ФОРМУЛА СМЕРТИ[1] Promenade des Anglais

Е.В. ЧЕРНОСВИТОВ

Казус 2. Водителю троллейбуса (25 лет, женат, имеет дочь 4 лет, семья благополучная;  брат 33 лет и сестра 25 лет состоят в браках и имеют дочерей 5 и 
3 лет; все родственники — рабочие) приснился странный сон, будто он выиграл международный конкурс, изготовив лучшую модель патологоанатомических перчаток из резины серого цвета. Два других конкурсанта (их он во сне не видел) представляли перчатки синего и желтого цвета.

  Вечером водитель рассказал свой странный сон жене, а затем брату и сестре. Никто серьезно к его рассказу не отнесся. Через месяц его дочь, переходя с  матерью проезжую часть, неожиданно вырвалась, побежала на красный свет, была сбита машиной и сразу погибла. Отец попал в психиатрическую больницу. В сильнейшем возбуждении он сутки кричал, что убил свою дочь и что ее труп вскрывает патологоанатом в перчатках серого цвета, которые он изобрел. Через месяц его выписали с диагнозом «реактивный психоз». Мысль, что он убил свою дочь, не исчезла, хотя он стал понимать всю ее нелепость. Водитель начал пить, в со-
стоянии опьянения становился болтлив и хвастался, что пожертвовал своей дочерью ради дочерей брата и сестры: ему якобы предлагали (во сне) поделить приз с изобретателями синих и желтых перчаток, а он не со-
гласился! Вскоре водитель повесился. Несколько дней до суицида алкоголь не принимал, со слов жены, подавленным не выглядел и о дочери не вспоминал.

Я не собираюсь как-то интерпретировать эти казусы. Мои коллеги также  не смогли ничего вразумительного по этому поводу сказать.  Допускаю, что если бы эти мои клиенты со своими вещими (зловещими!) снами обратились к другому психологу, то все могло бы выглядеть иначе... Прав Гераклит: «Все, что происходит с нами, происходит при свидетеле, который в равной с нами степени ответствен за все!»
В снах есть нечто, что заставляет думать, что сон есть бред, ибо ничего нет в бреде, чего не было бы в сне. Самое главное — и сон, и бред (если это все же разные по сути феномены бытия человека) полностью овладевают человеком. И это овладение  исключает какое-либо сопротивление явлению со стороны нашего «Я», каким бы нелепым ни было содержание нашего сна или бреда (особенно при метаморфозах «Я» и полном игнорировании пространства и времени). 
«Золотой осел» Апулея и «Метаморфозы» Ови-дия — хорошее литературное изложение или сна, или бреда. В состоянии овладения человек сам для себя менее реален, чем все, что овладевает им. 
Но если сон есть бред (попробуйте доказать обратное!), следовательно, у каждого из нас в той или иной степени есть физиологическая потребность в бреде. И вот парадокс: люди, жестоко страдающие от бес-
сонницы и принимающие наркотики или психо-
тропные препараты, для того, чтобы спать, борются со своим недугом нелепо. Ведь от бессонницы никто еще не умирал. Никто не описал вредные для здоровья последствия бессонницы. Врачи, посвятившие свою жизнь изучению сна и бессонницы (например, советский невролог Александр Моисеевич Вейн), пришли к выводу, что все неудобства от бессонницы (чувство разбитости, сонливость, несобранность, быстрая утомляемость, головная боль, снижение работоспособности и т. п.) — субъективная реакция на отнятие сна-бреда! А вот то, что бессонница есть свое-образная психологическая защита от многих дей-
ствительно вредных для нас (нашего тела и души) явлений, — это правда. Так, она является лучшим лекарством от депрессии, чреватой суицидом, от многих вялотекущих (латентных) психопатологических процессов, которые могут привести к снижению интеллекта или психопатизации личности, на-
пример, от широко распространенной в наше время фрустрации. Отшельники, скитальцы, затворники, столпники во все времена и у всех народов в стремлении достигнуть высот духа лишали себя в первую очередь сна...
Истинную бессонницу, конечно, нужно отличать от чувства потери сна. У нас часто возникают состояния, когда мы, как нам кажется, безрезультатно и мучительно стараемся уснуть (как правило, с закрытыми глазами), но на самом деле глубоко спим! Другими словами, в ряде случаев субъективная бес-
сонница есть чувственный бред, бред на уровне ощущения, а не идеи, поэтому у нас возникает иллюзия борьбы с бредом и страдания от этой борьбы. 
Но с открытием и успешным изучением эндорфинов стало ясно, что за каждым нашим субъективным феноменом, к которому относятся и истинная, и «бредовая» бессонница (на самом деле это одно и то же!), скрываются эти эндорфины. Даже так называемая внезапная смерть от остановки сердца в результате болевого шока или спазма коронарной артерии сердца имеет свои эндорфины. Наш мозг может вы-
бросить в кровь эндорфин смерти, и человек непременно умрет.
Таким образом, можно найти еще одну формулу смерти — биохимическую.