Юбилею Конституции Российской Федерации 1993 года посвящается

УДК 342.4

Страницы в журнале: 4-7 

Ю.А. ДМИТРИЕВ, 

доктор юридических наук, профессор, член-корр. Российской академии образования info@ydmitriev.ru

Анализируется современное состояние конституционной законности в Российской Федерации. Автор считает необходимым внесение ряда изменений в Основной Закон России.

Ключевые слова: конституционное право, Конституция РФ, законность.

Dedicated to the anniversary of the Constitution of the Russian Federation

Dmitriev Y.A.

The author analyzes the present state of the constitutional legality in the Russian Federation. The author considers it necessary to introduce some amendments to the fundamental law of Russia.

Keywords: constitutional law, the Constitution of the Russian Federation, the legality

В   этом году исполняется 20 лет действующей Конституции РФ (далее — Конституция, Основной Закон). Однако юбилей — не столько повод для подведения итогов, сколько основание для разработки конструктивных планов на будущее. В науке конституционного права существует мнение, что конституция каждые 15—20 лет должна подвергаться пересмотру. Разумеется, речь идет о реально действующей конституции. Так называемая сталинская Конституция СССР 1936 года была неизменной более 40 лет именно потому, что реально не действовала. И если бы не юбилей Октябрьской революции и не стремление Л.И. Брежнева войти в историю не только как генсек, но и как автор новой конституции, Конституция СССР 1936 года продолжала бы существовать.

Возражения сторонников неизменности Основного Закона традиционно основаны на их самом весомом аргументе: Конституция США действует более 200 лет, а в нее внесено всего лишь 26 поправок. Однако не стоит забывать, что правовая система США относится к англо-американской семье права и конституция там, по образному выражению специалистов, «живая», т. е. постоянно дополняется и развивается решениями Верховного суда США.

Современную Россию часто критикуют за то, что страна за вековую историю пережила шесть конституций, уверяя, что это якобы признак ее конституционной нестабильности. Но нельзя не учитывать, что источником этой нестабильности выступали реальные или мнимые, но всегда заметные изменения ее общественного строя. Между тем во Франции, например, менее чем за 250 лет демократической истории сменилось 17 конституций — и ничего, страна существует и стабильно развивается.

Итак, о конструктивных планах на будущее: если подвергать изменению и дополнению Конституцию Российской Федерации 1993 года, то в каком направлении?

Негативный опыт изменений действующего Основного Закона мы уже имеем. Не секрет, что Конституция РФ 1993 года была написана под конкретного человека — первого Президента РФ Б.Н. Ельцина. Именно поэтому глава о Президенте в ней самая большая по объему, но нет и намека на необходимость принятия закона о Президенте, изъят предельный возрастной барьер для занятия этой должности, зато есть указание на невозможность пребывания в ней более двух сроков подряд (ч. 3 ст. 81), списанное с Конституции США. Последние изменения Конституции РФ (речь идет о Законе РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ «Об изменении срока полномочий Президента Российской Федерации и Государственной Думы». — примеч. ред.) свидетельствуют о том, что сейчас идет подготовка общественного мнения к отмене этой нормы. Если эти изменения будут приняты, очередное президентство В.В. Путина начнется с чистого листа, и он будет у власти уже не 12, а 18 лет, как Л.И. Брежнев.

Задача законодателя сейчас — с учетом накопленного опыта применения конституционных норм наметить основные направления изменения и дополнения Конституции РФ.

Прежде всего ее текст необходимо освободить от уже исполненных норм временного характера. Речь идет о втором разделе Конституции РФ «Заключительные и переходные положения». Те нормы раздела, которые имели исторически конкретный характер, уже исполнены, а норма о том, что Федеративный договор является частью Конституции РФ, давно уже не соответствует действительности.

Весьма остро стоит задача повышения эффективности исполнения норм Конституции. Как это ни странно, но увеличить число санкций за их невыполнение просто необходимо. Мы привыкли к тому, что третья часть классической трехчленной структуры нормы права гипотеза — диспозиция — санкция применительно к конституционной норме превращается в курацию (от лат. curatio — попечение, лечение). Отсюда отсутствие в науке, а тем более в практике конституционного права института конституционной ответственности, которая схожа с ответственностью политической, не связанной с правом вообще. Здесь — ответственность депутатов, президента, правительства, персональная ответственность министров.

