Экономика и право в аспекте институциональной теории Дж.Р. Коммонса

УДК 346.1(091) 

Страницы в журнале: 157-161

Г.Ю. Атаян,

кандидат юридических наук, доцент кафедры финансового и административного права Северо-Кавказского федерального университета Россия, Ставрополь atayan-gay76@mail.ru

О.Н. Амвросова,

кандидат юридических наук, доцент кафедры финансового и административного права  Северо-Кавказского федерального университета, Россия, Ставрополь kilinkarov77@mail.ru

Исследуется влияние экономики  на правовые процессы, а также обратное влияние права и изменений в законодательстве на экономическую  деятельность и активность. Авторами рассмотрены труды Дж. Р. Коммонса —основателя американского институционализма, сыгравшего немалую роль в практическом преломлении накопленных знаний в области экономико-правовых зависимостей, его источниковедческих и эмпирических оснований, а также проанализирована концепция «права и экономика». Использование институционального подхода в странах рыночной ориентации стимулировало эффективное развитие этих стран и интенсификацию научных, в частности, междисциплинарных исследований, что позволяет рекомендовать использовать этот опыт в условиях современной России. 

Ключевые слова: право, политика, власть, экономика, этика, американский институционализм, институциональная экономика.

С  самого начала своего возникновения в конце XIX столетия институциональная экономика была направлена на анализ взаимосвязей между юридическими и экономическими процессами. Институциональный подход к праву и экономике состоит в исследовании влияния экономики на правовые процессы, а также обратного влияния права и изменений в законодательстве на экономическую деятельность и активность.

Начиная с работ Т. Веблена и других разработчиков институционального подхода к праву и экономике, таких как Уэсли К. Митчелл, Кларенс Э. Эурис, В. Гамильтон, Роберт Ли Хейл и Джон Р. Коммонс, институционализм проявился как неортодоксальный подход к анализу экономического сообщества. Почти все основатели и последователи институционализма выделяют эволюционный аспект институтов и самой экономики. Этот подход даже лежит в основе названия организации —  Ассоциация исследователей эволюционной экономики. Эти суждения вместе со специфическим центром анализа, определенным в работах Джона Р. Коммонса, создают основу, на которой покоится институциональное право и экономика.

Институциональная экономика представляет собой, по существу, американский вклад в экономическую мысль, то, что, подобно правовому реализму в юриспруденции, достигло своего расцвета в 1920-х и ранних 1930-х годах, как замечал по этому поводу уже в 1967 году Джем Белл [3, р. 539—571]. Тем не менее, это течение продолжает иметь большое значение и сегодня в научной мысли США и Европы.

Эволюция институционального права и экономики подвергнута весьма всестороннему анализу в экономической мысли США и России [3]. Однако гораздо меньше внимания данному направлению уделяется в юридической литературе в России, хотя на Западе и институционализм, и новое институциональное направление имеют обширную юридическую литературу [9, р. 655—683].

Синтез же экономики и права посредством усилий сторонников институциональной теории способствовал созданию специализированных научных центров, школ, журналов с еще более детальной специализацией по таким актуальным направлениям, как теория игр, право и эксперимент в экономике, нормотворчество бюрократии в экономике, институциональная экономика и экономико-правовое обоснование минимального размера оплаты труда.

Диалектика связи права и экономики — краеугольный камень институционального течения экономико-правовой мысли. Внутри данного весьма разнообразного направления существует множество различных идей, концепций, взглядов, которые по-разному классифицируются в современной экономической и правовой мысли как в России, так и за рубежом. Так, авторы «Истории экономических учений» специально выделяют главу, посвященную американскому институционализму, специальный раздел посвящают также новой институциональной теории [1].

Именно в рамках американского институционализма, наряду с институционализмом Т. Веблена, статистическим институционализмом У.К. Митчелла, основным институционализмом Дж.К. Гэлбрейта, плодотворно развивался правовой институционализм Дж.Р. Коммонса, сыгравший немалую роль в практическом преломлении накопленных знаний в области экономико-правовых зависимостей.

Поскольку представители направления институциональной экономики всегда проявляли заинтересованность в юридических аспектах экономики (которые являются отношениями между правом, с одной стороны, и развитием и функционированием экономики, с другой), трудно определить ясную разделительную линию или упрощенный переход между институциональной экономикой и институциональным правом и экономикой.

