Этапы развития отечественной законодательной техники 

УДК 340.113.1(091) 

Страницы в журнале: 153-157

Е.О. ЧИНАРЯН,

кандидат юридических наук, доцент кафедры семейного и ювенального права Российского государственного социального университета e-mail:  berendeevaeo@mail.ru

Исследование исторического опыта и специфики развития законодательства на разных этапах существования отечественной государственности и правовой системы позволяет отметить некоторые их особенности и проследить динамику совершенствования отечественной законодательной техники, а также выявить основные этапы ее развития.

Ключевые слова: законодательная техника, правотворчество, теория и практика законотворчества.

Stages of Development of the National Lawmaking Methods

Chinarjan Е.

Research of historical experience and features of development of the legal system at various stages of the national statehood and legal framework allows to define and follow the dynamics of improvement of lawmaking methods, as well as to identify main stages of development of the national legislative methods.

Keywords: legislative equipment, right creativity, theory and practice of lawmaking.

Понимание особенностей развития современной законодательной техники должно опираться на исследование исторического опыта и специфики ее развития на протяжении всего существования отечественной государственности и правовой системы, в котором можно выделить следующие основные этапы.

Первый этап — становление и развитие отечественной традиции в законодательной технике. Это достаточно протяженный период, который занимает несколько столетий (XII—XVII вв.). Его характеризуют господство обычного права и постепенное формирование отечественного закона, а также архаическая техника систематизации права, которая заключалась главным образом в придании письменной формы нормам обычного права, объединении в рамках систематизированного акта разрозненных норм закона, судебной практики и обычая. Именно так были составлены законодательные памятники того времени — Русская Правда, Псковская судная грамота, Судебник 1497 года, Судебник 1550 года и т. д. Анализируя памятники российского права, которые считаются наиболее типичными для той или иной эпохи с точки зрения средств, приемов и правил подготовки законодательных актов, необходимо отметить некоторые их особенности, которые позволяют проследить динамику совершенствования законодательной техники.

Во-первых, относительная обособленность Российского государства от западноевропейских государств определила тот факт, что правовая система России испытывала весьма незначительное влияние правовых систем этих государств, что не могло не способствовать выработке оригинальных подходов к законодательной технике нормативных актов. Историк и правовед XIX века К.Д. Кавелин в статье «Взгляд на юридический быт древней Руси» писал: «Удивительное дело! На одном материке, разделенные несколькими народами, Европа и Россия прожили много веков, чуждаясь друг друга, как будто с умыслом избегая всякого близкого соприкосновения. Европа об нас ничего не знала и знать не хотела; мы ничего не хотели знать об Европе. Были встречи, но редкие, какие-то официальные, недоверчивые, слишком натянутые, чтоб произвести действительное сближение»[1].

Во-вторых, с XI века начинаются сложные процессы формирования национального русского языка, которые завершаются примерно к концу семнадцатого столетия[2]. Формирование национального языка происходило в условиях взаимовлияния двух существовавших тогда письменных языков: древнерусского (язык народно-литературный) и церковнославянского (язык высокой литературы, или высокого стиля). В результате взаимодействия этих двух языков, как полагают специалисты, к XIV веку стал оформляться официально-деловой стиль русского языка — так называемый приказной язык, при помощи которого «юридическая и административная практика начинает развивать письменную документацию в современном смысле этого слова»[3].

В-третьих, ни один из юридических памятников XI—XII вв. в своем первоначальном, первозданном виде до нас не дошел. Мы имеем только те источники, которые сохранились лишь в списках, самые ранние из них датируются тринадцатым-четырнадцатым столетиями. Самым древним из известных списков Русской Правды в настоящее время считается список, включенный в состав Новгородской кормчей, датируемой 1282 годом[4]. Поэтому о языке и технике древнейших юридических памятников можно судить лишь по спискам, которые испытали на себе влияние законодательной техники своего времени.

 Второй этап — активное взаимодействие отечественной традиции и западноевропейской законодательной техники (XVIII — середина XIX в.). В рамках данного периода арсенал отечественных разработчиков нормативных правовых актов пополнился рядом новых законодательных приемов. В нормативных актах начинают указывать год, месяц, число их подписания, что в условиях значительного увеличения количества нормативных документов имело большое практическое значение. Впервые появились толкования к статьям, которые выполняли функции примечаний и призваны были разгрузить текст нормативного акта, облегчить его восприятие.

