм» по УК РФ // Общественная безопасность и ее законодательное обеспечение. Материалы Всерос. науч.-практ. конф. — Астрахань, 2011. С. 31.

14 См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. проф. А.В. Наумов. — М., 1997. С. 513.

15 См.: Черемнова Н.А. Уголовная ответственность за вандализм: Дис. … канд. юрид. наук. — Омск, 2004. С. 67.

16 См.: Тимейко В.Г. Общее учение об объективной стороне преступления. — Ростов н/Д, 1977. С. 15.

17 См.: Уголовное право Российской Федерации: Учеб. Общая часть / Под ред. А.И. Марцева. — Омск, 1999. С. 64.

18 Донченко А.Е. Ненаказуемый вандализм? // Российская юстиция. 1988. № 6. С. 22.

19 Русаков А.П. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с вандализмом: Дис. … канд. юрид. наук. — М., С. 75—76.

20 См.: Соколова Е.Е. Апология системного монизма (к проблеме путей интеграции психологической науки) // Вопросы психологии. 2006. № 4. С. 19.

21 См.: Кричевец А.Н. Внутренние условия развития и психофизическая проблема // Там же. 2005. № 1. С. 16.

22 См.: Уголовное право Российской Федерации: Учеб. Общая часть / Под ред. А.И. Марцева. Указ. изд. С. 146.

23 См.: Скороходова А.С. Вандализм // Социологический журнал. 1999. № 3—4. С. 54.

24 См.: Levy-Leboyer C. Vandalism and the social sciences // Vandalism: Behaviour and Мotivatious. Ed. C. Levy-Leboyer. Nonth-Holland. — Amsterdam; N.Y.; Oxford, 1984. P. 4.

25 См.: Baron P.M., Eishen J.P. The eduity-control model of vandalism: a refinement // Vandalism. Behaviour and motivatious... P. 63.

26 Пашутина О.С. Вандализм как преступление против общественного порядка: Дис. … канд. юрид. наук. — Ростов н/Д, 2009. С. 316.