Акцент на интеграции экономики и права был отражен как в преподавании Роберта Ли Хейла в Гарвардском, а позже в Колумбийском университетах, особенно в его курсе «Юридические факторы в экономике», так и в его исследованиях, большая часть из которых была посвящена вопросам регулирования железных дорог и общественного сектора предприятий коммунального обслуживания — тем сферам, в которых понимание связей между экономикой и правом всегда было фундаментально. Роберт Ли Хейл писал в контексте правовой науки и экономической теории, акцентируя внимание на оценочные суждения, а также на проблемы регулирования структуры, норм и уровня развития экономики. Его работы способствовали принятию судами «благоразумной инвестиционной доктрины» оценки для предприятий коммунального обслуживания [7]. В истории науки Роберт Ли Хейл чаще описывается как юридический реалист, который сумел последовательно протянуть зарождавшуюся традицию институционализма [8, р. 107—108]. Совместимая с реалиями тех дней работа Роберта Ли Хейла была очень ярким вызовом и критическим анализом доминирующей традиции либерального капитализма. И хотя один из ярких представителей «права и экономики» Ричард Познер уже в Новейшее время замечает, что юридические реалисты имели небольшое влияние на современное направление «право и экономика», в то же время он не мог не отдать дань справедливости трудам Роберта Ли Хейла, отметив, что тот «предвосхитил некоторые из современных открытий <…> в области права и экономики, в том виде, в каком мы знаем это сегодня» [12, р. 3].

Роберт Ли Хейл не рассматривал принуждение как то, что подлежит осуждению. Скорее, оно рассматривалось им в качестве основного факта экономической жизни. Например, он утверждал, что если доход фактически приобретен путем принуждения, подстрекаемого в активной или пассивной форме самим правительством, то не может идти речи о том, чтобы заявлять, что откровенные принудительные перераспределения дохода правительством являются сами по себе неправильными [7]. Взгляды Роберта Ли Хейла на субъективные права привели его к рассмотрению почти каждого акта с экономическими положениями как отрицательно воздействующими на чью-либо свободу или собственность. Учитывая это, он полагал, что данное обстоятельство было бы существенным для судов при разумном балансировании между интересами, связанными с прибылями и потерями, вызванными действием специальных законов, в судебной деятельности, которая, как он считал, требует «реалистического понимания экономического эффекта законодательства» [7]. Полагая, что этические суждения должны в конечном счете стать базисом, на котором будут основаны решения суда, он делал вывод о том, что судебное применение экономических принципов было необходимо для установления экономических последствий, связанных с распределением ресурсов и действием законодательства, конституционность которого суд также мог оценить. Роберт Ли Хейл впервые ввел понятие «юридическая экономика», которое нашло отражение в его работах и в преподавательской деятельности, а впоследствии постепенно было развито в «теорию экономики  как системы взаимного принуждения и юридического основания этого» [13] с его концепцией, полностью изложенной в классической работе «К свободе через право».

Однако центральной фигурой в эволюции институционального подхода к праву и экономике являлся не Роберт Ли Хейл, который внес большой вклад для сближения права и экономики, а Джон Р. Коммонс.

Джон Р. Коммонс вместе со своими студентами стал сотрудничать с прогрессивным Правительством штата Висконсин в проекте, который он называл «исследование экономики, необходимое для формирования законодательства и формулировки инновационной политики в широком разнообразии областей, включая отношения между предпринимателями и рабочими, реформы в области трудовых отношений (включая компенсацию рабочим и социальное страхование по безработице), регулированию предприятий коммунального обслуживания и ценовую стабилизацию». Помимо преподавания и исследовательской работы в университете, он был также серьезно вовлечен в общественную жизнь, работая во множестве федеральных комиссий и комитетах штатов. В течение его выдающейся академической карьеры им было написано несколько книг, две из которых теперь служат эталоном для институционального направления права и экономики: «Юридические основания капитализма» (1924 год) и «Институциональная экономика: ее место в политической экономии» (1934 год).

Теоретик Джон Р. Коммонс явно находился под влиянием немецкой исторической школы, частично благодаря принадлежности к ней его учителя, господина Элай. Влияние американских прагматических философов на его взгляды было менее существенно, хотя его присутствие доказано наличием в его работах акцента на прагматической важности использования индуктивного анализа. В отличие от позиции Т. Веблена, взгляды Джона Р. Коммонса были менее радикальными, он усматривал в институциональной экономике лишь дополнение, а не замену неоклассического анализа.

