Участие иностранных лиц в исполнительном производстве России и США: проблемы теории и практики[1]

Номинация «Зарубежный опыт в сфере исполнительного производства» (1-е место)

В.О. ПУЧКОВ,

студент 4-го курса Института государственного и международного права Уральского государственного юридического университета

Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского процесса Уральского государственного юридического университета В.В. Ярков

Введение.

Всеобщая декларация прав человека в ст. 8 устанавливает право каждого на «эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами»[2]. Критерий эффективности в данном случае означает не только реализацию деклараторной функции судебного решения, но и реальную возможность его исполнения[3]. Как отметил в связи с этим Конституционный Суд РФ в постановлении от 10.03.2016 № 7-П, право, даже будучи воплощенным в судебном решении, превращается в фикцию, если оно не было надлежащим образом реализовано в действиях управомоченных субъектов[4].

Однако, как свидетельствуют статистические данные, далеко не всегда у органов принудительного исполнения имеется возможность своевременно исполнить вступивший в силу судебный акт. Так, к примеру, в Докладе о результатах деятельности Федеральной службы судебных приставов Российской Федерации в 2015 году отмечается, что из всех судебных постановлений, вынесенных в указанный период, было исполнено 46,4 %[5].

По мнению ряда исследователей, одним из факторов, объективно затрудняющих исполнение судебных постановлений, является осложнение российского исполнительного производства иностранным элементом в условиях, когда исполнительное законодательство России не обладает юридическим инструментарием, который мог бы обеспечить эффективное участие иностранных лиц в исполнительном производстве[6]. В современный период деятельность нерезидентов на внутренних рынках Российской Федерации становится объективным фактором, без которого было бы невозможным развитие национальной экономики. Расширение мировых хозяйственных связей, по справедливому замечанию профессора В.В. Яркова, привело к возникновению такого явления, как соперничество правовых систем[7], которое проявляется в том, что государства, желая получить иностранные инвестиции, стремятся представить свою правовую систему в наиболее благоприятном свете.

По мнению О.С. Гончаровой, одним из факторов инвестиционной привлекательности государства является адекватность его исполнительного законодательства требованиям современности, в том числе и в аспекте участия иностранных лиц в исполнительном производстве[8].

В этой связи представляется полезным обращение к опыту США в указанной сфере. Существование в каждом штате своей собственной правовой системы, широкое взаимодействие административных и судебных органов США и иностранных государств, а также значительная роль Соединенных Штатов в международных экономических отношениях обусловили тот факт, что участие иностранных лиц в американском исполнительном производстве всегда было частым явлением[9]. В этих условиях правом США был выработан ряд эффективных положений, регулирующих участие таких субъектов в исполнительном производстве, изучение которого, по нашему мнению, имеет значение как в доктринальном, так и в прикладном аспекте.

Цель настоящего исследования — определение основных теоретико-прикладных проблем в сфере осуществления исполнительного производства с участием иностранных лиц в России и США. В связи с этим были поставлены следующие задачи.

1. Исследовать правосубъектность иностранных лиц в исполнительном производстве России и США.

2. Выявить основные проблемы, связанные с участием иностранных лиц в качестве должников в исполнительном производстве России и США.

3. Определить базовые проблемы участия иностранных лиц на стороне взыскателей в исполнительном производстве России и США.

Объект исследования составляют правоотношения, складывающиеся в исполнительном производстве России и США с участием иностранных лиц. В качестве предмета исследования выступают правовые нормы России и США различной отраслевой принадлежности (исполнительного производства, гражданского судопроизводства, гражданского права и международного частного права), которые регулируют участие иностранных лиц в исполнительном производстве.

Методологическая основа исследования представлена как общенаучными методами (формально-логическим, диалектическим, статистическим, методом системного анализа, обобщением), так и частнонаучными (формально-юридическим, сравнительно-правовым, методом правового моделирования).

Теоретическую основу исследования составляют труды ученых — специалистов в области общей теории права, исполнительного производства, гражданского судопроизводства, гражданского права и международного частного права, в том числе не издававшиеся на русском языке: Г.О. Аболонина, Л.П. Ануфриевой, А.Н. Береснева, А.Т. Боннера, Д.Х. Валеева, О.С. Гончаровой, В.А. Гуреева, В.В. Захарова, Н.Б. Зейдера, О.В. Исаенковой, Л.А. Лунца, Д.А. Марданова, А.В. Рего, И.В. Решетниковой, Г.Ф. Ручкиной, В.В. Яркова, C.L. Carbo, A. DeMott, J.C. Hazard, P.M. Jura, C.M. Langley, R. Michaels, B. Rohrbacher, G.R. Shreve, W.E. Thompson, M. Taruffo, P. R. Weems и др.

Нормативной основой исследования являются Конституция РФ[10], Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»[11](далее — Закон № 229-ФЗ, Закон об исполнительном производстве), Арбитражный процессуальный кодекс РФ[12] (далее — АПК РФ), Гражданский процессуальный кодекс РФ[13] (далее — ГПК РФ), иные нормативные акты России, а также федеральное законодательство и законодательство штатов США.

В эмпирическую основу исследования положены судебные акты Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, российских судов общей и арбитражной юрисдикции, а также прецедентно-правоприменительная практика судов США.

Результаты исследования нашли свое отражение в трех публикациях, из них одна — в издании, рецензируемом ВАК Минобрнауки РФ[14]. Сформулированные по результатам исследования выводы использовались нами в практической деятельности.

Глава I. Правосубъектность иностранных лиц в исполнительном производстве России и США: основные проблемы

§ 1. Проблема правосубъектности иностранных лиц в российском исполнительном производстве. Традиционным для российской теории права является понимание правосубъектности как синтеза правоспособности и дееспособности лица, дифференцированного с учетом специфики конкретного правоотношения[15]. При этом возникновение правосубъектности как таковой, по мнению М.Н. Марченко, возможно только с того момента, когда лицо приобретает и правоспособность, и дееспособность[16].

Отмечая специфику правоотношений в исполнительном производстве, российский исследователь А.В. Рего указывает, что данные правоотношения имеют неоднородный характер, вследствие чего их реализация возможна только в том случае, если в них участвуют уполномоченный орган либо должностное лицо (суд, судебный пристав исполнитель), а также взыскатель и должник[17].

Данная позиция подтверждается положениями Закона об исполнительном производстве, который в ч. 1 ст. 1 определяет вышеназванных субъектов как обязательных участников отношений по принудительному исполнению судебных и иных юрисдикционных актов. Из этого следует, что исполнительное производство как форма юрисдикционной деятельности реализуется с того момента, когда все его обязательные участники приобретают правосубъектность, предусмотренную законодательством об исполнительном производстве. Вместе с тем участие иностранных лиц как субъектов в исполнительном производстве по ряду объективных причин усложняет реализацию соответствующих правоотношений.

Ключевая проблема, связанная с правосубъектностью иностранных лиц в исполнительном производстве России и реализацией исполнительных правоотношений с их участием, заключается в том, что российское законодательство не позволяет однозначно определить момент возникновения правосубъектности таких лиц. Между тем разрешение указанной проблемы играет крайне важную роль в части обеспечения прав иностранных лиц в исполнительном производстве, которое, по справедливому мнению Д.Х. Валеева, не предусматривает распространения на таких лиц норм их личного закона согласно ч. 3 ст. 63 Конституции РФ[18].

СТАТЬЯ БОЛЬШАЯ, ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