Юридическое образование российского зарубежья в Китае в первой трети XX века

О.А. КОСИНОВА,

кандидат педагогических наук, доцент кафедры педагогики и психологии высшей школы Московского гуманитарного университета

В   конце XIX века на северо-востоке Китая, в Маньчжурии, началось строительство Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Дорога не только связала отдельные пункты, но и способствовала развитию этого края. Постепенно стала ощутимой потребность региона в профессиональных кадрах различных специальностей, в том числе юристах.

Вопрос об организации вуза в Харбине — административно-культурном центре Маньчжурии ставился еще в начале XX века. «Дальний Восток беден учебными заведениями. Научного потенциала двух ближайших к Маньчжурии вузов — Восточного института во Владивостоке и Томского университета — для региона явно недостаточно. Нужно возможно шире раскинуть сети культурных и просветительских учреждений», — писал в 1909 году журнал «Железнодорожная жизнь на Дальнем Востоке». Однако в силу ряда обстоятельств высшее образование возникло на северо-востоке Китая благодаря организационным усилиям российской эмиграции.

Первой инициативой в этом направлении можно считать возобновление 27 мая 1918 г. деятельности дореволюционного Комитета по учреждению высшего учебного заведения в г. Харбине (с 1922 года — Комитет по учреждению и содержанию Юридического факультета в г. Харбине). Благодаря деятельности этого Комитета был учрежден Юридический факультет.

Одной из особенностей культурно-образовательного пространства российского зарубежья в Китае было наличие значительного количества российских преподавателей. Педагог и историк образования российского зарубежья Н.П. Автономов так писал о факторах становления высшей школы в регионе: «Заслуга открытия высшей школы в Харбине принадлежит профессуре и Харбину… Не будь профессуры, не было бы и высшей школы в Харбине, а с другой стороны, не окажи “маленький городишка” необходимой помощи приехавшей профессуре, она едва ли могла создать высшую школу и надлежащим образом осуществлять в ней научную педагогическую работу. Услуга была взаимная»[1].

Еще одной особенностью российской диаспоры в Китае было наличие с дореволюционного времени системы образования. Эмиграция значительно повысила культурный уровень города и региона. Г.В. Мелихов отмечает: «Подобная система образования, в том числе высшего, не имеет аналога ни в одной другой стране российского рассеяния. Такие высшие учебные заведения международного уровня, как Юридический факультет в городе Харбине (1920—1938 гг.), Харбинский политехнический институт (1920 — по настоящее время), Северо-Маньчжурский университет (1938—1945 гг.), подготовили тысячи высококвалифицированных специалистов, работающих до сих пор во всех странах»[2].

К 1920 году российскими эмигрантами в городе было открыто пять вузов. В результате в Маньчжурии возникло уникальное культурно-образовательное пространство российского зарубежья, вместе с увеличением количества эмигрантов и расширением географии эмиграции распространившееся на другие города Китая, прежде всего Шанхай, Пекин и Тяньцзинь.

В 1920 году группа профессоров вошла в контакт с Комитетом по учреждению высшего учебного заведения в г. Харбине с предложением открыть курсы. Датой основания Юридического факультета считается 1 марта 1920 г., когда открылись Высшие экономико-юридические курсы в составе 98 слушателей первого курса (75 студентов и 23 вольнослушателя).

1 июля 1922 г. курсы были преобразованы в Юридический факультет.

Организация вуза в условиях эмигрантского существования была делом нелегким. Комитетом по учреждению и содержанию Юридического факультета в г. Харбине были отправлены делегации в Томск для ведения переговоров с профессурой университета и Технологического института на предмет помощи в организации вуза в Харбине. Попытка, однако, успеха не имела[3].

Поднимался вопрос об университете. Декан Юридического факультета профессор права В.А. Рязановский отмечал: «В крае настоятельно ощущается потребность в экономическом, ориентальном, педагогическом образовании… Для этого нужны: научные кадры, здания и вспомогательные учреждения, научная библиотека, материальная база. Ничего этого в Харбине нет в необходимых размерах. Нет достаточного количества кадров, нет серьезной научной библиотеки, нет помощи государства. Поэтому говорить об университете преждевременно!»[4]

Отношение к высшей школе было серьезным и ответственным. Юридический факультет создавался по образцу соответствующего факультета Московского университета, который в свое время закончили профессора В.А. Рязановский и Н.В. Устрялов, ряд других преподавателей, оказавшихся в эмиграции. Планируя расширить деятельность до масштаба университета, организаторы вуза назвали его факультетом.