Институциональная экономика Джона Р. Коммонса была задумана как широкий синтез права, экономики и этики; она признавала существование конфликтов интересов и их взаимных зависимостей, равно как потребностей в безопасности ожиданий и порядка [15,р. 638]. В отличие от строгого методологического индивидуализма и гармонии парадигмы интересов, которой была наполнена ортодоксальная экономика, Джон Р. Коммонс сделал больший акцент на роли коллективных и корпоративных действий в экономике и сосредоточил свой анализ на конфликтах интересов, свойственных современной экономике. Человеческие действия рассматривались в качестве социально или культурно определенных, т.е. человеческое действие и культурные детерминанты, как было отмечено, взаимодействуют друг с другом. Следовательно, свободная воля индивидуумов привносилась в культурную среду и, в свою очередь, находилась под ее воздействием [5, р. 104]. Как было  охарактеризовано K.Х. Парсонсом [10, р. 23], для Джона Р. Коммонса главная задача экономики состояла в определении «достоверности рабочих правил, лежащих в основе общего экономического порядка в том возрасте, в котором граждане, корпорации и профсоюзы имеют экономическую власть» [11]. Институциональная экономика для Джона Р. Коммонса была экономикой прав, обязанностей, привилегий и принуждения, и он рассматривал экономику как ряд обоснованных, целевых изменений: по принципу так называемого «управляемого равновесия». Он полагал, что первичные экономические институты были сформированы на основе определенных образцов социально санкционированных привычек и могли быть подвержены изменениям. Эта позиция привела его к исследованию воздействия институтов, в особенности правовой системы (включая судебную власть), законодательных органов и регулирующих комиссий, на разработку способов разрешения конфликтов и воздействия этих решений на экономическую структуру и реализацию соответствующих решений.

В 1924 году в «Юридических основаниях капитализма» главная идея Джона Р. Коммонса была связана с раскрытием эволюции и развития институтов, которые, в конечном счете, воздействуют на функционирование экономической системы. Это была теоретическая работа, в которой исследовались юридические основы капиталистической экономической системы. Трактат существенно отличался от всего, что было написано прежде из-за выраженной в нем близости правовой проблематики научным интересам Джона Р. Коммонса. Акцент в книге был сделан на роли права и судов и на том, как данные институты определяют структурные элементы экономической системы [11].

Анализ, проведенных в работах Джона Р. Коммонса, показал, с одной стороны, как экономика влияет на право, поскольку экономическая система пускает в ход давление на политическую и правовую системы для законодательных изменений, которое облегчает специфический путь эволюционного развития, и, с другой стороны, как право влияет на экономику, т.е. как правовое воздействие облегчает развитие экономической деятельности в специфическом направлении. Чтобы определить характер, природу и степень этой взаимозависимости, он осуществил анализ широкого спектра дел, правил трудового распорядка,   локальных нормативных актов в целях исследования их воздействия на развитие современного капитализма и освещения, таким образом, различных связей между юридическими и экономическими процессами. Особую роль сыграли анализ значения норм трудового права и законодательства для развития экономической системы в воспроизводственном аспекте систематическим способом, а также изучение вопросов о том, какое значение имеют субъективные права и законодательное регулирование для экономической системы и как развитие экономической теории должно способствовать продолжению исследования роли правового регулирования в структурировании экономической деятельности и деловой активности.

Джон Р. Коммонс, в особенности в «Правовых основаниях», стремился раскрыть систему ценностей, которые управляют социально-экономическими процессами. Он обнаружил их в терминологии, используемой судами. Так, понятие «разумная ценность» употребляется, когда речь идет о разумной ценности в правовом регулировании общественного сектора, разумной заработной плате, формировании разумных норм трудового права, разумной безопасности или разумном поведении граждан и должностных лиц. Джон Р. Коммонс подытожил свой анализ суждением о том, что история права продемонстрировала существовавшие ярко выраженные тенденции со стороны судов в элиминировании разрушительных методов капиталистических институтов, равно как и в поддержании разумной политики, поощряющей и сопровождающей конкурентоспособную систему [2, с. 89].