Третий этап связан с началом буржуазных реформ 60—70-х годов XIX века и продолжался до учреждения первого отечественного парламента в 1906 году. Судебная реформа 1864 года, впервые создавшая в России независимый суд, ознаменовала крутой поворот во всей правовой жизни России, прежде всего в самом понимании права, что не могло не отразиться и на методах разработки правовых проблем: угодническое описательство действовавших законов и постановлений вытесняется их критическим анализом. Это способствовало активизации правовых исследований, в том числе и в области законодательной техники. Так, если в пореформенные годы при изложении отдельных вопросов законодательной техники использовались понятия «догма права», «юридическая герменевтика» и «юридическая математика», отражавшие еще весьма противоречивые представления о них, то на завершающей стадии рассматриваемого этапа сформировалось понятие «законодательная техника».

Четвертый этап продолжался с 1907 по 1917 год и был связан с началом деятельности Государственной думы как представительного органа, наделенного законодательными полномочиями. Законотворчество Думы способствовало развитию законодательной техники и возрастанию интереса к ее теоретическим и практическим аспектам. В этот период правила использования сложившихся до создания Государственной думы приемов структурирования текстов нормативных актов существенно изменились, что выразилось в большем лаконизме заглавий актов, унификации оформления их постановляющей части, умеренном количестве примечаний к статьям и приложений. Структурная организация законодательных текстов приобретала все большее своеобразие по сравнению с актами органов исполнительной власти, в которых многочисленные недостатки, связанные с техникой их структурирования, устранялись не столь решительно.

Пятый этап — советское развитие законодательной техники — можно разделить на несколько периодов.

Первый период — 1920—40-е годы — создание первых советских нормативных актов.

Серьезных работ, посвященных законодательной технике в первые годы советской власти, еще не было, собственно научной деятельностью заниматься было некогда. В.И. Ленин, П.И. Стучка, Д.И. Курский и другие государственные деятели (некоторые из них были одновременно и юристами по образованию) принимали участие в создании первых советских кодексов. В выступлении на очередном съезде партии в 1922 году В.И. Ленин сформулировал задачи по улучшению законодательной работы: «Надо добиться, чтобы ВЦИК работал более энергично, собирался на сессиях, которые должны быть более длительными. Сессии должны обсуждать проекты законов, которые вносятся в Совнарком без обязательной надобности. Лучше отложить и дать местным работникам внимательно обдумать и строже требовать от составителей законов, чего у нас не делается»[5].

Степень простоты и ясности нормативного акта определялась в зависимости от того, на кого он рассчитан и на каком образовательном и культурном уровне находятся пользователи закона. В 1930—40-е годы законы выполняли роль пропаганды нового общественного строя, народной власти и ее политики, хотя по сравнению с первыми годами советской власти тенденция к декларативности начала постепенно преодолеваться.

Рассматривая типичные приемы законодательной техники советского периода, следует отметить, что ее система складывалась из правил, приемов и способов, характерных для отраслевого законодательства. В зависимости от принадлежности к отраслям, от иерархического соотношения актов, их видов, содержания, от политико-идеологического состояния общества использовались различные приемы конструирования нормативных положений и законодательных актов в целом, видоизменялись их формы.

Следующим ярким периодом в развитии законодательной техники в нашей стране стали 1950—70-е годы. Началось обновление советского законодательства, что вызвало повышенный интерес к проблемам законодательной техники. Вопросам техники законодательства были посвящены работы ученых И.Л. Брауде, Л.И. Дембо, Д.А. Керимова, М.И. Ковалева, А.С. Пиголкина, Р.М. Хамракулова и др.[6] В большинстве этих работ рассматривались отдельные вопросы законодательной техники, реже — исследовались проблемы комплекса таких вопросов применительно к отраслям права. Практически нет работ, целиком посвященных законодательной технике, в которых решались бы вопросы формы законодательства в пределах какой-то одной отрасли права.

Значительное место в исследовании понятия законодательной техники принадлежит работам А.А. Ушакова. Он занимался проблемами определения законодательной техники, ее метода и методологических основ, языка закона и понятия законодательной стилистики[7].

В автореферате кандидатской диссертации А.А. Ушаков высказал свое понимание законодательной техники; по его мнению, «все вопросы, связанные с общим учением о законодательной системе, ее структуре, ее построении, разрешает особая область юридических знаний. Назовем ее законодательной техникой»[8].

В этот период делается серьезная попытка теоретического обоснования так называемого законодательного стиля. Язык закона выделяется как особый стиль речи.