На выбор юридической специальности повлияли два обстоятельства. Во-первых, присутствие среди профессорско-преподавательских кадров российского зарубежья на Дальнем Востоке значительной доли правоведов. Н.В. Курамина считает, что профессия юриста была одной из самых популярных в дореволюционной России в течение нескольких десятилетий, и это представление, по-видимому, сохранилось в кругах эмигрантской интеллигенции, в том числе ее младшего поколения[5]. Во-вторых, потребности рынка труда.

Костяк профессорско-преподавательского состава вуза образовали преподаватели дальневосточного факультета Восточного института во Владивостоке. Преподавательский состав был преимущественно российским. В вузе работали также преподаватели китайской национальности. Среди них были помощники лекторов, оставленные для подготовки к профессорскому званию, практиканты. Кроме того, работал преподаватель японского языка Киучи Тадаси. Такое положение сохранилось и с переходом КВЖД под юрисдикцию китайских властей (российские эмигранты сохраняли право экстерриториальности до 1924 года), и с японской оккупацией Маньчжурии в 1931 году.

В большинстве работ отмечается фундаментальность постановки преподавания на Юридическом факультете и его авторитет в эмигрантских и китайских научных кругах. Впервые такая характеристика факультета была дана известным журналистом Н. Лидиным, приехавшим в 1930-е годы в Китай из Западной Европы и сделавшим серию репортажей о жизни дальневосточной российской диаспоры: «Юридический факультет и Политехнический институт были построены по образцу старых русских школ. Юридический факультет до конца дней своих сохранил программу старых русских университетов»[6].

За образец организации Юридического факультета был взят устав Московского университета, утвержденный Министерством народного просвещения Российской империи. Согласно ст. 57 устава Юридического факультета в его составе имелось 12 кафедр: римского права; гражданского права и гражданского судопроизводства; торгового права и торгового судопроизводства; уголовного права и уголовного судопроизводства; истории русского права; государственного права; международного права; административного права; финансового права; канонического права; политэкономии и статистики; энциклопедии и истории философии права. Кафедры вели все обязательные для них научные дисциплины, необходимые практические занятия, организовывали различные научные кружки. Кроме того, на факультете действовали семинары по гражданскому праву, а также исторический, экономический и философский кружки.

Как отмечалось в «Известиях Юридического факультета», организаторы вуза преследовали две основные цели: «поддержание русской культуры на Востоке силой образования и удовлетворение потребности населения в высшем гуманитарном образовании»[7]. При формировании содержания юридического образования сразу была поставлена задача его направленности на нужды и специфику региона: «Основной задачей является дать молодежи, оканчивающей среднюю школу, высшее юридическое и экономическое образование по типу европейских университетов, но восполненное изучением права и экономики края, а также восточных языков»[8]. В содержании юридического образования можно выделить два компонента — традиционный и ориентальный.

Учебные программы Юридического факультета отличались большой практической ориентированностью. Н.П. Автономов вспоминал: «Осуществляя общий учебный план русских юридических факультетов до революции, Юридический факультет со следующего учебного года (1923/24) стал в то же время постепенно проводить краеведческий уклон: он вводит чтение китайских государственной и гражданской отраслей права, гражданского процесса, а также начинает усиливать преподавание экономических дисциплин»[9].

Особенность формирования содержания образования на Юридическом факультете заключалась, в частности, в том, что в зоне КВЖД продолжали действовать нормы дореволюционного российского права. Это было связано с правом экстерриториальности, которым россияне в Китае пользовались до Мукденских соглашений 1924 года.

С 1924—1925 годов в истории вуза начался следующий этап. В связи с приходом советской власти в Маньчжурию на Юридическом факультете произошло изменение учебных планов — был введен курс советского права. По мнению Н.В. Кураминой, наличие в дальневосточной диаспоре не только значительного количества просоветски настроенных лиц, но и советских граждан должно было формировать у профессуры и студенчества харбинских вузов несколько иное отношение к советскому праву, чем в других российских анклавах за рубежом. Здесь право оказывалось не абстрактным юридическим феноменом, а живой силой, с которой эмигрантам приходилось взаимодействовать в их повседневной жизни[10].