Все определения должны быть сформулированы с учетом выраженных в дефиниции интересов. Принцип «разумной ценности» мог быть использован судами для того, чтобы найти компромиссы при разрешении экономических конфликтов, включая сферу трудовых споров, установление норм для предприятий коммунального обслуживания, налоговой политики, тарифной политики и т.д. [3]. Определение степени разумности типов затянулось на какое-то время, и то же самое случилось с определением юридических правил, управляющих социально-экономическими отношениями, структурой рынков и структурой капитализма непосредственно. Это заметно в эволюции юридического определения собственности и его воздействия на бизнес и последствия реализации норм трудового законодательства по отношению к внутрифирменной занятости, на рыночный механизм и на величину минимальной заработной платы. Таким образом, на Западе данное направление научной мысли было порождено переходным характером отношений от феодального, преимущественно аграрного общества к капиталистической системе и было сопряжено с экономическими изменениями, влекущими юридические изменения, которые, в свою очередь, облегчили протекание экономических преобразований. Вклад Джона Р. Коммонса в развитие институционального права весьма существен и отмечен в российской и американской экономической, юридической литературе, в междисциплинарных исследованиях [1].

Ученые указывают, что благодаря теории Джона Р. Коммонса в институциональном праве и экономике стали складываться традиции, продолжаемые представителями постепенно сформировавшейся школы институционального права и экономики Мичиганского государственного университета в лице Уоррена Дж. Самуелса и А.А. Шмида, а также их ближайшего последователя Г. Требинье. Последний предпринял анализ проблем регулирования предприятий коммунального обслуживания [16, р. 17—37].

В этом же направлении работали такие исследователи, как Роберт А. Соло, сосредоточивший свое внимание на проблемах государственного регулирования монополий и институциональных изменений [14], а также Филипп Уондшнеидерт с анализом водного права (1984, 1986 годы) [17; 18, р. 87—107], Джозеф Бродер (1981, 1983 годы) с его анализом приложения данной теории к судебному процессу [4, р. 7—19].

Как и  Джон Р. Коммонс, Роберт Ли Хейл находился под влиянием Уэсли Хохфелда. Понимание У. Хохфелдом фундаментальных правовых концепций, которые, по мнению Хохфелда, были «наиболее незначительными общими знаменателями права» [6, р. 88], сформировало парадигмальное основание суждений Роберта Ли Хэйла, состоявшего в концепции добровольной свободы, свободы воли, принуждения, власти и правительства. Юридические и экономические процессы рассматривались им в единстве, а сама экономика описывалась как структура принудительных мер власти, а также отношений, которые зависели от способов формирования и самой структуры распределения экономической власти. Также экономика рассматривалась как система власти, действующая через систему принуждения, и, таким образом, экономическая свобода, отраженная в судебных решениях, была просто свободой участия в экономическом принуждении [13].

Список литературы

1. История экономических учений / под ред.

В. Автономова, О. Ананьина, Н. Макашевой. — М., 2002.

2. Селигмен Б. Основное течение современной экономической мысли. — М., 1968.

3. Bell J.F. Institutional Economics in a History of Economic Thought. — New York, 1967.

4. Broder J., Schmid A.A. Public Choice in Local Judicial Systems. — Boston, 1983.

5. Buckihgham W.S. Theoretical Economic Systems: A Comparative Analysis. — New York,1958.

6. Cotterrell R. The Politics of Jurisprudence. — London, 1989.

7. Dorfman J. The Economic Mind in American Civilization: Volumes Four and Five 1606—1933. — New York, 1969.

8. Duxbury N. Patterns of American Jurisprudence. —  Oxford, 1995.

9. Llewellyn K.N. The Effect of Legal Institutions upon Economics // American Economic Review. 1925. Vol. 15. № 4.

10. Parsons K.H. А New Look at Institutionalism // American Economic Review. 1957. Vol. 47.

11. Parsons K.H. Commons Relevance to Contemporary Economics // Journal of Economic Issues. 1985. Vol. 19.

12. Porsner R.A. Overcoming Law. — Cambridge, 1995.

13. Samuels W.J. The Economy as a System of Power and its Legal Bases: The Legal Economics of Robert Lee Hale / University of Miami Law Review. 1973. Vol. 27.

14. Solo R.A. The Political Authority and the Market System. — Cincinnati, South-Wersten, 1974.

15. Spiegel H.W. The growth of Economic Thought, Durham. — New Carolina, 1971.

16. Trebing H.M. (ed.) New Dimensions in Public Utility Pricing, East Lansing, Institute of Public Utilities. — Michigan, 1976.

17. Wandschneider Ph. Managing River Systems: Centralization versus Decentralization // Natural Resources Journal. 1984. № 24.

18. Wandschneider Ph. Neoclassical and Institutionalist Explanations of Changes in Northwest Water Institutions // Journal of Economic Issues. 1986. № 20.