Проблемы языка закона, законодательной стилистики — тема, решение которой возможно лишь при слиянии двух наук — юриспруденции и лингвистики. Стилистика является разделом языкознания. Эта наука появилась в конце 1950-х годов, и ее определение впервые было сформулировано академиком В.В. Виноградовым.

Большой интерес среди исследований законодательной техники этого периода представляют работы А.С. Пиголкина. Он определил законодательную технику как «систему базирующихся на практике нормотворчества и теоретически обоснованных правил и приемов создания совершенных и целесообразных по форме и структуре проектов нормативных актов, обеспечивающих максимально полное и точное соответствие формы нормативных предписаний их содержанию, доступность, простоту и легкую обозримость нормативного материала, исчерпывающий охват регулируемых вопросов»[9]. Эта дефиниция впитала в себя все наиболее ценное из работ предшественников,  впервые было дано определение законодательной техники как системы правил и приемов, хотя ранее эта мысль была высказана в работе «Законодательная техника»[10]. А.С. Пиголкин полагал, что правила вырабатываются как практикой, так и теорией. В своем определении он подчеркнул роль техники законодательства в решении проблем соотношения формы и содержания права, перечислил основные требования, которые предъявляются к форме законов.

Следующий период в развитии понятия «законодательная техника» — 70—90-е годы ХХ века. В это время серьезно конкретизируются и дополняются предыдущие знания и ведутся новые теоретические разработки. Следует особо отметить труды С.С. Алексеева, М.И. Ковалева, Д.А. Ковачева, Д.А. Керимова, А.С. Пиголкина, Ю.А. Тихомирова, А.А. Ушакова. Разворачивается серьезная дискуссия по поводу определения понятия «законодательная техника». С.С. Алексеев определяет законодательную технику следующим образом: «Это средства и приемы, используемые при выработке и систематизации нормативных актов. Наиболее существенное значение принадлежит здесь техническим средствам и приемам, применяемым при кодификации (кодификационная техника)»[11]. Из этого определения следует, что автор относит к законодательной технике приемы и средства построения законов, а также средства и приемы кодификации. Это достаточно широкая трактовка, так как в нее входит такое понятие, как кодификация.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что некоторые ученые, например, И.Л. Брауде, А.А. Ушаков, Р.М. Хамракулов, отождествляют понятия юридической и законодательной техники. С.С. Алексеев, рассматривая теоретические проблемы юридической техники, отмечал, что она состоит из законодательной (правотворческой), кодификационной техники и техники индивидуальных правовых актов[12]. По его мнению, к юридической технике относятся процедурные (процессуальные) действия, связанные с использованием технических средств и приемов, а также организационно-технические вопросы подготовки проектов нормативных актов, порядок внесения в них изменений, порядок их отмены и т. д. На этой же позиции стоял и А.С. Пиголкин, который утверждал, что «законодательная техника, будучи составной частью юридической техники, может быть кратко определена как совокупность правил и приемов подготовки проектов нормативных актов»[13]. Из этого следует, что законодательная и юридическая техника хотя и два схожих понятия, однако они различны и одно включает в себя другое.

 Продолжается разработка понятия законодательного стиля. Этой проблематикой занимаются как юристы, так и лингвисты. Большинство исследователей выделяют самостоятельный стиль, применяемый в делопроизводстве государственных учреждений, в сфере экономики, в дипломатических и юридических отношениях. Такой стиль используется при формулировании нормативных актов, являющихся частью книжно-письменного фонда литературного языка. Его называют по-разному: официально-риторическим, деловым, официально-деловым, официально-документальным. «При этом, если разговорно-бытовой стиль выполняет функцию общения, художественный и публицистический — функцию воздействия, то официально-документальный стиль вместе с научным — функцию сообщения»[14].

При изложении законодательной мысли в форме нормативного акта используются язык и средства, выработанные специально для сферы правотворчества, т. е. употребляемые преимущественно или даже исключительно в данной области, что дает основание выделить из официально-делового стиля его законодательную разновидность. Это обусловлено тем, что объем законодательного стиля достаточно большой, он отличается особыми социальными задачами, стоящими перед правом, специфичным способом отображения предмета и характеризуется специальными композиционными и стилистическими средствами, особым словарным составом.