Интегрируя в содержание юридического образования различные системы знаний, вуз продолжал сохранять собственную образовательную позицию. При наличии лиц различного гражданства (СССР, Китая, других стран, без подданства — с так называемым нансеновским паспортом) основой объединения являлись принципы деятельности высшей школы. В.А. Рязановский в одном из своих выступлений отмечал: «Свобода преподавания и свобода поступления на факультет... и выполнение программы Юридического факультета с дополнением в виде изучения права Китая и СССР — вот та академическая платформа, которая всех объединяет»[11].

Практические потребности заставляли Юридический факультет вводить в программу обучения усиленные часы экономических дисциплин, но этого было недостаточно. Требования на экономическое образование в 1920—1930-е годы возрастали и предъявлялись более настойчиво. Идя навстречу пожеланиям общественности и слушателей, а также велению времени, Юридический факультет на заседаниях 14 и 23 января 1925 года постановил открыть  наряду с основным — юридическим — экономическое отделение в составе двух подотделов — железнодорожно-коммерческого и восточно-экономического (см. таблицу) и утвердил учебный план нового отделения. Были введены следующие экономические дисциплины: история хозяйственного быта, история экономических учений, история и теория железнодорожных тарифов и др. Изменение содержания образования позволило Юридическому факультету стать одним из центров подготовки в Харбине востоковедческих кадров — специалистов по Китаю и Японии.

26 июля 1926 г. советом профессоров Юридического факультета было принято решение об открытии в 1926/27 учебном году восточно-экономического (краевого) подотдела экономического отделения с двумя циклами — китаеведение (в составе трех курсов) и японоведение (в составе одного курса). Этому решению предшествовала работа комиссии по вопросу о возможности открытия этого подотдела, созданной решением совета профессоров[12]. Цикл китаеведения был открыт 1 апреля 1926 г., японоведения — чуть позже. Ставился вопрос о приглашении экономистов из советской России и Европы для чтения лекций по новым циклам.

Срок обучения составлял 4 года. Были две формы обучения — очная и второе высшее, а также две категории обучающихся — студенты и вольнослушатели. Для тех, кто по каким-либо причинам не хотел учиться полный срок, были открыты двухгодичные курсы, связанные с восточно-экономическим подотделом факультета. Связь выражалась в том, что курсы, имея самостоятельное значение, в то же время являлись первыми двумя курсами подотдела. В дальнейшем слушатели курсов имели возможность или получить свидетельство и пойти работать, или поступить на третий курс восточно-экономического подотдела для получения законченного высшего образования.

Первый курс был общим, со второго курса начиналась специализация. Была возможность перейти на другое отделение или учиться на двух отделениях сразу. Для перехода на экономическое отделение были открыты курсы китайского языка (для специализации по Китаю), работавшие каждый учебный год с 1 августа по 20 сентября. В прошлом студентка Юридического факультета Е.А. Якобсон вспоминала: «Я выбрала экономическое отделение Юридического факультета. Это казалось наиболее практичным и прямым путем к получению работы. На всякий случай, однако, я записалась на оба отделения — экономическое и юридическое. Это должно было удвоить мои шансы на будущее устройство»[13].

Юридическим факультетом руководил декан. Одним из организаторов и первым деканом (еще Высших экономико-юридических курсов) был профессор права Н.В. Устрялов. После него, с 1922 года, — профессор права Н.И. Миролюбов. При Миролюбове курсы были преобразованы в Юридический факультет. С осени 1924 года по 1929 год факультетом руководил профессор права В.А. Рязановский. Н.В. Устрялов и В.А. Рязановский были выпускниками Московского университета. В 1930—1937 годах руководство факультетом принял на себя профессор истории Н.И. Никифоров.

Система руководства и управления Юридическим факультетом выглядела следующим образом. Учебной и научной работой руководил на факультете совет профессоров. Комитет по учреждению и содержанию Юридического факультета в г. Харбине, выполнявший функции учредителя и попечителя этого вуза, избирал руководящий орган — правление. Его председателем с 1920 года по ноябрь 1924 года был начальник учебного отдела правления КВЖД Н.В. Борзов. На факультете действовали также профессорский дисциплинарный суд в составе пяти преподавателей, факультетская комиссия, испытательная комиссия.