Полагаем, закрепленный ч. 2 ст. 8 Конституции РФ открытый перечень форм собственности необходимо расширить, включив в него собственность общественных и религиозных объединений, поскольку указанный вид собственности имеет специфику в лице коллективного собственника, а объекты собственности не подлежат разделу между участниками объединения (церковной общины). Определив режим этого вида собственности, можно решить проблему секуляризации тех объектов, которые церкви никогда не принадлежали, а также не допустить раздела партийного и иного имущества между партийными лидерами, живущими за счет взносов рядовых членов объединения.

Еще одна проблема — это расширение числа ветвей государственной власти, закрепленных ст. 10 Конституции РФ, до четырех—пяти, а может быть, и более. В системе органов власти пора определить место для прокуратуры, уполномоченных по правам человека, избирательных комиссий, которые с расширением функций государства оказались вне рамок системы государственных органов. В этой связи целесообразно говорить о создании таких ветвей государственной власти, как контрольная и учредительная, наполнив их конкретным содержанием в виде системы органов публичной власти.

Необходимо вспомнить о главе Конституции РФ, посвященной гражданскому обществу. Именно вспомнить, поскольку она присутствовала в так называемом парламентском («румянцевском») проекте Конституции. В свое время Б.Н. Ельцин, обиженный на оппозиционный парламент, вычеркнул эту главу из текста проекта. А ведь она определяла статус науки, культуры, образования, предпринимательства и т. д. Взять то же образование. Сейчас решается судьба так называемых неэффективных вузов. Между тем конституционных критериев для оценки деятельности вузов, критериев и принципов их объединения, в том числе оценки вузов, расположенных не только в различных городах, но даже в регионах, принадлежащих к разным часовым поясам, нет. Все делается ради достижения сиюминутной цели: занятия места в международном рейтинге, из которого мы «выпали». А выпали-то потому, что разрушили сложившуюся систему специалитета и бездумно перешли на бакалавриат и магистратуру. Кроме того, давным-давно мы провозгласили, что строим рыночную экономику, а в Основном Законе до сих пор не определен статус юридического лица — основного для развития этого процесса.

Когда-то Советский Союз был передовым государством в области прав человека. Социально-экономические права — это советское изобретение, хоть и закрепленное «сталинской» Конституцией. Весь мир брал с нас пример. Сейчас в сфере защиты социально-экономических прав мы на одном из последних мест в мире. А пора уже говорить о правах человека четвертого и пятого поколения, связанных с информацией, созданием искусственного интеллекта, использованием Интернета, клонированием человека,  эвтаназией. Надо возвращать приоритеты.

Требуют пересмотра и некоторые конкретные статьи главы 2 «Права и свободы человека и гражданина», в частности ст. 20 — о праве на жизнь. Двадцать лет назад ее содержание было прорывом в юридической практике. Однако сейчас необходимо бланкетные нормы об отмене смертной казни в будущем заменить четкой формулой о том, применяется в России смертная казнь или нет. Если применятся, то можно легитимировать это решение, как в Республике Беларусь, путем референдума, а если нет, то необходимо это четко указать. Без этого невозможно принятие нового Уголовного кодекса РФ взамен безнадежно устаревшего.

Таким же образом пора решить и вопрос о применении эвтаназии. На основании толкования ч. 1 ст. 20 Конституции РФ можно утверждать, что Основной Закон допускает ее применение. Наши оппоненты доказывают, что право на жизнь несовместимо с правом на смерть. Но научно-технический и медицинский прогресс остановить нельзя, он существует и развивается вне государств, наций и континентов. Мы же по-прежнему действуем путем законодательных запретов.

Есть в Конституции РФ ст. 31, согласно которой митинги проводятся абсолютно свободно, если они проходят мирно, без оружия. И какой бы самый либеральный закон ни был принят в этой области, он будет противоречить Основному Закону.

Теперь — о федеративных отношениях. Им в нашей стране нет еще и 100 лет, но мы переживаем уже четвертую модель их развития. А ведь при решении вопросов государственного устройства необходим взвешенный подход: государству нужна стабильность. Но мы вместо этого объединяем субъекты без достаточных к тому оснований, создаем антиконституционные федеративные округа, «Большую Москву» и пр. Откуда же возьмутся патриотизм, любовь к малой родине и Родине вообще?