Непосредственным предметом этого стиля является не язык законов вообще, а язык законов как особый стиль речи. Законодательная стилистика должна отражать развитие языка законов, его историческую судьбу, место в системе стилей современного литературного языка, связь с другими стилями, значение в обществе и место в литературном языке. Имея прикладное назначение, законодательная стилистика поможет законодателю оценить пригодность и целесообразность применения тех или иных слов, грамматических конструкций для выражения законодательной мысли с учетом смысловой и стилистической окраски, обнаружить, исправить, предупредить языковые ошибки в деятельности законодателя и всех тех, кто имеет дело с правом. Законодательная стилистика должна выработать рекомендации практического характера, определить понятие и признаки речевой стилистики правовой нормы. В конечном итоге суть ее сводится к изучению техники владения словом для выражения правовых категорий и понятий, умению законодателя использовать языковые средства в правовом строительстве.

Законодательная стилистика является разделом законодательной техники, так как изучает технические средства, приемы, с помощью которых законодатель решает задачи словесного выражения правовых норм.

Анализируя нормативные акты 1970—90-х годов с точки зрения законодательной техники, можно отметить, что перегруженность советских нормативных актов идеологической, политической лексикой идет на убыль. Общественно-политическую роль в законодательном акте начинает играть преамбула. По мере деидеологизации общественной жизни в СССР (вторая половина 80-х годов — 1991 год) преамбулы нормативных актов постепенно утрачивают свои идеологическую и агитационную функции, их положения сосредоточиваются преимущественно на целях принятия конкретного закона и предмете его регулирования.

Таким образом, советский период стал временем активного творческого развития теоретических основ и практических аспектов законодательной техники. За время существования советской власти изменилось и отношение к законам, и способы оформления в них нормативно-правового материала. На смену первоначальному отрицанию права и перспектив его развития в социалистическом обществе пришло формирование концепции социалистического права и разработка его теоретических основ. Язык законодательства постепенно совершенствовался, в правовой доктрине активно разрабатывались вопросы развития законодательной техники, формулировались основные ее понятия. В целом предложенные учеными советского периода подходы к законодательной технике и ее теоретические основы и сегодня во многом остаются неизменными, используются в процессе законотворчества.

Библиография

1 Кавелин К.Д. Наш умственный строй: статьи по философии русской истории и культуры. — М., 1989. С. 11.

2 См.: Введенская Л.А., Червинский П.П. Теория и практика русской речи. — Ростов н/Д, 1997. С. 155—157.

3 Кортава Т.В. Московский приказной язык XVII века как особый тип письменного языка. — М., 1998. С. 16.

4 См.: Иванов В.В. Историческая грамматика русского языка. 2-е изд.  — М., 1983. С. 26.

5 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 276.

6 См.: Дембо Л.И. Проблемы кодификации советского права. — Л., 1947. № 4; Брауде И.Л. Очерки законодательной техники. — М., 1958; Иванов В.И. Законодательная техника и новое уголовное законодательство // Советское государство и право. 1959. № 9; Ковалев М.И. О технике уголовного законодательства // Правоведение. 1962. № 3; Пиголкин А.С. Совершен-ствование законодательной техники // Советское государство и право. 1966. № 1; Игнатов А.Н. Совершенствование Особенной части УК РСФСР // Там же. 1972. № 5; Кузнецова Н.Ф.  Эффективность уголовно-правовых норм и язык закона // Социалистическая законность. 1973. № 9.

7 См.: Ушаков А.А. О понятии юридической техники и ее основных проблемах // Учен. зап. Перм. гос. ун-та (юридические науки). 1967. Т. 19. Вып. 5; О методе юридической техники (о принципах и приемах изучения) // Там же. 1963. № 104; Методические основы и законодательный период в советском правотворчестве // Там же. 1966. № 147; О кодификации советского законодательства // Там же. 1969. Т. 14. Кн. 4. Ч. 1; Очерки советской законодательной стилистики. — Пермь, 1967.

8 Ушаков А.А. Важнейшие кодификационные работы на первой фазе развития Советского государства: автореф. дис. … канд. юрид. наук. — Л., 1953. С. 21.

9 Пиголкин А.С. Подготовка проектов нормативных актов: организация и методика. — М., 1966. С. 10.

10 См.: Законодательная техника / под ред. Д.А. Керимова. — Л., 1965. С. 16.

11 Алексеев С.С. Проблемы теории права: курс лекций: в 2 т. — Свердловск, 1973. Т. 2. С. 143.

12 См. Алексеев С.С. Указ. соч. Т. 2. С. 143.

13 Пиголкин А.С. Подготовка проектов... С. 5—6.

14 Горшков А.И. Теоретические основы истории русского литературно языка. — М., 1983. С. 63.