Благодаря связи с правлением КВЖД Юридический факультет имел право на субсидию от дороги. С 1920 по 1924 год факультет пользовался материальной помощью со стороны Общества по учреждению и содержанию высшего учебного заведения в г. Харбине, а также других организаций. С 1925 года по 1 января 1929 года субсидия от железной дороги была значительно увеличена на том основании, что на факультете обучались дети железнодорожных служащих русской и маньчжурской национальностей и, кроме того, многие железнодорожные служащие поступали на факультет для повышения своей квалификации. В тот период факультет получал субсидию в размере 75 тыс. зол. руб. в год и пользовался бесплатным помещением коммерческих училищ и Политехнического института, принадлежавших КВЖД.

В 1929 году факультет был лишен помещения железной дороги и ее субсидии.

Относительно количества студентов в источниках и исторических исследованиях нет однозначных данных. Однако даже имеющиеся цифры позволяют получить представление о положительной динамике в деятельности вуза. Количество обучающихся приводит в своем исследовании В.П. Иванов. Численность студентов (всего): 1920/21 учебный год — 51 человек, 1921/22 учебный год — 90, 1922/23 учебный год — 179, 1923/24 учебный год — 155, 1924/25 учебный год[14] — 260 человек[15]. Каждый год факультет увеличивал набор приблизительно на 50%.

Е.И. Тимонин со ссылкой на «Известия Юридического факультета» приводит цифру в 445 человек в 1924 году[16]. В то же время в «Известиях Юридического факультета» на 1 марта 1925 г. приводятся следующие данные. 1924/25 учебный год: первый курс — 126 человек, второй — 31, третий — 23, четвертый — 20 человек[17]. Итого 200 человек.

На 1925/26 учебный год студентов и вольнослушателей было 512 человек, из них на юридическом отделении — 200 человек, на экономическом — 312[18].

В 1928 году было 830 студентов, российских и китайских[19]. Н.В. Курамина приводит другую цифру — 899 студентов (больше, чем в Русском юридическом факультете в Праге). 1929 год — более 600 студентов (русских и китайских).

В 1937 году факультет закончили 297 человек[20]. В лучшие годы вуза численность преподавателей составляла свыше 50 человек, число студентов (вместе со слушателями подготовительных курсов) доходило до 1000[21].

Большинство студентов составляли российские эмигранты, но уже к середине 1920-х годов наметилась тенденция к повышению интереса к работе Юридического факультета среди китайского и японского населения Харбина.

В 1924 году было уже семь слушателей китайской и четыре — японской национальности. Учитывая этот интерес, в 1926 году на факультете были открыты подготовительные классы для китайских юношей-абитуриентов из средних школ, желавших прослушать курс факультета. Таким образом, численность студентов на Юридическом факультете колебалась от 50 до 900 человек в год. Наибольшая численность пришлась на конец 1920-х годов. На отток из вуза студентов и преподавателей повлияла японская оккупация Маньчжурии.

В проведении выпускных испытаний экзаменационная комиссия ориентировалась на инструкцию комиссии Дальневосточного университета во Владивостоке. Для этого подверглись сравнению учебные планы и программы двух вузов. Учебные планы и программы Юридического факультета были признаны удовлетворительными. Экзамены сдавались при Дальневосточном университете (с этой целью для студентов-харбинцев специально создавались комиссии). По причине большого количества работающих студентов для харбинцев число выпускных экзаменов было уменьшено с восьми до шести (по римскому и финансовому праву сдавались зачеты).

Выпускные экзамены были следующими:

· по юридическому отделению — гражданское право, гражданский процесс, уголовное право, уголовный процесс, торговое право, международное право;

· по экономическому отделению: железнодорожно-коммерческий подотдел — гражданское право, торговое право, международное право, наука о финансах, экономическая политика, экономическая география; восточно-экономический подотдел — гражданское право, международное право, экономическая география, китайский (японский) язык[22].