Как уже отмечалось, Конституцией РФ не предусмотрено принятие закона о Президенте, регламентирующего механизм исполнения им своих полномочий, сроки президентства,  предельный возраст для занятия этой должности и пр. Об импичменте и ответственности главы государства речь вообще не идет. А нужен понятный и эффективный механизм реализации этих функций, дабы сдерживать нелегитимную инициативу человека, занимающего высший пост в государстве.

Главы 4—7 Конституции РФ, как известно, посвящены разделению властей. Если уж сохранять триаду ветвей государственной власти, то ее необходимо грамотно оформить. Из всех ветвей государственной власти повезло только власти судебной — она хоть как-то структурирована. Но и здесь налицо коллизия: Конституция закрепляет судопроизводство, не получившее конституционного оформления, в лице системы арбитражных судов (ст. 127), и судопроизводство, не имеющее своей системы судов, — административное производство (ч. 2. ст. 118). Тому есть ряд причин, но главная — стремление государственных чиновников уйти от судебной ответственности перед населением. Более 10 лет назад разработан проект Административно-процессуального кодекса РФ, однако отсутствие конституционных основ не позволяет его принять.

Что касается законодательной и исполнительной власти, то эти ветви представлены в Основном Законе, образно выражаясь, только «верхушками». Вот и вынужден Президент страны достраивать вертикаль исполнительной власти своими указами.

Полагаем, место главы 6 «Правительство Российской Федерации» в Конституции РФ должна занять глава, посвященная исполнительной власти и четко структурирующая ее вертикаль.

Статус законодательной власти также не урегулирован. Взять хотя бы вопрос компетенции федерального парламента — о федеральных конституционных законах: сколько их должно быть? На этот счет существует две точки зрения: первая — столько, сколько предусмотрено самой Конституцией РФ; вторая — федеральный законодатель может принять к своему рассмотрению и решить любой законотворческий проект в любой форме, поскольку он не только высший законодательный, но и высший представительный орган власти и может любому закону придать форму конституционного, т. е. неприкосновенного для Президента. И такие законы уже есть — о референдуме и о дисциплинарном судебном присутствии. Но если федеральный парламент столь изобретателен, почему до сих пор не принят прямо предписанный Основным Законом федеральный конституционный закон о Конституционном Собрании Российской Федерации? Почему нет ключевого для всей законодательной системы закона о законах?

Т.Г. Морщакова на конференции, посвященной 19-й годовщине принятия российской Конституции, справедливо отмечала, что «механизм контроля представительной власти за исполнительной у нас фактически отсутствует»[1]. И решить эту проблемы призвана самостоятельная глава Конституции РФ «Представительная власть». В ней можно было бы определить порядок избрания Совета Федерации, ради которого правящая власть собирается в очередной раз вносить «точечные» изменения в Основной Закон.

В завершение — еще об одной отсутствующей в Конституции РФ главе — об избирательной системе. Дефект Конституции РСФСР в последней редакции 1992 года состоял в том, что в ней не было избирательного права, а избиратель являлся придатком избирательной системы (глава 11). В действующем Основном Законе появилась норма о праве избирать и быть избранным, зато исчезла избирательная система. Это позволяет как угодно ее изменять и к очередным выборам конструировать систему по-новому. На наш взгляд, стране давно необходим Избирательный конституционный кодекс, который вобрал бы в себя все разрозненные нормы избирательного права и соединил их с правом на участие в референдуме. Его можно было бы назвать «Федеральный конституционный кодекс народных голосований». Это решило бы целый ряд проблем и защитило процесс голосования хотя бы на время от повседневного волюнтаризма.

В заключение следует отметить, что все высказанные предложения укладываются в рамки действующей Конституции 1993 года. Речь идет не о замене в целом хорошего нормативного правового акта, а лишь о его пересмотре Конституционным Собранием, федеральный конституционный закон о котором также не принимается Парламентом на протяжении 20 лет, хотя давно готов его проект. Не принимается потому, что проект исходит от депутатов-коммунистов. Очевидно, для этого российским органам власти и всем россиянам остро не хватает толерантности и здравого смысла. А при наличии искомых все получится.

Библиография

1v 1 Закатнова А. Переписать все! //Российская газета. 2012. 6 дек. № 281(5954).