О сдаче экзаменов в Юридическом факультете вспоминала Е.А. Якобсон: «...Я энергично взялась за подготовку к трудным выпускным экзаменам по шести предметам. Между ними должно было быть по недельному перерыву. Экзамены проводились публично в зале, где за большим, покрытым зеленым сукном столом сидели восемь или десять профессоров — экзаменационная комиссия. Студент вытаскивал билет с несколькими вопросами и мог выбирать, с какого вопроса начать ответ, и потом подвергался перекрестному опросу профессоров, и эта процедура длилась около часа. Иногда мне казалось, что экзаменаторы выставляли свои знания напоказ друг перед другом: они сосредоточивали внимание на какой-нибудь мельчайшей детали, а потом вдруг переходили к самым общим вопросам.

Мой первый экзамен прошел благополучно, хотя я очень волновалась. Второй тоже начался хорошо, но вдруг профессора попросили меня соотнести мой ответ с темой предыдущего экзамена. Я оцепенела. Я совершенно не помнила тему предыдущего экзамена!»[23]

За 15 лет своего существования Юридический факультет сделал 12 выпусков. Вуз закончили более 2500 студентов разных национальностей. 232 человека получили дипломы I и II степени: по юридическому отделению — 143 человека, по экономическому — 89 человек. Среди окончивших было 17 китайцев.

В юбилейной речи декан Юридического факультета В.А. Рязановский произнес: «Пятнадцать лет существования факультета доказали его жизненность. Он нужен прежде всего эмигрантской молодежи. Большинство оканчивающих средние учебные заведения не имеют средств обучаться в высших учебных заведениях за границей. Юридический факультет дает возможность получить в Харбине высшее юридическое, коммерческое и восточное образование».

Библиография

1 Автономов Н.П. Высшая школа в Харбине (к истории ее возникновения) // Харбинские коммерческие училища. 1960. № 7. С. 30.

2 Мелихов Г.В. Международная роль культуры «восточной ветви» русского зарубежья (К постановке проблемы) // Роль русского зарубежья в сохранении и развитии отечественной культуры: Мат-лы науч. конф. (Москва, 13—15 апреля 1993 г.) Тезисы докладов. — М., 1993. С. 34.

3 См.: Стародубцев Г.С. Русское юридическое образование в Харбине (1919—1937) // Проблемы Дальнего Востока. 2000. № 6. С. 141.

4 Известия Юридического факультета. — Харбин, 1926. Т. 3. С. 309.

5 См.: Курамина Н.В. Высшая школа в зарубежной России. 1920—1930-е гг.: Моногр. — М., 2003. С. 22—23.

6 Лидин Н. Русская эмиграция на Дальнем Востоке // Русские записки. — Париж — Шанхай, 1937. № 1. С. 320.

7 Известия Юридического факультета. Т. 4. С. 341.

8 Известия Юридического факультета. Т. 3. С. 1.

9 Автономов Н.П. Юридический факультет // Русский Харбин: Сб. — М., 1998. С. 52.

10 См.: Курамина Н.В. Указ. соч. С. 45—46.

11 Известия Юридического факультета. Т. 3. С. 316.

12 См.: Известия Юридического факультета. Т. 4. С. 339.

13 Якобсон Е.А. Пересекая границы: Революционная Россия — Китай — Америка: Пер. с англ. — М., 2004. С. 73.

14 Данные на этот учебный год подтверждаются докладом В.А. Рязановского (см.: Известия Юридического факультета. Т. 3. С. 315).

15 См.: Иванов В.П. Российское зарубежье на Дальнем Востоке в 1920—1940 гг. — М., 2003. С. 110, 112.

16 См.: Тимонин Е.И. Национальная культура русского зарубежья (1920—1930 гг.): Моногр. — Омск, 1997. С. 34.

17 См.: Известия Юридического факультета. Т. 3. С. 302.

18 См.: Известия Юридического факультета. Т. 3. С. 339.

19 См.: Царек И.Ф. Харбин — центр высшего образования для русской эмигрантской молодежи // Дальний Восток России — Северо-Восток Китая: Сб. — Хабаровск, 1998. С. 186.

20 См.: Курамина Н.В. Указ. соч. С. 46.

21 См.: Иванов В.П. Указ. соч. С. 10, 141.

22 См.: Известия Юридического факультета. Т. 3. С. 303, 324.

23 Якобсон Е.А. Указ. соч. С. 94.